Читать книгу "Ох, охота! - Сергей Алексеев"

Утки

Они тоже относятся к отряду гусеобразных и являются основным объектом охоты в летне-осенний и весенний сезоны. В некоторых районах лесостепного юга Сибири, где множество огромных солоноватых озер, утка вообще единственная дичь, добываемая сельскими охотниками-любителями, если не считать зайцев. Например, в южном Ишимском районе Тюменской области неподалеку от границы с Казахстаном есть два огромных, до 25 км в диаметре, мелководных озера, сильно заросших камышом, где гнездится самая разная утка и где на охоту за ними выезжают только раз, с открытием сезона. После канонады, длящейся дня два, утка забивается в камыши и сидит там до отлета, не высовывая носа, а проплыть по озеру можно только узкими ходами на плоскодонке, толкаясь шестом. Однако при этом местные охотники еще месяца за два до открытия только и говорят, что о грядущем празднике, льют и катают дробь, заряжают патроны, а потом весь год вспоминают, как постреляли, поскольку утиная охота, пожалуй, самая увлекательная из всех спортивных охот. С нее начинается юный охотник, ею же заканчивается в глубокой старости, когда уже другая дичь не по плечу.

На первый взгляд эта травоядная птица не очень-то высокой организации, однако обладает потрясающим, жертвенным инстинктом материнства. Утка не может защитить птенцов, поскольку не обладает нужной для этого силой и оружием; она даже пощипать обидчика не может, как это делает гусь. Поэтому она отвлекает опасность на себя и, притворясь слабым подранком, обычно демонстративно бежит по воде, а утята тем временем исчезают под водой и выныривают где-нибудь в осоке. Лишь убедившись, что птенцы в безопасности, утка взмывает в воздух и не прячется, а начинает летать кругами, подставляясь под выстрел или под когти хищной птицы.

Самая крупная и распространенная утка — это конечно же, кряква. Хороший старый селезень иногда бывает до полутора килограммов, причем, как и у многих птиц, он пестро и ярко раскрашен, тогда как утица выглядит серой и невзрачной, но это все для маскировки, для того, чтобы, сидя в гнезде, устроенном в камышах или траве, слиться с красками окружающего пространства. Однако летом селезень линяет и сбрасывает свадебный наряд, который потом вновь приобретается лишь осенью. Гнездится кряква по всей территории России вплоть до тундры, избирая мелкие, заросшие озера, староречье и даже травянистые берега рек. Утка откладывает до 15 яиц и насиживает их 26–28 дней, после этого выводок, как и у гусей, уходит из гнезда на воду и утята сразу же начинают кормиться самостоятельно. Зимуют кряквы в Средней Азии, Южной Европе и Закавказье.

Е. Тихменев. Охота на диких уток

Но могут остаться на зиму и в северных районах на не замерзающих водоемах, и в связи с потеплением климата за последние годы кряквы все больше остаются в городах на малых речках, которые не покрываются льдом из-за промышленных и канализационных сбросов. Такая утка вряд ли пригодна в пищу, тем паче существует реальная угроза заражения ее птичьим гриппом, но весной городские стаи разлетаются по местам гнездовий, и признать в ней вчерашнюю попрошайку из фекального водоема невозможно.

Шилохвость или, как ее называют, острохвостая более теплолюбивая, поэтому не остается на севере и улетает на зиму в Средиземное море, на Каспий, в Африку и Крым. А гнездится хоть и возле рек, озер и стариц, однако иногда на значительном расстоянии от них, и часто можно увидеть на асфальте утку с выводком, спешащую к водоему Шилохвость меньше размерами, чем кряква, отличается заостренным хвостом, от которого и получила свое название. Серая утка также меньше кряквы, селезень ярко раскрашен, только голова у него не сизая, а темно-бурая, хвост и часть спины почти черные, а самка серая в крапинку и тоже невзрачная. В основном места гнездовий — средняя полоса России, но иногда встречается и в более северных районах, зимует в Африке, Средней Азии, на юге Казахстана и Закавказье. Широконоска еще мельче, название ее произошло от расширенного и удлиненного конца плоского клюва, который помогает ей перелопачивать десятки пудов донного ила, дабы выловить водных насекомых и семена растений. И самые маленькие утки — чирки, причем их несколько видов: свистунок, трескунок, клоктунок. Свое название они получили по издаваемому ими голосу. Селятся они повсюду, и не только у водоемов, но и в болотах, придорожных канавах, карьерах и бочажинах. Зимуют там же, где и шилохвость, прилетают вместе с другими утками, иногда пристраиваясь к стаям других уток.

Кроме этих весьма распространенных уток есть множество нырковых, из которых можно выделить гоголя, широко распространенного в местах гнездовий прочих уток. Он резко отличается от них как по образу жизни, так и расцветке — «фрачная» окраска: спина и голова черные (у самцов с зеленоватым отливом живот и щеки белые, отчего и возникло выражение «ходить гоголем», то есть разнаряженным не к месту и с горделиво-надутым видом). Питается он, как и многие нырковые, улитками, насекомыми, рачками, мотылем и реже травой и мелкой рыбой, гнезда устраивает в дуплах деревьев, поэтому гоголям устанавливают дуплянки, напоминающие скворечник. Это утка, которую следует стрелять только влет, поскольку, сидящая дробь долетит от среза ствола до цели.

Боровая дичь

Это, прежде всего, оседлые птицы, пережившие в родных краях не одно оледенение. Окрас самцов, их ни на что не похожие токовые песни и сам свадебный обряд поединков, более напоминающий звериный, нежели птичий, говорит о древности этих обитателей боров. Не знаю, какими соображениями руководствовались ученые, когда относили, например, глухаря и тетерева к отряду куриных, невзирая на них, как-то противится душа ставить их рядом с куропаткой, вальдшнепом или курицей. Должно быть, здесь мало только физиологических сходств. Есть еще что-то, сокрытое от нашего разума, некое отражение далекого прошлого, когда на Земле жили динозавры и петродактили — именно такие мысли приходят, когда слушаешь голоса этих птиц.

Боровая дичь во все времена была объектом охоты, считалась деликатесом и непременно поставлялась царскому двору. А все дело в специфическом свойстве мяса птиц не портиться продолжительное время без всякой или минимальной консервации. Например, рябчик в пере, с удаленными внутренностями находящийся в продуваемом помещении, может храниться неделю при плюсовой температуре. Вероятно, это обусловлено стерильными свойствами организма птицы, основная пища которой — хвоя и березовые почки, содержащие смолистые, а значит, и эфирные вещества.

То есть боровая дичь способна в какой-то степени бальзамировать свое тело, при жизни насыщая его антисептиком. То же самое делают и пчелы, собирая смолу с почек, перерабатывая ее в прополис и покрывая внутреннюю часть улья, а потом можно там хранить хирургические инструменты. Иные качества мяса боровой дичи, особенно вкусовые, мягко скажем, сильно преувеличены. Каким бы образом вы ни тушили и жарили рябчиков, какими бы специями ни заправляли и каким бы вином ни запивали и ни заедали ананасами, все равно это будет кусок сухого, отдающего пихтовым маслом, хоть и белого мяса. То же самое с глухарем. В детстве, когда я слышал от несведущих людей похвалы и восторг в отношении боровой дичи, все время думал, что мама и бабушка не умеют ее готовить. Но потом, возмужавши и все еще слушая небылицы о деликатесе, взялся произвести из глухаря кулинарное чудо. И что только ни делал: по четыре часа тушил в русской печи, нашпиговывал свиным салом, обкладывал пластинками картошки, морквы и запекал в фольге, нафаршировывал фруктами, обливал маслом, вином, соком и жарил в микроволновке, все равно получалось, как у мамы с бабушкой, — нечто похожее на кусок старой, залежалой лосятины.