Читать книгу "Крепость Дар-ар-дар - Михаил Новик"

Дорога всё чаще пересекалась поваленными деревьями и другими препятствиями, созданными мутантами в запале их ярости. Первоначально обычный, почти не повреждённый лес постепенно наполнялся следами последствий безумной жажды разрушения, ради которой и создавалась напначь. Конечно, монстры стремились быстрее уйти южнее к населённым землям, не останавливаясь специально порезвиться в этих местах, следов разрушения они оставляли немного. Поэтому пограничные со Скальмом территории были похожи на нормальные, не тронутые присутствием посторонних сил места. Но последствия пребывания здесь напначи были и сильно мешали.

Путь по бездорожью был довольно сложен и извилист, однако воспринимался легко, так как все находились на эмоциональном подъёме из-за того, что понимали — мы вырвались из плена и теперь двигаемся по землям империи.

К вечеру удалось пройти всего пару десятков километров вдоль комплекса. Я постоянно контролировал окрестности «аурным зрением», но никого не увидел. Это казалось несколько необычным. Понятно, что напначь уже ушла, монстрам здесь делать нечего, но отсутствие вокруг людей всё равно воспринималось странным. Казалось, что эти земли совсем никому не интересны. Хоть я и раньше наблюдал подобную картину, и мне было понятно, что это всё последствия гона, ведь напначь не даёт людям селиться возле Скальма и оттесняет их на сотню километров от комплекса, всё равно оказалось печально наблюдать такое запустение. А места, судя по всему здесь богатые, плодородные земли, сочные пастбища в сочетании с довольно мягким климатом могли бы заинтересовать многих, ведь в самой империи ощущалась большая скученность населения возле благоприятных к проживанию мест, которых в этом времени не очень много.

Помнится в моё время южная и юго-восточная часть Евразии представляла собой самую густонаселённую часть мира. Плодороднейшие земли кормили, чуть ли не большую часть населения Земли и особых проблем не было. Теперь же всё сильно изменилось. Конечно, благоприятных мест для проживания было немало, но насколько стало понятно из информации из разных источников, хороших земель было во много раз меньше, чем я мог бы этого ожидать. За тысячелетия мир сильно изменился. Это можно судить хотя бы по тому, что территория Китая теперь представляет собой в основном пустыню и степи, заселённые гоблинами.

Также намного скуднее стала природа на полуострове Индостан и близлежащих территориях. В то же время полупустыни средней Азии наполнились жизнью, но там не давали спокойной жизни орки. Так как территорий пригодных для земледелия стало значительно меньше, людям приходится осваивать порой совсем неплодородные участки и прикладывать к этому много сил, получая неудовлетворительный результат. При этом приходилось жертвовать много дополнительных ресурсов на развитие сельского хозяйства, а ведь в условиях войны это тяжело. Голода правители не допускают, но изобилия не наблюдается.

Тем печальнее воспринималось мною природное богатство, которое я видел возле Скальма. По моим воспоминаниям и прикидкам сейчас мы находились приблизительно в районе западной части Казахстана. Места и моё время при условии полива весьма привлекательные для сельского хозяйства, а теперь, в связи с изменившимся климатом просто благодатные. Однако они оставались пусты из-за напначи.

Вечером было решено остановиться на лугу возле ручья. Обстановка вокруг была очень спокойной, можно сказать умиротворяющей. Яркая зелень высокой травы с приятными пятнышками цветов небольшого луга мягко перетекала в более приглушённые тона окружающего леса и оттенялась жёлтым росчерком промытого песка речушки. Напначь по неизвестной причине обошла это место, и оно оказалось настолько красивым, что люди буквально остановились, увидев его. Все, конечно понимали, что сейчас мы находимся в непростом положении и любоваться природой не к месту, но красота настолько всех обворожила, что не оказалось сил ей сопротивляться.

Видя настроение людей, я не стал гнать вперёд и решил дать им отдохнуть, несмотря на то, что можно было бы ехать ещё час или полтора до темноты. Нам ещё предстоит непростой путь и пусть этот вечер, последний перед поворотом в сторону населённых земель, пройдёт в спокойной обстановке. Однако и о возможной погоне забывать не следовало, поэтому, как только мы остановились и начали обустраивать лагерь, я покинул людей и отправился в Скальм.

Возвратившись, увидел приятную для себя картину. Лагерь оказался полностью обустроен, готовилась пища, люди отмывали в ручье лоргов и лошадей. Организация оказалась на высоте, как и охрана, которую я мог увидеть только при помощи «аурного зрения». Поэтому с одобрением кивнул в сторону лэра Галнона и Нольера, которые всё организовали в моё отсутствие.

После ужина я порадовал всех сведениями, которые получил от жителей комплекса. Погони за нами нет. Орки, что прибыли к месту ловушки с утра сунулись в Скальм и животные их встретили как положено. Серокожие ещё немного покрутились в том районе, выслали пару групп на поиски следов вдоль границы Скальма. Разведчики по понятным причинам ничего не обнаружили, и после их доклада основная масса орков отправилась обратно к ущелью. Остался десяток воинов, но зачем не совсем понятно, так как орки разбили лагерь и не собирались никуда из него выходить. Во всяком случае, пока. А то, что может произойти завтра, уже не имеет значения. В воздухе над Скальмом накопилось много влаги, и теперь её излишки в виде туч движутся в нашу сторону, по всем признакам скоро будет дождь, который смоет все следы и окончательно скроет наш отряд.

Люди сильно обрадовались сведениям. Чувствовалось, что с их плеч как будто упал невыносимый груз. Всё это время никто не мог успокоиться, понимая, какая грозит опасность. Радости добавило то, что я разрешил отметить это вином, которое не мог не захватить с собой запасливый Нольер. Он выделил из своих запасов несколько небольших ёмкостей, немного, чтобы только расслабиться и вскоре спиртное подействовало.

Оживились разговоры, послышались шутки и смех. Откуда-то появились музыкальные инструменты похожие на домбру и барабаны. Видимо удалось разжиться ими в лагере орков. И луг огласился песнями и музыкой. Вскоре девушки сдались под напором мужской части лагеря и закружились в хороводе. Вокруг них образовалось кольцо парней, которые хлопками и топотом ног стали подбадривать партнёрш по танцу. Постепенно в такт музыке действие менялось, танец набирал обороты.

Всё что делали танцоры, оказалось для меня неожиданностью. Практически все движения и перипетии действия были неизвестны. Ещё на празднике в Гладыше видя танцы крестьян, я понимал, что ничего об этом не знаю. Как оказалось из памяти Наара в этом отношении мне ничего не перешло, и пласт музыкальной культуры оказался мне не знаком. Конечно, музыка и танцы далеко не единственные области, о которых я не имел представления. Я и раньше понимал, что песни, которые исполняли люди в Скальме не вызывают никаких ассоциаций, хоть было очевидно, что они знакомы всем окружающим, также хватало других вещей в которых я путался. Память моего донора знаний была очень неполной. Однако с другой стороны, так как происходящее оказалось неизвестным действием, оно было очень познавательным и интересным.

Большинство движений в танце оказались мне непривычными. Конечно, многое из того, что я наблюдал, воспринималось с каким-то смутным узнаванием, однако мне показалось, что это субъективное восприятие, так как танец определённо имел некие народные корни, значит, он не мог восприниматься с отторжением, как не может быть неестественным то, что прошло проверку поколениями и вошло в жизнь. Оставалось только наблюдать и получать удовольствие.