Читать книгу "Колесо страха (сборник) - Абрахам Грэйс Меррит"

Браслет подобрал Билл, вернул мне, и я спрятал безделушку в карман.

– Прекрати, Хелена! – резко сказал он. – Он должен сам во всем разобраться. Да и ему угрожает не меньшая опасность, чем тебе или мне, раз уж на то пошло.

– Ха, пусть только попытается его заполучить! – запальчиво воскликнула девушка, но тут же помрачнела. – Вот только с мадемуазель ты можешь не справиться, Алан. «Какая-то в державе датской гниль»[26]. Что-то странное между вами происходит. Я бы на твоем месте не бегала за этой белой блудницей египетской. Слишком много сбившихся с пути истинного пчелок слеталось на этот цветок.

Я вспыхнул:

– Твоя откровенность, дорогая, под стать твоему поколению, и твои метафоры столь же запутанны, как и заложенная в них мораль. Тем не менее тебе не следует ревновать меня к мадемуазель Дахут.

Безусловно, это была ложь. Я испытывал смутный необъяснимый страх, подозрение, затаившуюся, но оттого не менее жгучую ненависть, однако существовало что-то еще. Дахут была красива. Я никогда не смог бы полюбить ее так, как полюбил бы Хелену. И все же присутствовало в Дахут что-то, чего Хелена была лишена, что-то, без сомнения, злое… но это зло я вкушал когда-то давно, давно, давно… И должен вкусить вновь… Я знал, что лишь это зло может утолить мой голод.

– Я не могла бы приревновать тебя к ней, – прошептала Хелена. – Я боюсь ее. Боюсь не за себя – но за тебя.

Доктор Лоуэлл точно пробудился от глубокого сна. Очевидно, он так прогрузился в свои мысли, что даже не слышал нашего разговора.

– Давайте вернемся к столу, – предложил он. – Мне нужно вам кое-что рассказать.

Мы поднялись по лестнице. Мне почудилось, что за этот вечер Лоуэлл состарился на годы.

– Что ж, де Керадель выразился вполне однозначно. Он нас предупредил, – сказал мне Билл.

– О чем предупредил? – опешил я.

– Неужели ты не понял? Он потребовал, чтобы мы не расследовали смерть Дика. Де Керадели не узнали всего, что им было нужно, но они выяснили достаточно. В этом и состоял мой план. И я тоже узнал, что хотел.

– Что именно? – уточнил я.

– Они убили Дика.

Прежде чем я успел засыпать его вопросами, нас усадили за стол. Доктор Лоуэлл приказал подать кофе, затем отпустил дворецкого. Он вылил в чашку полный бокал бренди и залпом выпил обжигающий напиток.

– Я потрясен. Да, безусловно, я потрясен, – сказал он. – Я думал, что тот кошмар прекратился навсегда, но теперь те события, ужасные события, нашли свое продолжение. Я рассказывал Хелене о том случае. У нее сильная душа и ясное сознание, она умница. Насколько я понимаю, – он обратился к Биллу, – вы посвятили Хелену в подробности, ошеломившие меня сегодня вечером? Она все знала заранее?

– Частично, сэр, – ответил Билл. – Моя сестра знала о тени, но не знала, что мадемуазель де Керадель – еще и мадемуазель д’Ис. Не знал этого и я. У меня не было никаких веских причин подозревать де Кераделей, когда они приняли ваше приглашение. Я не посвящал вас в подробности смерти Ральстона, поскольку боялся, что мой рассказ разбередит старые раны. Очевидно, пока де Керадель не открылся нам, я не догадывался, что он так тесно связан со столь болезненными для вас воспоминаниями.

– Доктор Каранак знал? – спросил Лоуэлл.

– Нет. Я намеревался рассказать историю Дика де Кераделю независимо от того, подтвердятся мои подозрения или нет. Я уговорил доктора Каранака разозлить его. Я хотел увидеть, какой будет его реакция. И его дочери, если уж на то пошло. Также я хотел понаблюдать за реакцией самого доктора Каранака, как и за вашей. Должен сказать, мои ожидания оправдались. Я хотел, чтобы де Керадель признался. Если бы я открыл вам все карты заранее, он никогда не проявил бы такой откровенности. Вы оставались бы настороже, и де Керадель заметил бы это. Он и сам проявил бы осторожность. Именно ваше незнание подробностей, ваш испуг при воспоминании о подобных событиях заставили его, движимого презрением к вам, поведать о своей связи с кукольницей, а затем бросить нам вызов своими угрозами. Конечно же, и в этом нет никаких сомнений, ему каким-то образом удалось установить вашу роль в смерти кукольных дел мастерицы. Де Керадель считает, что вы напуганы, и этот страх – страх того, что может случиться с Хеленой и мной, – заставит вас переубедить меня. Он полагает, что вы отговорите меня от расследования. Если бы он так не считал, то никогда не пошел бы на откровенность. Не дал бы нам преимущество, предупредив нас.

– Он прав. – Лоуэлл кивнул. – Я напуган. Нам троим угрожает опасность. Но в то же время он ошибается. Мы должны продолжить…

– Троим? – перебила его Хелена. – Я думаю, Алан подвергается намного большей опасности. Мадемуазель уже готова сделать его своей добычей.

– Не будь так вульгарна, дорогая, – сказал я и повернулся к Лоуэллу: – Но я все еще в замешательстве, сэр. Рассказ Билла, посвященный смерти Ральстона, был кристально ясным. Но мне ничего не известно об этой кукольнице, и я не понимаю, почему намеки де Кераделя так важны. Если мне предстоит принять участие в расследовании, то я должен знать все факты. Только так я смогу действовать эффективно. К тому же это нужно и для моей защиты.

– Ты не просто можешь принять участие в расследовании, ты вынужден это сделать, – мрачно сказал Билл.

– Я вкратце введу вас в курс дела, – заявил доктор Лоуэлл. – Вы же, Уильям, впоследствии сможете посвятить доктора Каранака во все подробности и ответить на его вопросы. Я столкнулся с кукольных дел мастерицей, некоей мадам Мэндилип, из-за загадочной болезни одного из моих пациентов. Болезни, которая завершилась смертью. Умер один из приближенных Рикори, известного в Нью-Йорке гангстера. Я до сих пор не знаю, была ли та женщина, так сказать, ведьмой или же она обладала знаниями о законах природы, неведомых нам, а потому ее действия казались нам чем-то сверхъестественным. А может быть, она была гипнотизером невероятной силы. Одно можно сказать наверняка – мадам Мэндилип была убийцей, лишившей жизни многих людей, в том числе и доктора Брейля, моего ассистента, и медсестру, в которую Брейль был влюблен. При этом мадам Мэндилип была человеком творческим – кроме всего прочего. Она создавала кукол невероятной красоты. У нее был магазин кукол, и она выбирала своих жертв среди покупателей. Кукольница убивала при помощи ядовитой мази – она завоевывала доверие своих жертв, а затем изыскивала способ применить это снадобье. Перед убийством она создавала копии своих жертв – ее куклы выглядели в точности как эти люди. Затем она пользовалась этими куклами для других убийств – мадам Мэндилип утверждала, что анимирует кукол некоей жизненной – или, если вам угодно, духовной – энергией тех, чьи тела она скопировала. Это было сущее зло… маленькие демоны с крошечными шпагами… Их привозила к домам жертв запуганная девчушка с необычайно белой кожей. Эту девушку мадам Мэндилип называла своей племянницей. Она так долго подвергалась гипнотическому внушению, что стала другим воплощением кукольницы – в буквальном смысле этого слова. Было ли все это навеянным мороком или реальностью, одно можно сказать без сомнения: те куклы убивали. Мадам Мэндилип совершила покушение и на Рикори, но мне удалось его спасти, и он выздоровел в этом доме. Рикори – человек суеверный, он считал мадам Мэндилип ведьмой и заявил, что ее необходимо казнить. Он похитил ее племянницу, и в этом доме я загипнотизировал девушку, чтобы выведать у нее секреты кукольных дел мастерицы. Еще не выйдя из гипнотического транса, девушка скончалась, крича от боли. Она успела сказать нам, что руки кукольницы сжимают ее сердце. – Доктор Лоуэлл помолчал. В его глазах был виден ужас, точно жуткие образы того дня вновь предстали перед его внутренним взором. – Перед смертью девушка поведала нам, что у мадам Мэндилип был любовник в Праге, которого она посвятила в тайну живых кукол. Той же ночью Рикори со своими людьми отправился к кукольнице, чтобы… гхм… казнить ее. И она погибла – в огне. Не по собственной воле мне довелось стать свидетелем тех невероятных событий – и они все еще представляются мне столь же невероятными, хотя я и видел все сам. – Доктор Лоуэлл поднял бокал, его рука больше не дрожала. – Что ж, похоже, тем любовником был де Керадель. По-видимому, кроме тайны кукол ему ведома и тайна теней – или же эта тайна изначально принадлежала мадемуазель Дахут? Каким еще темным знанием он владеет? Что ж, так обстоят дела. Всему предстоит повториться. Но на этот раз все будет труднее. – Лоуэлл задумался. – Жаль, что Рикори не может помочь нам, он сейчас в Италии. Я не успею связаться с ним. Но его верный телохранитель, прошедший с нами все испытания и присутствовавший при гибели мадам Мэндилип, сейчас в городе. Макканн! Я свяжусь с Макканном! – Он поднялся из-за стола. – Простите, доктор Каранак. Уильям, теперь пришел твой черед говорить. Я же схожу в кабинет, а затем отправлюсь спать. Я… подавлен. Хелена, дорогая, позаботься о докторе Каранаке.