Читать книгу "Седой капитан - Владимир Владко"

— Слушаю, Капитан, – донесся из репродуктора хриплый голос Валенто Клаудо.

— Как с запасами воздуха, Валенто?

— Экономлю Капитан. В рамках голодной нормы, как вы приказали. Автомат подает не более трех четвертей литра в минуту.

Эрнан Рамиро взглянул на показания приборов.

— Надо еще уменьшить расходы, Валенто. Переведите автомат на пол–литра в минуту. Это тяжело, знаю, но иначе нам не хватит.

— Есть, Капитан!

Алесь испуганно посмотрел на Седого Капитана: как, еще уменьшить подачу воздуха? Что же тогда будет если и сейчас уже так тяжело?..

Лоб Эрнана Рамиро блестел, на нем выступили капли пота. Он провел по лицу рукой, вытер их. Видимо, ему тоже было нелегко. Вот он снова нажал кнопку.

Репродуктор ответил другим голосом:

— Пост машиниста слушает, Капитан.

— Мне не нравится ваш голос, Симон. Как у вас с воздухом?

— Все в порядке, Капитан. Конечно, немного душновато, но терплю.

— Держитесь, Симон. Мне пришлось еще уменьшить подачу воздуха. Как винт? Его же согнул этот взрыв?

— Да, Капитан, винт согнут и деформирован.

— Значит, ускорить ход нельзя?

— Это было бы большим риском, Капитан.

— Ладно. Будем идти так.

Эрнан Рамиро вновь склонил голову над картой. Его дыхание стало тяжелым, движения заметно замедлились. Алесю показалось, что лампочка над пультом потемнела, ее свет пожелтел. И стрелка указателя подачи водорода будто затянулась туманом… Нет, нет, это только так кажется, это изменяют глаза, это все из‑за недостатка воздуха! Надо держаться!

Усилием воли юноша заставил себя подтянуться. Вот и хорошо, лампочка уже горит ярко, как и раньше, и стрелку указателя видно четко! Держать себя в руках, держать во что бы ни стало!

Но почему же эта стрелка вдруг меняет цвет, из красного становится зеленой, потом медленно серой и вновь краснеет… Однако все это уже не имеет значения… только бы вот потолок не опускался ниже, потому что он и так почему‑то навис почти над самой головой… и воздух такой липучий, липучий… как густой теплый кисель… и руки тоже тяжелые, слабые… и что это, действительно, творится с ним?..

Собрав всю свою волю, Алесь пересилил себя. Только теперь он заметил, что стоит, опершись обеими руками на стену и прижимается лбом на тот циферблат, за которым он должен был следить. Что это? А Седой Капитан? Юноша перевел взгляд в сторону Эрнана Рамиро и окончательно очнулся, потому что то, что он увидел, было крайне угрожающим.

Голова Эрнана Рамиро медленно склонялась на пульт управления. Казалось, он засыпает или теряет постепенно сознание.

Алесь сорвался с места. Или вернее, с трудом переставил одну за другой тяжелые, будто налитые свинцом, ноги и схватив Эрнана Рамиро за плечо, встряхнул его:

— Капитан! Капитан! Что с вами?

Рамиро встрепенулся, поднял голову. Его глаза безжизненно посмотрели на юношу, словно не узнавая его. Но это продолжалось мгновение. Вот в этих серых глазах уже засветился ум. Капитан провел рукой по лбу, словно отгоняя что‑то. Потом включил громкоговорящий телефон, прислушался.

Репродуктор молчал.

Капитан резко нажал еще какую‑то кнопку. Зазвенел звонок, который должен был привлечь внимание вызываемого. Но репродуктор все еще ​​молчал. Тогда Капитан громко крикнул в микрофон:

— Симон! Симон! Отвечайте!

Только тогда из репродуктора раздался сдавленный голос:

— Есть, Капитан… простите, почему‑то не сразу услышал ваш вызов. Слушаю, Капитан!

— Будем рисковать, Симон! Давайте всю возможную скорость! Надо, чтобы интенсивной работы винта хватило всего на десять – пятнадцать минут.

— Есть, Капитан!

Эрнан Рамиро резко мотнул головой, отгоняя, видно, слабость, вновь надвигающуюся на него.

— Валенто! Валенто! – Крикнул он в микрофон, нажав другую кнопку.

— Есть, Капитан, слышу!

— Давайте больше воздуха! Сразу дайте литров пять! И дальше держите полную норму. Нам нечего больше терять…

— Есть, Капитан!

Острые глаза Эрнана Рамиро, вновь блестящие и ясные, впились в зеленый светлый экран. Темные тени и контуры, проходящие до сих пор по нему медленно и вяло, шевельнулись, побежали быстрее, еще быстрее… Наконец Алесь почувствовал, что ему стало легче дышать. Словно новые силы вливались в него с каждым вздохом. Все вокруг прояснилось. А тени и неясные контуры скал на экране уже неслись совсем быстро!

Весь – внимание, весь – напряжение, Седой Капитан вел «Люцифер» подземным каналом, уже не глядя на карту, а лишь неотрывно глядя на экран. И так же напряженно смотрел на экран Алесь, который понимал, что Эрнан Рамиро поставил сейчас на карту все: существование «Люцифера», жизнь всех, кто был на нем. На такой скорости показания карты канала были бы излишни. У Капитана все равно не хватило бы времени делать сложные расчеты, чтобы установить местопребывание «Люцифера», оставалось вести его, руководствуясь тем, что было видно на экране. Мощный прожектор бросал вперед яркий луч света, хотя этот луч не мог далеко пробить зеленую толщу воды. Поэтому при малейшем изменении направления скалистые стены канала выступали прямо перед «Люцифером», и каждый раз приходилось круто поворачивать, чтобы не врезаться в камни. Это был риск, страшный риск, незначительного промедления в управлении было бы достаточно, чтобы «Люцифер» разбился о скалы. Но, как сказал Седой Капитан, ему уже нечего было терять. Риск разбиться о подводные скалы уравновешивался риском задохнуться от недостатка воздуха! Значит, вперед, вперед как угодно!

Так проходили в молчании минуты смертельной опасности. Ритмичное содрогание пола свидетельствовало, что машина работает ровно и четко. Только бы не сломался деформированный взрывом глубинной бомбы винт… только бы он выдержал!..

И вдруг снова стало трудно дышать. Алесь пошатнулся. Неужели… неужели опять?..

Тревожно зазвонил сигнальный звонок. Голос Валенто Клаудо из репродуктора кратко доложил:

— Запас воздуха кончился, Капитан. Последний баллон пустой.

В голосе Валенто не было ни страха, ни безнадежности. Он сообщил об этом, как об обычном деле.

— Что ж, будем держаться так, – ответил Рамиро, не поворачивая головы от экрана.

В висках Алеся стучало. Широко раскрыв рот, он пытался ухватить как можно больше воздуха. Это не помогало. Ноги дрожали, подламывались. Юноша снова оперся о стену. Больше следить за указателем, и вообще что‑то делать он не мог. На этот раз недостаток воздуха был острее, видимо, сказывалась предыдущая усталость и острое отравление организма углекислотой.

Перед глазами вспыхивали разноцветные искры; сверкая, они плыли одна за другой, точно так же, как те быстрые тени на экране, набегали друг на друга, взрывались огненными фонтанами, рассыпались блестящими брызгами…