Читать книгу "Черный замок над озером - Екатерина Островская"

Мужчина посмотрел на Женю.

– Сама-то рада?

– Я счастлива, – ответила та.

Виктория Владимировна вздохнула и поинтересовалась тихо:

– Сергей не объявлялся?

Женя покачала головой.

– Ну и ладно, – успокоил всех генерал. – Объявится – хорошо, нет – еще лучше. Мы нашего парня сами воспитаем. Я его научу с парашютом прыгать, стрелять и драться как следует. Потом отдадим его в кадетский корпус. Там начальником мой хороший приятель, я его еще по Афгану знаю. Сделаем из парня офицера, настоящего мужика.

Виктория Владимировна вздохнула, но генерал этого не заметил.

– А сначала сам займусь его воспитанием. По утрам физзарядка, пробежка, обливание холодной водой. По субботам большая приборка. Научу его машину водить, танк и бронетранспортер. На артиллерийский полигон будем ездить, пусть научится с детства работать с буссолью и дальномером, будет давать установки для стрельбы. Прицел девятнадцать, правее ноль пять… батарея, беглым три снаряда…

– Успокойся, Ваня, – сказала ему Виктория Владимировна, – пусть лучше Женечка расскажет, какие у нее новости.

Женя поняла, что мама просит ее сказать хоть что-то, чтобы прервать красноречие Ивана Ивановича, расписывающего будущее еще не родившегося ребенка.

– Новостей много, – начала она, – и все разные. Бывшей моей сокурснице и бывшей вице-мисс России Алле Пасюк…

– Помню такую, – успела вставить Виктория Владимировна, – хорошая девочка.

– Так вот, на прошедшей неделе состоялся суд: хорошей девочке дали пожизненный срок.

– За что? – удивилась мама. – Ты шутишь?

– Шучу, конечно. Но отвечу на первый твой вопрос: за то, что хотела меня убить.

– Ну у тебя и шутки…

– Ее муж Кэлман, не дожидаясь суда, еще в ноябре, продал квартиру, машины и перебрался в Молдавию, где стал лидером партии молдавских патриотов и начал ратовать за воссоединение с Румынией. А потом в прессе появились разоблачения, в которых говорилось о том, что в свое время Кэлман был внештатным сотрудником КГБ и сдавал лучших представителей молдавской нации, которые хотели того же самого. По слухам, Василий Никифорович сбежал в Румынию, где был арестован, и теперь решается вопрос о его экстрадиции на родину для предания суду.

– Что ты ужасы какие-то нам рассказываешь? – возмутилась мама. – Что-нибудь веселое есть?

– Есть и веселенькое. Небезызвестный некоторым Слава Нильский решил стать певцом, напел диск. Но после беседы с продюсером отказался от своей затеи: видимо, не до конца потерял свое мужское достоинство. Его бывшая жена Лиза Гагаузенко выходит замуж за стриптизера, который пока не знает, что будущая супруга и ее папа разорены.

– Женя! – остановила дочку Виктория Владимировна. – Я прошу тебя быть серьезной в такой день. Про себя скажи что-нибудь.

– А про себя мне сказать нечего, кроме того, что я люблю Сережу, а его нет. Вторую неделю живу в его квартире, сплю в его кровати, а он не приходит. Я смотрю в телескоп на Луну и надеюсь отыскать его там… Но не нахожу… – У Жени задрожал голос. – И помочь мне никто не может.

Женя заплакала уже откровенно, ладонями вытирая слезы.

– Ну вот, опять двадцать пять! – расстроился генерал. И поспешил утешить: – Я ведь сказал, у тебя и у твоей мамы есть мужчина, который сделает вашу жизнь счастливой.

– А я не хочу быть счастливой. Я хочу только одного – чтобы Сережа был рядом. Все равно какой: бедный, больной, безногий. Лишь бы рядом.

Она уже рыдала.

– Ваня, срочно вызови врача! – приказала генералу Виктория Владимировна.

И Герой России рванул к телефону.

– Не надо врача, – остановила его Женя. – Просто я не плакала давно, а иногда это полезно.

– Слезами душа умывается, – закивал Иван Иванович. – Так в народе говорят.

А мама Жени посмотрела на него с удивлением.

Иван Иванович лично отвез Женю домой. Он вел машину очень осторожно, пропуская лихачей, рискованно подрезавших его «БМВ», заранее включал поворотник, намереваясь поменять ряд. Один раз только затормозил резко – уходя от столкновения с выскочившим навстречу автомобилем.

– Вот… – начал он. Но, покосившись на сидевшую рядом Женю, не договорил.

Въехали во двор и припарковались как раз рядом с машиной Сергея, накануне побывавшей в автомойке. Женя вышла из «БМВ» и погладила чистой бок «Лендровера». И тут с неба начали падать редкие легкие пушистые снежинки. Женя поймала одну на перчатку, а потом слизнула ее, как в детстве, когда хотела загадать желание. И направилась к крыльцу.

– Ты, главное, не расстраивайся, – посоветовал шедший рядом генерал, – знай, что мы всегда поможем, ежели что.

Женя ступила на заснеженные ступени крыльца и, не поднимая головы, заметила, что возле двери кто-то стоит. То есть увидела ноги, обутые в новенькие летние туфли из оленьей кожи, подняла голову и обмерла. А может, не успела обмереть, потому что сразу бросилась Сергею на шею, обхватила его двумя руками и прижалась.

И совсем рядом услышала его голос:

– Здрасте, Иван Иванович.

– Здравия желаю, – ответил голос генерала. И сразу будущий муж Виктории Владимировны закричал: – Валька, ты, что ли? Где ты был, подлец, все это время? Мы тут, понимаешь…

– Я ездил могилу отца искать.

– Неужто нашел? – удивился генерал. – Да в этой Эритрее черт ногу сломит, я и сам бы не сыскал, хотя лично могилу копал.

– Нашел.

– Ну, и что теперь?

– Добился разрешения на перезахоронение. Привез прах отца сюда. Только сегодня прилетел.

– Все, молчи! – закричал Иван Иванович. – Я все организую! А ты…

Генерал замолчал на секунду и снова закричал:

– Чего встал здесь? Идите домой скорее!