Читать книгу "Покров для архиепископа - Питер Тримейн"

Эадульф кивнул, вспомнив этот случай.

— То есть тот ирландский монах, которого я заметила за нами, и был Ронан Рагаллах?

Никто не ответил на этот риторический вопрос.

— Так вот, он сказал, что вы, Фидельма из Кильдара, были защитником в судах вашей страны и известны своим умением распутывать тайны и добираться до истины, — повторил Корнелий. — Хотя мы с Осимо его отговаривали, он решил, что должен очистить себя от подозрений перед вами, убедить вас, что он не виновен в гибели Вигхарда.

Фурий Лициний грубо рассмеялся.

— И вы думаете, что мы этому поверим? Только что вы признались, что ограбили Вигхарда. Кто его ограбил, тот его и убил.

Корнелий умоляюще посмотрел на Фидельму.

— Это неправда. Не мы убили сакса. Обокрали — да. И сделали это ради цели, которой я не стыжусь. Если вы действительно справедливый судья, как считал Ронан, вы поверите мне.

Лицо его было настолько искренне, что Фидельма почувствовала, что верит ему.

— И Ронан послал мне записку с просьбой встретиться с ним в катакомбах, чтобы рассказать мне всю эту историю?

— Да, он хотел так сделать. Конечно, он не собирался открывать вам, что мы с Осимо тоже в этом участвовали. Но он хотел очистить свое имя от подозрений.

— И был убит из-за своего усердия.

Корнелий кивнул.

— Я отговаривал его от этой встречи. На самом деле, я вообще не знал, что она все-таки состоится, пока Осимо мне не сказал, и тогда я поспешил на кладбище, чтобы помешать Ронану.

— Вот почему вы так удачно оказались там?

— Да. Мне нужно было любыми способами остановить Ронана и не дать ему проговориться о чем-либо, что указывало бы на меня или Осимо. Я хотел, чтобы сделка состоялась. Представьте себе мой ужас, когда я приехал на кладбище и сразу же наткнулся на купца-араба с товарищем, бежавших прочь от катакомб. Они сказали, что Ронан лежит внутри мертвый.

— А почему они следили там за Ронаном, если сделку они совершали с вами?

— В ночь перед своей гибелью Ронан вызвался пойти вместо меня на встречу с ними в Марморату и выменять первую часть книг. Купец прислал записку с указаниями, я дал ее Ронану. Но после этой встречи Ронан сказал Осимо, что ему кажется, что они за ним следят. Он подумал, что они ему не доверяют.

Встретив их на кладбище, я, естественно, решил, что это они убили Ронана. Но прежде чем я успел что-нибудь спросить у них, меня позвали на помощь. Сказали, что кому-то плохо в катакомбах.

Я решил, что речь идет о Ронане. Я думал, что арабы, наверное, его убили. Я побежал к главному входу и спустился вниз. Каково же было мое удивление, когда я увидел вас: вы шли мне навстречу и, к моему ужасу, у вас в руках был один из похищенных потиров. Что-то на меня нашло. Я отошел чуть назад и — простите меня, сестра, — ударил вас по голове и забрал потир. Я еще посмотрел ваш марсупий, и это было удачно, потому что там я нашел записку, которую араб прислал для Ронана, с указаниями о ходе сделки. Ее я тоже забрал, но тут позади меня послышались шаги — кто-то спускался. Мне пришлось притвориться, что я только что нашел вас, лежавшую без сознания. Никто не усомнился, что вы и были тем человеком, которому нужна была помощь.

Фидельма глядела на него, глаза ее блестели.

— То есть это вы меня ударили?

— Простите меня, — повторил Корнелий, но без особого раскаяния в голосе.

— Да, ведь мне тогда показалось, что там стоял кто-то знакомый… — задумчиво пробормотала она.

— Когда вы пришли в сознание, непохоже было, что вы что-то заподозрили.

— Тогда вот что меня смущает. Арабы были позади меня в катакомбах. Как они могли выйти оттуда раньше меня и сообщить вам, что Ронан убит?

Корнелий пожал плечами.

— Вы не знаете, что выходов из катакомб очень много. Через несколько залов от того, где был убит Ронан, есть выход, который выводит прямо к воротам кладбища. Если бы вы пошли так, вы оказались бы снаружи через пару минут. Неизвестный, поднявший тревогу — он тоже вышел другим путем.

Лициний кивнул.

— Это так, сестра. Там несколько выходов. Корнелий прав, ясно, что паломник, позвавший на помощь, тоже воспользовался другим выходом и опередил вас.

— Почему вы не пошли сразу к Ронану? — настаивала Фидельма.

— Пойти через боковой вход коротким путем значило навлечь на себя подозрения. Вообще-то я хотел сразу пойти искать тело Ронана, но слишком много было людей, и, потом, я не мог бросить вас, нужно было отвезти вас во дворец. А после этого было поздно. Лициний уже отправился на поиски тела.

— А что вы сделали с письмом и потиром? — спросила Фидельма.

— Спрятал в мою врачебную сумку. И побежал назад, чтобы все рассказать Осимо. Ясно, что в гибели Ронана повинны арабы. Но зачем им было его убивать? Неужели они решили, что он собирается их предать?

— Нет, не арабы, — твердо сказала Фидельма.

Глаза Корнелия расширились.

— Именно это они и утверждали. Но если не они, то кто же это сделал?

— Это нам предстоит выяснить.

— Что ж, это был не я и не Осимо. В этом клянусь Богом живым! — объявил Корнелий.

Фидельма откинулась на стуле, задумчиво глядя на взволнованное лицо врача-грека.

— Одно меня озадачивает, — начала она.

Эадульф издал возмущенный смешок.

— Одно? — ухмыльнулся он. — Мне теперь вообще ничего не понятно.

Фурий Лициний согласно закивал. Фидельма не обратила на них внимания.

— Вы говорили, что Ронан когда-то уже встречал Вигхарда и невзлюбил его. Не могли бы вы рассказать поподробнее об этом?

— Все, что я могу вам рассказать, сестра, — только слухи, — сказал Корнелий. — Я могу рассказать вам эту историю в том виде, как Ронан рассказывал ее Осимо, а Осимо потом мне.

Он замолчал, собрался с мыслями и продолжал:

— Ронан Рагаллах покинул свою родину много лет назад и отправился проповедовать Слово Божье саксам, сперва в королевстве восточных саксов, а потом в Кенте. Некоторое время он проповедовал в церкви преподобного Мартина Турского, в стенах Кентербери. Как мне сказали, это совсем маленькая церквушка.

Эадульф наклонил голову в знак согласия.

— Да, я ее знаю.

— Однажды ночью, семь лет назад, в эту церковь пришел умирающий человек. И дух его, и тело были сломлены, он угасал от болезни, отнимавшей его дыхание. Зная, что скоро умрет, он хотел исповедаться.

Случилось так, что в ту ночь в церкви был только один человек, который мог отпустить ему грехи. Это был приезжий монах из Ирландии.

— Ронан Рагаллах! — нетерпеливо воскликнул Фурий Лициний.