Читать книгу "Пламя и кровь. Кровь драконов - Джордж Мартин"

Портовый Старомест потерял четверть своего населения. Юстас Хайтауэр, вернувшийся живым из злосчастного путешествия по Закатному морю, снова обманул смерть, но лишился жены и детей. Дед его, лорд Доннел Медлительный, на сей раз тоже отсрочки не получил. Вслед за верховным септоном ушли полсотни Праведных, а в Цитадели ровно на треть поубавилось архимейстеров, кандидатов и школяров.

Хуже всего, однако, пришлось Королевской Гавани. Белые Плащи простились со старым Кислым Сэмом и добрым Виктором Отважным, малый совет – с Альбином Масси, Кварлом Корбреем и самим великим мейстером. Бенифер, приехав в столицу после того, как Мейегор Жестокий обезглавил трех его предшественников, прослужил там пятнадцать нелегких лет. «Пример исключительной отваги или исключительной глупости, – высказался его язвительный преемник по этому поводу. – Я бы при Мейегоре не протянул и трех дней».

Все эти утраты были тяжелыми, но самые тяжкие последствия имела смерть Корбрея. Когда половина городской стражи слегла, а командовать здоровыми стало некому, город захлестнула волна злодеяний. Лавки громили, женщин насиловали, мужчин грабили и убивали прямо на улице. Король послал своих гвардейцев и домашних рыцарей восстановить порядок в столице, но их, и без того малочисленных, вскоре пришлось отозвать.

Еще одного из лордов совета погубила не хворь, а людская ненависть и невежество. Рего Драз не пожелал поселиться в покоях Красного Замка, которые король предлагал ему много раз. Он предпочитал собственный дом на Шелковой улице, под сенью Драконьего Логова, где мог принимать женщин вдали от пересудов двора. После десяти лет службы Железному Трону лорд Рего порядком раздобрел и больше не ездил верхом, а между замком и домом передвигался в золоченых носилках. Дорога, что было едва ли разумно, пролегала через Блошиный Конец, самый бедный и преступный квартал столицы.

В тот злополучный день он напоролся на молодчиков, гнавшихся по переулку за поросенком. Пьяные и голодные – поросенок от них удрал, – они взбесились при виде Драза, виня в высоких ценах на хлеб мастера над монетой. Вся шайка насела на паланкин – один с мечом, трое с ножами, остальные с палками и камнями. Носильщиков разогнали, лорда выкинули на мостовую. Очевидцы говорили, что пентошиец взывал о помощи на непонятном им языке.

Видя, как блестят кольца на руках, которыми он заслонялся от ударов, злодеи еще больше рассвирепели. «Это пентошийцы, гады ползучие, трясучку к нам занесли!» – крикнула какая-то женщина. Кто-то выворотил из мостовой булыжник и стал бить Рего по голове раз за разом. Лорд Воздуха погиб от тех самых камней, коими с таким тщанием мостил городские улицы. Раздробив ему череп, лиходеи сорвали с него богатые одежды и откромсали пальцы с кольцами вместе.

Джейехерис, узнав об этом, сам выехал забрать тело в сопровождении Королевской Гвардии. Гнев сделал его лицо таким страшным, что сир Джоффри Догетт после сказал: «Мне показалось, что я вижу перед собой его дядю».

Собравшиеся на улице зеваки глазели на короля и на окровавленный труп мастера над монетой. Джейехерис, развернув коня, прокричал им: «Мне нужны имена убийц. Кто скажет, получит награду, кто промолчит, языка лишится!»

Зеваки попятились, но одна босоногая девочка вышла вперед и тонким голоском пропищала имя. Король поблагодарил ее и велел показать, где этого человека можно найти. Она привела гвардейцев в погребок, где сидел убийца с женщиной на коленях и тремя кольцами Рего Драза на пальцах. Под пыткой он быстро выдал всех остальных; один из них говорил, что раньше был Честным Бедняком, и просился на Стену. «В Ночном Дозоре служат мужи чести, – ответил король. – Крысам вроде тебя там не место». Джейехерис решил также, что эти подонки недостойны чистой смерти от меча или топора. Их повесили на стенах Красного Замка, сначала вспоров животы. Они умирали медленно, с висящими до колен внутренностями.

Девочку, назвавшую главного злодея, приветила сама королева. Ее отмыли в горячей ванне, накормили досыта хлебом и ветчиной, голову обрили, лохмотья сожгли. «Ты можешь остаться работать в замке, – сказала ей Алисанна. – На кухне или на конюшне, как пожелаешь. Есть у тебя отец?» – «Так вы ему кишки выпустили, – застенчиво ответила девочка. – Рябой такой, с ячменем на глазу». Работать она попросилась на кухню: «Хлеб, небось, там пекут».

Новый 60 год в Вестеросе мало кто праздновал. Год назад на площадях горели костры, и люди плясали вокруг них под веселый перезвон. Теперь на кострах жгли трупы, а колокола звонили по умершим. Столичные улицы, особенно ночью, были пусты, переулки замело снегом, с крыш свисали длинные как копья сосульки.

Джейехерис велел наглухо запереть ворота Красного Замка и удвоить стражу на стенах. Королевская семья посетила вечернюю службу в замковой септе, скромно отужинала и отправилась на покой.

В час совы королеву разбудила Дейенерис. «Матушка, – сказала она, – мне холодно…»

Нужно ли рассказывать, что было дальше? Для обожаемой принцессы делалось все возможное. В ход пошли молитвы, припарки, горячий суп, обжигающие ванны, одеяла, меха, нагретые камни, крапивный чай. К шестилетнему, давно отнятому от груди ребенку позвали кормилицу, полагая, что грудное молоко тоже способствует исцелению. Мейстеры суетились, септоны и септы взывали к богам, король приказал нанять еще сто крысоловов и посулил серебряный олень за каждую убитую крысу, черную или серую. Дейенерис принесли любимого котенка, но девочку так трясло, что он вырвался и оцарапал ее. Ближе к рассвету Джейехерис решил внезапно, что дочери нужен дракон, и на Драконий Камень послали воронов с приказом сей же час отправить в Королевскую Гавань одного из детенышей.

Всё было тщетно: под вечер следующего дня маленькая принцесса скончалась. Королева без чувств упала на руки королю. Из-за дрожи, сотрясавшей все ее тело, многие испугались, что и она тоже заразилась трясучкой. Ее отнесли в опочивальню и дали макового молока, чтобы погрузить в сон. Джейехерис, сам чуть не падая от изнеможения и горя, все же отвязал Вермитора и полетел на Драконий Камень сказать, что в дракончике нужды больше нет. Вернувшись, он выпил чашу сонного вина и послал за септоном Бартом. «В чем она согрешила? За что боги забрали ее? Как это могло случиться?» Но даже такой мудрец как Барт на это не мог ответить.

Тысячи других родителей Вестероса тоже потеряли детей, но для Джейехериса и Алисанны утрата любимой дочери означала, помимо горя, сокрушительный удар по доктрине особости. Принцесса Дейенерис, Таргариен с обеих сторон, с чистейшей кровью Древней Валирии в жилах, должна была во всем отличаться от прочих людей. У Таргариенов лиловые глаза, золотые с серебром волосы, они летают на драконах, вступают в родственные браки, презирая запреты Веры… и не подвержены заразным болезням.

Это было известно с тех самых пор, как Эйенар Изгнанник сделал Драконий Камень своей твердыней. Таргариены не умирали ни от оспы, ни от кровавого поноса, ни от краснухи, ни от буроножия, ни от червекости, ни от сгущения в легких, ни от кишечной гнили – словом, ни одна болезнь из тех, что боги по ведомым только им причинам наслали на смертных, не трогала их. Люди полагали, что всё дело в крови дракона, в очистительном огне, выжигающем всю заразу. Казалось немыслимым, что принцесса такого дома умерла в трясучке, как самый обычный ребенок.