Читать книгу "Сердце зверя - Татьяна Корсакова"

– Кто?

– Страж. Змей, живущий на дне озера. Вернее, не на дне, а на границе миров, но это неважно. Важно, что он хотел вырваться в этот мир, и я едва ему в этом не помог. Ему нужен был свет, путеводный луч, способный осветить дорогу оттуда сюда, открывающий дверь. И я построил маяк.

Это было похоже на сказку, не из тех, что рассказывают на ночь маленьким детям, на страшную сказку. Такую могла бы поведать каменная химера, если бы вдруг обрела голос. Но Софья верила. Слишком много необычного она уже видела, чтобы не верить. Сейчас каменная химера устами мастера Берга рассказывала ей еще одну страшную сказку.

– Но мы его обхитрили. Иногда слабый человек оказывается сильнее могучей нежити. – Август Адамович хмыкнул. – Нас было трое: я, Федор и Тайбек. Каждый заплатил свою цену, в живых остался только я один.

Про Федора и Айви Софья слышала от Никитичны. Кто такой Тайбек, спрашивать не стала, чувствовала – это уже совсем другая сказка. Возможно, когда-нибудь…

– У нас получилось. Федор спас от вечных мук свою Айви, а серебряное сердце снова окаменело. – Мастер Берг уже не говорил, а бормотал себе под нос. – Уснуло.

– Серебряное сердце? – Собственное Софьино сердце билось часто-часто, так, что больно было дышать.

– Я вам его не покажу. Не надо вам. Мы с Федором замуровали вход и завалили подземный проход к нему. Так будет спокойнее. Но знаете, иногда мне кажется, что я слышу его биение. – Мастер Берг замер с высоко поднятой лампой. – Тук-тук. Тук-тук…

– А албасты? – спросила Софья. – Откуда она?

– Она была его женой. – Август Адамович улыбнулся совершенно дикой улыбкой и тут же добавил: – Говорит, любила больше жизни, а потому убила, вырезала сердце тем самым ножиком, что вы в тайнике нашли.

Софья вздрогнула, спрятанный в чулке нож вдруг сделался невыносимо холодным, и холод этот теперь разливался по всему телу. Или это не из-за ножа?..

– …Обо мне говорите? – Голос звенел в темноте колокольчиком, вплетался в журчание подземного ручья.

Софья стремительно обернулась, прижала руку к готовому выпрыгнуть из груди сердцу.

Албасты стояла прямо у нее за спиной, накручивала на узкое запястье кончик косы.

– О тебе. – Мастер Берг не испугался или виду не подал, крепко сжал Софьину ладонь. – О том, как ты мир от погани спасла.

– Мир спасла, – албасты горько усмехнулась, – а себя загубила. И не только себя, всех своих девочек на муки обрекла. – Сейчас она казалась обычной девушкой, просто не нужно было заглядывать ей в глаза. Софья и не стала заглядывать. – Боишься меня? Не бойся. Я ему обещала, а слово свое я держу.

– Ильку не трогай, – попросила Софья.

– Его теперь тронешь, как же! – Албасты усмехнулась, обнажая острые зубы. – У него теперь такая защитница… Ну да ладно, мне и без него есть чем заняться. Страха кругом, хоть пей.

– А давай поговорим о страхе. – Ладонь Софьину мастер Берг не отпустил и стоял так, чтобы телом своим прикрывать ее от албасты. – То, что в окрестностях острова творится, твоих рук дело?

– Рук? – Албасты посмотрела на свои ладони. Изящные ногти на глазах превращались в длинные когти. Порвать такими человека ничего не стоит… А Софья вспомнила раны Рудазова. – Забавно, правда?

– Ничего в этом нет забавного! – Она не выдержала, не смогла промолчать. – Люди умирают в страшных муках! Это зверство какое-то!

– Это ты, девочка, правильно сказала. – Дрогнуло пламя в лампе, и албасты начала меняться, из девицы превращаться в жуткую старуху. Когти с мерзким скрежетом царапнули каменную кладку, оставляя на ней борозды. Точно как на груди у Рудазова…

– Не трожь ее! – Август Адамович, выступил вперед, одновременно отталкивая Софью себе за спину. – Ты обещала.

– Обещала. – Старуха оскалилась. – Но поговорить ведь можно? Скучно мне без разговоров, а из тебя собеседник никудышный.

– Обойдемся как-нибудь без твоих разговоров! – Мастер Берг приосанился, расправил плечи.

– Ишь, как ты теперь запел, а раньше, помнится, не брезговал. Ну, что ж, воля твоя. – Седая коса, словно кнут, щелкнула прямо у мастера Берга перед носом, и он испуганно отшатнулся.

– Это не вы? – спросила Софья, не сводя взгляда с черных колодцев, которыми стали глаза албасты. – Это ведь не вы на него напали?

– На мальчишку твоего? – Коса едва не коснулась подола ее платья, но тут же, по-змеиному извиваясь, отползла.

– Он не мой. – Софья вздернула подбородок.

– Это не я, – заявила албасты после недолгих раздумий. – После меня он бы не выжил. – Она обернулась к мастеру Бергу, спросила вкрадчиво: – Думаешь, ему помогло серебро?

– Он живой. – Тот пожал плечами.

– Живой. – Албасты усмехнулась, снова намотала кончик косы на запястье. – Вот только обрадуется ли он, что выжил? – и засмеялась диким, каркающим смехом, а потом исчезла, растворилась в темноте.

– Подождите!.. – Софья бросилась следом, но натолкнулась на пустоту. Ледяную пустоту. – Август Адамович, что она сказала?!

– Не слушайте ее. – Мастер Берг пожал плечами. – Морочит. Суть ее такова – людям покоя не давать. Убить нас она не может, вот и изгаляется… Пойдемте, я покажу вам выход из замка. – И, не дожидаясь возражений, он потянул Софью за собой.

На поверхность они вышли в одной из хозяйственных пристроек, приспособленной не то под погреб, не то под склад.

– Вот и все. – Мастер Берг смахнул с редких волос паутину. – То есть еще не все, загадок у черной химеры предостаточно, но, я вижу, вы взволнованы. Не нужно было мне…

– Нужно, – перебила его Софья довольно бесцеремонно. – Чем больше я знаю, тем мне спокойнее.

– В таком случае, милая барышня, вынужден вас огорчить. Вы не знаете и сотой части того, что знаю я. А вообще, если желаете обрести душевный покой, уезжайте…

* * *

Конечно, Софья не воспользовалась дружеским советом, никуда не уехала. Хотя, что греха таить, были моменты, когда она корила себя за такое вот безрассудство. С Рудазовым они больше не виделись. Возвращаясь с острова, Софья всякий раз заглядывала к Никитичне справиться о его самочувствии, но в дом не заходила, сколько старушка ее ни уговаривала. Оставляла нехитрые гостинцы и шла к себе. Как-то совершенно незаметно она стала считать дом Евдокии и своим домом тоже. Здесь ей было спокойно, куда спокойнее, чем в замке, о котором с легкой руки мастера Берга она теперь думала не иначе как о химере, черной каменной химере, притворяющейся человеческим жилищем. Иногда Софье даже казалось, что она чувствует дыхание дома. Стоило лишь приложить ладони к стенам, как те начинали мелко-мелко дрожать, отзываясь на прикосновение.

Но не только каменная химера была причиной Софьиного беспокойства. Злотников, о котором Софья теперь знала страшную правду, вдруг начал оказывать ей знаки внимания. Началось все с невинного подарка в виде запирающейся на ключ резной шкатулки. Шкатулку она забирать с острова не стала, оставила на столе в своей комнате, так ее и не открыв, а когда на следующее утро вернулась в замок, шкатулка пропала, а Злотников, словно бы между делом, поинтересовался, понравился ли ей подарок. Пришлось соврать, что понравился, и, сославшись на неотложные дела, высвободить свою руку из его цепкой хватки. Отпустил. Лишь посмотрел с многозначительной улыбкой, словно был уверен, что никуда ей не деться, а он подождет, поиграет в кошки-мышки. Пока не надоест…