Читать книгу "Тайна третьей невесты - Кира Измайлова"

– Об охоте придется на время забыть, – согласился он. – Но я дам тебе кое-что. Не знаю, поможет ли, но…

С этими словами он снял с шеи и протянул мне на ладони маленькую, сильно истертую золотую подвеску со словами:

– Мать дала мне ее, когда мы отправились в путешествие, чтобы Солнце оберегало меня. Как видишь, я до сих пор жив.

– Как же ее не отобрали в плену? – спросила я зачем-то, разглядывая изящную вещицу.

Это был солнечный диск, почти такой, как на гербе Карада; стилизованные лучи какие погнулись, какие вовсе сломались. Кажется, на нем когда-то было выгравировано изображение, но различить его оказалось невозможно.

– Отобрали, потом вернули – Инна-Ро заставил. Возьми.

– Вам лучше бы отдать это сестре, если… когда найдется. Ей нужнее.

– Не тебе судить, что мне лучше делать, – резко ответил Грифон. – Надень.

Я послушалась: спорить с ним не хотелось. Холодная подвеска не сразу нагрелась от тела… Странно, ведь Грифон держал ее в руке, а золото отлично проводит тепло!

– И еще я пошлю с тобой провожатого, – добавил он. – Не уверен, сумеет ли он тебя защитить, но хотя бы предупредит о том, что затевается нечто скверное.

– О ком вы, сударь?

Вместо ответа Грифон вытянул руку, коснувшись кончиками пальцев стены, – тени заклубились, какие-то устремились прочь, другие устроили потасовку, и наконец одна из них перебралась ему на плечо, свернулась как ручной хорек… Грифон бесцеремонно взял ее двумя пальцами за шкирку и бросил мне под ноги. Тень притаилась возле моего подола, словно всегда была там. Ее выдавали лишь длинные острые то ли уши, то ли рожки и тонкий гибкий хвост.

– Это все, чем я могу тебя одарить, – сказал Грифон. – Вряд ли тебе пригодится кошель с золотом, хотя… почему нет? Оно никогда не бывает лишним. Но, увы, я все равно его не захватил.

По-моему, он пытался шутить. Если так, то я вынуждена была признать: чувство юмора у короля… своеобразное. Но, возможно, в эту эпоху оно считалось не то что не грубым, а даже изысканным?

– Ты даже не поцелуешь меня на прощание? – спросил вдруг Грифон, и я онемела. Взглянула на него пристальнее и поняла: нет, он не шутил и явно намерен был дождаться моего ответа.

«Никто не узнает, – сказала я себе. – И ничего страшного…»

Чтобы дотянуться до щеки Грифона, мне пришлось встать на цыпочки и положить руки ему на плечи.

– Что, и это все? – недоуменно спросил он, и я невольно отпрянула, но поздно – он держал меня за талию, вроде бы не сильно, но так, что не вырвешься. – Чего ты испугалась?

– Действительно, чего? – выговорила я, стараясь совладать с голосом и заставить его не дрожать. – Сущая ерунда! Подумаешь, очутилась в темном коридоре наедине с мужчиной, который вынуждает… Это вовсе не смешно!

– Сам виноват, – сказал Грифон и посерьезнел. – Я-то ничего дурного не имел в виду, только не сообразил, что нужно объяснить.

– Что объяснить?

– Королевское прикосновение исцеляет, – ответил он. – А ты вся в синяках. Инна-Ро мог бы и позаботиться об этом, но, видно, так увлекся расспросами, что позабыл. А может, сделал вид, что позабыл.

– А без прикосновений обойтись нельзя? Вы ведь умеете колдовать!

– Да, но так проще… – Грифон притронулся губами к моему виску. Заметил, значит… – И быстрее.

Не могу описать, что я ощущала в ту минуту. Растерянность? Страх? Несомненно. Но было и нечто помимо этого…

Мне никогда прежде не доводилось оказываться так близко к чужому мужчине. Родственники не в счет, вежливые молодые люди на приемах тоже, они никогда не позволяли себе ничего подобного! Наши же кавалеры в замке Старой Птицы воспринимались скорее как манекены…

Грифон был… настоящим. До такой степени, что мне все хотелось взглянуть по сторонам и убедиться, что тонкая ткань реальности не растягивается и не рвется под его тяжестью.

Мне казалось, будто я слышу, как бьется его сердце – сильно, размеренно… Нет, наверно, это просто кровь стучала у меня в ушах от волнения и испуга. И вдруг сделалось жарко от прикосновения его рук, поразительно горячих, обжигающих даже сквозь ткань одежды…

Губы тоже оказались горячими, дыхание пахло знакомыми уже пряностями, тчи и чем-то еще, и это было…

Странно. Волнующе. Пугающе. И…

Я не успела даже облечь эту мысль в слова, как Грифон отстранил меня на вытянутых руках.

– Вот и все, – негромко сказал он и разжал пальцы. Янтарные глаза в неверном отблеске факелов казались темными, с кровавым отблеском. – Прощай.

Я взглянула на свои запястья – чистые, без следа отвратительных кровоподтеков, – а когда подняла голову, Грифона уже не было рядом. Казалось, он просто растворился в воздухе… или в тенях.

– Зачем это… – невольно произнесла я и поднесла руку ко рту, словно пытаясь заглушить слова. Лицо пылало.

Не было смысла и дальше стоять на месте, и я двинулась вперед, туда, откуда явилась.

Тень семенила рядом на тонких ножках.

* * *

Когда я вышла в знакомый коридор, то услышала два удара колокола. Быть не может… Неужели ужин еще не начался? Или уже настало время завтрака?

Я толкнула дверь своей комнаты – она была не заперта – и с радостью обнаружила, что вещи мои на месте, даже дневное платье лежит на кровати точно так же, как я его оставила, переодеваясь к ужину. И вода в кувшине осталась – хватило, чтобы умыться и немного унять жар в горящих щеках.

Что теперь? Остаться на месте и ждать, пока кто-нибудь явится? Нет, лучше уж спуститься в трапезную и посмотреть, каким сделается лицо распорядителя, когда он увидит меня!

Думать о странном поступке Грифона не хотелось. Почему он это сделал? Ведь до того и пальцем ко мне не притронулся… я имею в виду, как мужчина к женщине! Посмеивался про себя над моей стеснительностью, несомненно, но не более…

«Может, дело в тенях? – подумала я. – Там он делается каким-то другим, и… Нет, глупости. Если он знал, что темная сторона его натуры может поступить… вот так, – а он не мог не знать, – неужели дал бы ей волю? О нет, он сделал это нарочно! Только зачем?»

Я спохватилась: нужно было убрать подвеску, цепочка на шее бросалась в глаза – никто здесь не носил украшений, даже таких скромных. Спрятать в волосах? Ненадежно, может выпасть, а мне вовсе не хотелось потерять такую вещь… Пришлось привязать ее на тесемку на талии, под платьем. Туда, надеюсь, никто не полезет! Я невольно вспомнила прикосновение Грифона, и кровь снова бросилась мне в лицо.

«Платье!» – с ужасом осознала я. Оно ведь осталось… измененным, а переодеться хотя бы в дневное я уже не успевала!

Что ж, будь что будет, решила я и быстрым шагом покинула спальню.

Я успела вовремя – как раз стих гул третьего удара колокола, и я в числе последних участниц Испытания вошла в трапезную. Без пары, конечно же, пришлось самой отодвинуть себе стул.