Читать книгу "Тринадцать ведьм - Инна Бачинская"

— Разве не ты сделала снимок?

— Я? — удивилась Ида. — О господи, нет! Я попыталась снять салют, но ничего не получилось, какие-то пятна света, кусок стены. А тот снимок я случайно увидела в Толином мобильнике… — Она смутилась. — Понимаешь, я думала, у него кто-то есть, и он хочет со мной развестись, полезла проверять письменный стол и карманы. Как с ума сошла, честное слово! И увидела телефон — он забыл его дома. Там были снимки с юбилея Виктории, и среди них один… Я сразу даже не поняла, что это, а в больнице ночью не могла уснуть, и вдруг меня как обухом по голове: Шепель был в доме в ту ночь! И я подумала: а что, если Толя шантажирует Шепеля, а он не знает кто и убивает всех подряд? Я чуть с ума не сошла от страха! Хотела поговорить с Толей, но побоялась: а вдруг правда? А потом уже было поздно… А тут еще Светка все время повторяла, что нас тоже убьют, что мы следующие, и я стала шарахаться от собственной тени, мне всюду мерещился убийца! И только одна мысль была: уехать поскорее! А ехать уже некуда — Толя сказал, что хочет продать дом, что он потерял много денег, чуть ли не банкрот… Я была уверена, что после развода он оставит мне дом, но он решил иначе. Игорь, его партнер, говорит, никаких финансовых проблем у них не было, Толя обманул меня. Он собирался развестись, продать дом… да еще и Шепеля шантажировал. Я до сих пор не могу поверить! Мы прожили вместе двенадцать лет, когда я заболела, он заботился обо мне… и вдруг решил выбросить меня из своей жизни! Всю ночь в больнице я повторяла: «Зачем ты так со мной? Это всего-навсего маленький домик, он и стоил-то всего ничего, я вложила в него душу, он для меня как… символ жизни! Ты же это прекрасно знал! Я бы не стала цепляться за тебя, ты бы ушел к своей новой женщине… зачем нужна была вся эта грязь и подлость?»

Я даже плакать не могла, только думала, скорей бы конец, и я уеду! Я не верила, что Толя посмеет продать дом. Я сцепила зубы и все время повторяла: «Господи, дай мне сил выдержать!»

Она не удержалась, заплакала.

Монах взял руку Иды и поцеловал. Он поверил ей сразу, и мысль о ее причастности к гибели мужа уже казалась ему нелепой. Он держал ее за руку, под пальцами бился пульс, и он больше не чувствовал в ней страха, а только пустоту и усталость…

— Ида, я помню, ты сказала, что видела кого-то в доме в ночь убийства… — сказал он немного погодя, ему хотелось расставить все точки над i.

— Видела, но не была уверена. Я страшно устала, едва держалась на ногах, замерзла… я все время мерзну, у меня низкое давление. Кто-то был в коридоре, когда я шла на кухню. Я помню тень, какое-то движение… Но там было полно людей, они ходили туда-сюда, я и думать забыла…

— Я думаю, он тебя видел, но не узнал.

— И поэтому убивал женщин?

Монах кивнул.

— А зачем он убил актера?

— Это была дымовая завеса. Шепель незаурядный человек, придумать такую схему не всякому придет в голову. Несколько дней назад был арестован Никита Гурский, великий магистр и президент эзотерического клуба «Руна». Шепель рассчитал правильно: знаки, сатанисты, ритуальные убийства… Надеюсь, Никита уже на свободе. У него классная бабушка, ведьма, между прочим. Мы были у Шепеля пару дней назад, я и Леша Добродеев, и я вывел его из себя вопросами об убийстве жены. Он понял, что я что-то знаю. После всех убийств ему всюду мерещились кровавые мальчики. Мы пришли брать у него интервью… я хотел посмотреть на него, а он запаниковал и выставил нас из кабинета…

— Ты не голодный? — спросила Ида невпопад.

— А что у тебя есть?

— Мясо, сыр… могу сделать бутерброды.

— И кофе! — оживился Монах.

— Гарик сказал, пока нельзя.

— А мы ему не скажем. Кофе у тебя классный. И пару бутербродов. А маринованных огурчиков нет?

— Я посмотрю.

Она поднялась, он удержал ее за руку.

— Когда ты уезжаешь?

— Пока не знаю. Вот поставлю тебя на ноги… и вперед! Господи, я, наверное, не доживу! Знаешь, чем больше я думаю об этой истории, тем больше я… даже не знаю, как сказать… Не знаю, чего тут больше — нелепости, глупости, подлости… Если бы Шепель не убил жену… Разве нельзя было развестись? Он же богатый! Не понимаю…

Твой муж тоже не хотел делиться, хотел сказать Монах, но вместо этого сказал:

— Жадность своего рода психоз — личность деформируется, теряется способность реально оценивать обстановку, а в результате когнитивный диссонанс или разрыв шаблона, как говорит мой друг Жорик. И дикие схемы. За свою долгую жизнь я неоднократно убеждался, что в любой конспирологии изначально заложена возможность провала. Чем сложнее схема, тем легче ей навернуться, другими словами. Шепель был уверен, что предусмотрел все и останется безнаказанным. Но трудно остаться незамеченным в доме, где полно людей, это во-первых. Во-вторых, он перемудрил со знаками, если бы не знаки, убийства, скорее всего, не связали бы. Знак на стене гримерки попросту не заметили; знак на зеркале в студии ясновидящей тоже никому не бросился в глаза… там было столько всего, что на него попросту не обратили внимания. Но мы с Лео… Добродеевым, совершенно случайно попали в ее рабочий кабинет, — Монах ухмыльнулся, — обнаружили знак и ткнули следствие носом. Сюда добавился знак с места убийства стриптизерши, и стало окончательно ясно, что убийства связаны. Похоже, Шепель перестарался. Да и алиби себе он обеспечил неубедительное…

— А тебе не приходило в голову, что Толю мог убить Шепель? Ты об этом не думал?

— Думал, но недолго, — признался после небольшой паузы Монах. — Он ничего не знал о смерти твоего мужа. А вот ты чего-то боялась… и еще я почувствовал вранье, уж извини на слове. И не мог понять, почему ты врешь… или надо выразиться изящнее: лжешь? Или «говоришь неправду»? Кроме того, наш людовед Добродеев заметил, что ты не напоминаешь убитой горем вдовы. Да и знак оказался фальшивым…

— И вы подумали, что Толю убила я! Сбросила в ванну телевизор… — Ида, казалось, не удивилась. — И ты провел расследование с целью узнать, не могла ли я ночью удрать из больницы?

— И в мыслях не было ничего подобного! — воскликнул Монах, надеясь, что его голос прозвучал искренне. — Это была, так сказать, скоропостижная гипотетическая версия. Очень кратковременная. Кроме того, у тебя не хватило бы сил сорвать винты. Это стало решающим аргументом.

Ида рассмеялась:

— Олег, мне нужно обидеться?

Они смотрели друг дружке в глаза, и Монах, который все еще держал ее за руку, подумал невольно, что он ее совершенно не знает, и на что она способна, ему тоже неизвестно. Он считал ее нежным и слабым цветком, а что там на самом деле… бог знает! Всякий человек тайна за семью печатями, тем и интересен. И что она ему не чужая…

— Не нужно, я ведь только предположил, — сказал он. — Вообще-то, у меня интуиция просто зверская! Тебе никто не говорил, что я волхв?

— Если бы я убила мужа, то не стала бы рисовать знак, — сказала она твердо. — Надеюсь, это понятно? Я была бы до смерти рада, что меня никто не заподозрил. Если бы я его убила, я оставила бы все как есть… какой знак! И сидела бы, прижав ушки, в ожидании, что меня тоже вот-вот убьют. — Она замолчала, глядя ему в глаза. Потом добавила: — Хотя нет, я бы отдала снимок следователю, и пусть бы Шепель доказывал, что он не убил также и моего мужа-шантажиста. А чтобы связать его убийство с другими, нарисовала бы знак. Кстати, следствие еще не закончено, ванная комната до сих пор опечатана. Правда, бумажку легко отлепить…