Читать книгу "Шпионаж и политика. Тайная хрестоматия - Геннадий Соколов"

Слабое звено

Почести, награды, шумиха в прессе, фильмы, спектакли, книги — все это тогда, что называется, текло рекой. А как иначе?! Ведь была раскрыта крупная шпионская сеть русских в Портленде. Именно там, в научно-исследовательском центре британских ВМС работали на резидентуру Конона Молодого агенты Гарри Хоутон и Этель Джи. Был арестован офицер разведки МИ-6 Джордж Блейк, «крот», работавший на Москву целых 10 лет. Это же грандиозный успех!

Премьер-министр страны Гарольд Макмиллан не жалел в ту пору слов благодарности в адрес контрразведчиков. Дом Виндзоров тоже не медлил с наградой. Шеф британской контрразведки Роджер Холлис получил рыцарство от королевы Елизаветы II.

Правда, всего через два года этот праздник для «конторы» превратится в сущий ад. Новые перебежчики укажут на новых «кротов», и под подозрение попадут уже сам сэр Роджер Холлис и его зам по МИ-5 Грэм Митчелл. Их обвинят в работе на Москву, уволят со службы, а реабилитируют лишь много позже, уже после их смерти.

Но в мае 61-го Грэм Митчелл уверенно держал торжественную речь перед своими коллегами, докладывая об успехах Секретной службы Ее Величества.

В нулевые годы, к 100-летнему юбилею британской контрразведки, этот доклад был рассекречен наряду с другими документами.

В нем DDG (замгендиректора) Грэм Митчелл, в частности, заявил, что «успех МИ-5 не может превзойти ни одна служба безопасности в мире». Статистика, приведенная в этом докладе, действительно поражает воображение. Правда, касается она работы англичан против поляков. Уже к 1958 году МИ-5 выявила в Англии и перевербовала 31(!) сотрудника польской разведки UB (Urzid Bezpieczeήstwa). В результате практически все ее тайные операции в странах Запада оказались раскрыты противником. Польша на долгие годы стала слабым звеном в системе госбезопасности стран социалистического лагеря. Более того, располагая секретной информацией об отдельных фактах своего сотрудничества с КГБ, польская разведка по сути дела стала «кротом» для западных спецслужб и в коридорах Лубянки.

Откуда поляки могли знать о нашей нелегальной резидентуре в Лондоне? Неужели КГБ делился с UB столь секретной информацией? Нет, конечно. Поляки ничего не знали и знать не могли о группе Конона Молодого. Но они знали о своем бывшем агенте, британском дипломате, завербованном в Варшаве еще в 1953 году, — Гарри Хоутоне. Он легко попался на контрабанде, стремясь влегкую заработать побольше денег на черном рынке страны. Кроме того, британец питал откровенную слабость к алкоголю и прекрасному полу. На этом компромате его и «подцепила» польская разведка.

Вернувшись в Лондон и получив место в сверхсекретном центре британских военно-морских сил в Портленде, он попал в зону наших интересов и стал работать уже на КГБ. То есть, Конону Молодому пришлось вести агента, завербованного изначально поляками. И иметь дело со всеми его уже хорошо известными слабостями.

К тому времени, например, жена Хоутона сумела «вычислить», что ее неверный супруг торгует государственными секретами и живет с любовницей. Об этом стали догадываться и в научно-исследовательском центре ВМС. Наш резидент делал все возможное, чтобы прикрыть своего агента. Но от предательства в разведке не застрахован никто. «Польский фактор» оказался для Молодого бомбой замедленного действия.

После бегства пана Голеневского в США эта «бомба» взорвалась. В Лэнгли узнали о Гарри Хоутоне и сообщили об этом своим партнерам в Лондоне. Выйдя на польско-советского агента в Портленде, МИ-5 без труда добралась и до Конона Молодого, и до супругов Коэнов. «Польская подстава» сработала. Примерно так же, через «боковую калитку», британская контрразведка с помощью пана Голеневского вышла и на нашего «крота» в МИ-6 агента «Диомид» — Джорджа Блейка.

Однако, как это нередко бывает, очень скоро на смену празднику в Лондоне и Вашингтоне по поводу успехов их спецслужб пришло глубокое разочарование.

Герою-предателю перестали платить деньги и даже выгнали со службы. Он попал в опалу, потеряв доверие руководства. Бедолага остался без средств к существованию. Более того, его стали подозревать в двойной игре в интересах Москвы.

«Бешеный пес»

Чем же был вызван столь радикальный поворот в судьбе польского перебежчика? Вопрос непростой. Мнения специалистов на этот счет сейчас разнятся. До недавнего времени преобладала версия, связанная исключительно с деятельностью одиозного шефа контрразведки ЦРУ в те годы Джеймса Энглтона. Давний друг и коллега Кима Филби, Энглтон был потрясен известием о многолетней работе товарища на КГБ. Он был абсолютно уверен в преданности и верности Филби.

Словом, паранойя чистой воды. Вследствие этого в разработку контрразведчиков попали многие ведущие политики США (например, госсекретарь Генри Киссинджер), Великобритании (премьер-министр Гарольд Вильсон), ФРГ (канцлер Вилли Брандт), Франции (президент Шарль де Голль), Финляндии (президент Урхо Калева Кекконен). Всех их ЦРУ с подачи «бешеного пса» Энглтона записало в агенты влияния Кремля. Досталось при этом и перебежчикам.

Шеф контрразведки ЦРУ Джеймс Энглтон (1917–1987)

Когда у шефа контрразведки психоз, логика и интеллект уходят в отставку. А тут еще в том же 61-м в США сбежал из резидентуры в Хельсинки очередной кагебешник — майор Анатолий Голицын. Сбежал с целым ворохом секретов. Один из них лишь усугубил течение паранойи у мистера Энглтона.

«План Шелепина»

Голицын, большой хитрец и отменный выдумщик, сообщил своему новому хозяину, так, между прочим, о новом коварном плане русских, так называемом «плане Шелепина», председателя КГБ в ту пору. План этот, что называется, задел Энглтона за живое. Он поверил в него сразу и начал усердно работать, пытаясь противодействовать ему по всем азимутам.

В чем заключался этот план? Если коротко, это была состряпанная в Москве шпионская обманка. Но американцы, судя по рассекреченным архивным документам ЦРУ, отнеслись к «плану Шелепина» весьма серьезно, определяя его как «стратегический план» КГБ, в основу которого положено то, что на английском языке обозначает емкое слово «deception». По-русски это — обман, ложь, хитрость.

Якобы весной 61-го Шелепин даже доложил об этом плане руководству Политбюро ЦК КПСС. В наших открытых архивах по этому поводу нет ни строчки. А вот на Западе эта тема изобилует ссылками на самые разные источники, в том числе на протоколы допросов наших перебежчиков.

Суть этого плана, исходя из западных публикаций, вот в чем. В ЦРУ на основе агентурной информации и собственных умозаключений пришли (где-то в 1962-63 годах) к выводу о том, что руководство КГБ дало ход новому плану противодействия вражеским разведкам. Проанализировав случаи предательства своих сотрудников и перехода их на сторону противника, Шелепин якобы предложил использовать неизбежные эпизодические измены для обмана и дезинформации противника.