Читать книгу ""Фаустники" в бою - Андрей Васильченко"

Полагаю, что использование трофейных Фаустпатронов, кроме собственно боевого, имело еще и психологический эффект. Действительно, к концу 1944 года среди советских танкистов стали активно ходить слухи о «фаустниках». Чуть позже некоторые из советских танков были выведены из строя неожиданно, невесть откуда прилетающими снарядами, проламывающими броню. В воспоминаниях можно найти такой эпизод: «Автоматчикам Пете Чащину и Саше Печенкину удалось захватить „фаустника“. Фаустпатрон, коим гитлеровцы начали вооружать самых отчаянных, действительно теоретически мог остановить любой танк. Это легкая труба с мощной кумулятивной гранатой, то есть ее разрывной заряд действует направленно. Она с хвостом и стабилизатором — выталкивается из трубы сильным запалом, летит довольно точно в цель и взрывается, едва прикоснется к какой-нибудь поверхности». Как видим, советские танкисты очень опасались Фаустпатронов. В итоге во многих танковых корпусах стали пробовать приварить на кронштейнах по бокам танков фальшборты из тонких железных листов или металлических сеток. Шло активное экранирование танков. Во многом расчет был правильный — граната, коснувшись преграды, взорвется и самого танка не повредит. С одной стороны, выглядело очень удачным решением. Но с другой стороны, на подобную экранированную броню было невозможно взять автоматчиков. Как мы видели раньше, именно использование автоматчиков и штурмовых групп защищало танки лучше любого железного «экрана».

На фото видно, что на Фаустпатроне, который держит солдат СС, краской нанесена инструкция по его применению

Возникала сложная психологическая ситуация — экранирование защищало танк, но снижало эффективность операции. Выбор был сложным. Именно в этих условиях в массовом порядке вдруг стали проводиться комсомольские собрания. Сохранилась речь одного из комсоргов на подобном собрании: «Этот геббельсовский фаустпатрон — соломинка тонущего. Изобретение шаблонное, оно дало бы результат против самих фашистских танков — они всю войну нарывались на засады, вот и придумали. Против тех, кто видит плохо. А на наших „тридцатьчетверках“ на самой броне три-четыре пары глаз дополнительно. Верно? Или автоматчики десанта забыли, что их главная обязанность — охранять машины в бою?»

Лозунг «Овладеть новейшим секретным оружием противника» был и психологическим решением. Именно после начала массовой кампании по использованию трофейных Фаустпатронов танкисты стали отказываться от фальшбортов. По этому поводу родилась присказка: «Машины с антифаустными экранами — ни тебе фигуры у „тридцатьчетверки“, ни красоты. Едет железный сарай какой-то… одна стыдоба».

В итоге во время стремительной атаки автоматчики, которых танкисты за быстроту действий прозвали «стрижами», научились доставать большое количество Фаустпатронов. Им даже попадались инструкции по их использованию. В мемуарах есть несколько живописных моментов добычи этих инструкций, которые немцы пытались съесть. Говорилось, что изучение инструкций было полезным. После этого в считаные дни красноармейцы овладели «этим новым сверхсекретным оружием». В связи с этой фразой сам собой возникает вопрос: а как же активная пропаганда армейских газет и специальные листовки? Можно предположить, что освоение Фаустпатронов шло не столь активно, как это хотелось бы командованию. Не исключено, что многим солдатам приходилось с ними знакомиться прямо в бою.

Однако это лишь умозрительное заключение, которое отнюдь не ставит под сомнение специальную подготовку красноармейцев. Во многом она была значительно лучше, чем у немецких солдат.

Впрочем, были и более оптимистические сведения: «Круглые сутки велась подготовка войск к предстоящим боям. Во всех полках были созданы штурмовые группы. Каждой придавалось одно-два отделения ранцевых огнеметов, два тяжелых танка ИС и два средних Т-34, два семидесятишестимиллиметровых орудия. В специально оборудованных районах отрабатывались элементы уличного боя, штурма отдельных зданий, взаимодействие различных родов войск в ходе наступления. Красноармейцев и сержантов учили владеть трофейным оружием, особенно фаустпатронами. А в каждой дивизии их было достаточно — в предыдущих боях захватили несколько тысяч штук. Вскоре фаусты могли применять почти все бойцы».

Во время Померанской операции в руки Красной Армии попало огромное количество Фаустпатронов. В итоге было принято решение использовать их как вспомогательное оружие для роты ПТР. Тут же были размножены инструкции по их применению и организованы занятия. Сначала осваивалась материальная часть, затем на оборудованном в лесу небольшом полигоне отрабатывались приемы пуска. К концу учебы, в первых числах апреля, провели стрельбы боевыми гранатами. Огонь вели с трех дистанций: пятидесяти, семидесяти пяти и ста метров. Но как следует из мемуаров, обучение проходили лишь несколько человек. Каждый из них имел на своем счету свыше двадцати пусков. Только после этого советские солдаты полностью освоились и привыкли к шуму пугавшей поначалу реактивной струи за плечами. В итоге, кроме пушек и противотанковых ружей, на вооружение были приняты и Фаустпатроны. В каждом взводе ПТР было создано две специальные группы бойцов, вооруженных трофейным оружием. Но это происходило в рамках отдельного дивизиона. Всего же во время Восточно-Померанской операции было захвачено 4500 Фаустпатронов. Примерно 1500 были отстреляны на полигонах, когда, готовясь к Берлинской операции, проводили занятия с мотопехотой, учили действовать ее в штурмовых группах.

Панцерфауст стал обязательным вооружением, применяемым немцами для обороны важных стратегических объектов

Почти на всех фронтах ситуация выглядела одинаковой. Это касалось не только частей Красной Армии, но польской Армии Людовой. «Как-то вечером мне позвонил генерал Зайковский:

— У меня сейчас командиры полков. Так вот, они просят разрешения обучить воинов обращению с немецкими панцерфаустами. Командир седьмого полка майор Русьян рассказал, как применяли их против гитлеровцев его жолнежи. Теперь у него каждый боец носит по два заряда…

— А где вы возьмете так много панцерфаустов?

— Захватили немецкий склад. Теперь этого добра хватит не только нашей дивизии…

— Тогда действуйте. Только хорошо обучите людей, чтобы избежать несчастных случаев.

Опыт 7-го пехотного полка вскоре стал достоянием всей польской армии. Недостатка в трофейных панцерфаустах не ощущалось. Из вещевых мешков солдат стали выглядывать по две, а то и по три трубы…»

Судя по всему, обучение обращению с Фаустпатроном специальных групп мотопехоты было повсеместным явлением. Командир 289-го гвардейского Висленского ордена Кутузова стрелкового полка Герой Советского Союза генерал-полковник Ю. А. Науменко вспоминал: «Еще во время боев на Сандомирском плацдарме к нам в руки попало это трофейное оружие. Тогда начальник артвооружения Николай Михайлович Коденко и арттехник Ростислав Алексеевич Баженов пришли ко мне и предложили использовать это новое оружие — гранату реактивного действия — для борьбы с немецкими же танками и самоходными орудиями. „Ну что ж, — сказал я этим офицерам. — Дело стоящее. Научитесь сами и учите людей обращаться с фаустами. Только чтоб никаких ЧП…“» Некоторое время спустя в 289-м гвардейском стрелковом полку в каждой роте появились бойцы, хорошо освоившие трофейное оружие, прожигавшее броню. Под руководством упомянутых выше Коденко и Баженова гвардейцы из боевых подразделений научились применять его во время учебных стрельб, используя в качестве мишени подбитые фашистские танки. В итоге было принято решение снабжать Фаустпатронами в первую очередь все штурмовые группы, создаваемые для ведения уличных боев.