Читать книгу "Мутный пассажир (сборник) - Сережа Павловский"

И в итоге мало того что я у него пробыл вместо десяти минут полчаса, так он, сука, ещё отрезал мне ноготь хуже всех (это была уже четвёртая подобная операция). Короче, теперь у меня уродский ноготь на пальце благодаря жирному пидору, который любит пиздеть, а не работать.

Уверен, в медицине лажа врачей – не редкость. Я знаю случай, когда врач-практикант ставил клизму совсем маленькой девочке, грудному ребёнку. И промахнулся, вставил не туда. Как можно быть настолько бестолковым?! А вот откуда я знаю эту историю? Да потому что я и есть та самая маленькая девочка! И у меня клизмофобия… Мне страшно…

– Следующий, фамилию называйте! – услышал я голос медсестры.

Следующим был я. Я подошёл к кабинету и сказал:

– Павловский.

– Первый раз? – спросила медсестра, записывая мою фамилию в журнале.

– Да.

– Давайте мне лекарства, – она повернулась ко мне.

Блядь! Мне стало стыдно. Я её узнал. Надеюсь, она меня нет. Я протянул ей пакет с лекарствами и сказал:

– Вколите мне яд, и покончим с этим, сестрамед.

– Жить надоело? – она посмотрела на меня с улыбкой.

– Я слишком долго просидел в очереди, наслушался всякого, теперь и помирать не страшно.

– Я за смену ещё больше «всякого» слушаю, поверьте, – ответила медсестра, давая понять, что её «всякого» знает, плавало и моему «всякому» в прадеды годится.

– А вы заметили, как я вас модно назвал, поменяв слова местами? Вы даже никак не отреагировали. Неужели не понравилось?

– Заметила, очень оригинально. Ягодицу давайте, – она уже была готова меня уколоть и, похоже, она меня не помнила.

– А в пятку нельзя замутить? – уточнил я, нехотя расстёгивая ремень и спуская джинсы.

– Нет, – ответила медсестра и вонзила мне в жопу баян.

– Какое унижение, – сказал я, надевая обратно штаны.

– Ничего страшного. Теперь садитесь на стул и давайте мне вену.

Или она притворяется, что меня не помнит?

– А если я с гердосом приду, тоже бахнете? – я протянул ей левую руку.

– Нет! – ответила девушка, даже не собираясь делать вид, что ей понравилась шутка.

Я понимал, что она в заёбе, ей не до смеха, а я отнимаю у неё время своей болтовнёй, но не пиздануть эту хуйню я тоже не мог. Я же Серёжа.

– Всё? – спросил я, когда второй укол был тоже сделан.

– Да.

– Благодарю за несколько новых дырок, – проворчал я. – У меня как раз без них не получалось стать фонтаном. – Носите на здоровье. Лекарства не забудьте.

Я взял пакет с ампулами, попрощался с ней и вышел из кабинета.

Прошлым летом я со своим другом шатался по ночному городу в надежде познакомиться с тёлками. Мы почти никого так и не встретили, за исключением нескольких прикольных. И конечно, ни с одной так и не познакомились. Одной из тех нескольких прикольных была как раз эта медсестра.

Мы преградили ей путь и начали нести полный бред. Она сразу поняла, что мы два лошпена, которых не стоит бояться, обошла нас и пошла дальше. Мы догнали её и снова преградили ей путь. Потом представились и стали просить её, чтобы она сказала нам своё имя. Ей эта идея не понравилась, она снова нас обошла и продолжила путь домой или куда она там шла.

Я оставил попытки познакомиться с ней и остановился, а мой друг, возмутившись таким поведением девушки, пошёл за ней следом. Он шёл молча в шаге от неё, шёл за ней, шёл и смотрел на неё, шёл, а потом не выдержал, догнал и шлёпнул её по жопе. После этого развернулся и дал ёбу.

Шлепок получился сильным, и эхо разлетелось по пустынной улице и дошло до меня. Я хихикнул, и мне стало стыдно за поступок своего друга и за себя тоже.

Очень хочу верить, что она меня сейчас не узнала и не узнает вообще. Иначе это ёбаный стыд, пиздец и грусть ебаная.

Я вышел из больницы, домой валить желания не было. Я решил немного сменить маршрут и заглянуть в столовую, где работал мой кореш Макс. Я достал телефон и позвонил ему.

Минус три

– Алё.

– Алё, Макс. Ты работаешь сегодня, уже на месте?

– Я – да, а хуй – в тесте, – ответил Макс.

– Я тут рядом нахожусь, могу зайти, если хочешь.

– Давай, заваливай, – согласился мой друг.

Я пошёл к Максу. Небо немного прояснилось, и на улице вроде как даже посветлело. Подходя к столовой, я заметил у кустов машину «скорой помощи». Я поравнялся с ней и увидел на земле мужика в грязной желтухе и грязных штанах, который лежал на боку, подложив руки под голову и слегка согнув ноги, будто спал. Всё, что меня смутило, – синеватое лицо. Я пересёкся взглядом с врачом «скорой» – он молча курил и о чём-то думал – и прошёл мимо. Навстречу мне проехал ментовской уазик. Я обернулся, он встал возле машины «скорой помощи».

«Любопытно, – подумал я. – Может, я только что посмотрел на трупака?»

Когда-то я уже видел нечто похожее – какой-то пузатый мужик лежал на земле в форме звезды, раскинув руки и ноги в стороны. Вокруг него столпились люди, кто-то пытался оказать ему первую медицинскую помощь. Я заметил проезжавшую машину нашей доблестной милиции, которая, увидев скопление людей возле лежащего человека, замедлила ход. Машина медленно проехала в метре от столпотворения, из её окон можно было заметить любопытствующих сотрудников органов правопорядка, и, не останавливаясь, добавила скорости и исчезла из виду.

После увиденного спящего жмурика я почему-то вспомнил одного дядьку, которого встречал каждое утро, когда ходил на учёбу. Он шёл мне навстречу, и мы с ним всегда пересекались примерно в одной и той же точке. Иногда он шёл с маленькой девочкой, наверное, дочкой, которую, возможно, отводил в детский сад. Он был высокий и всегда шёл быстро, поэтому девочка, которая ему была чуть ли не по колено, буквально бежала за ним трусцой. Мы с ним виделись каждый будний день на протяжении двух или трёх лет. А потом он вдруг перестал ходить по этой дороге. И всякий раз, проходя мимо того места, где мы с ним обычно пересекались, я вспоминал его и думал:

– Может, он на больничном или в отпуске?

– Может, он сменил маршрут?

– Может, он стал ездить на работу на автобусе или на машине?

– Может, он сменил работу или место жительства?

А однажды я, просматривая некролог в газете, увидел фотку этого самого дядьки. Там было написано, что он умер сорок дней назад после непродолжительной болезни. И что родные очень скорбят по нему и никогда его не забудут.

Я зашёл в столовую. Народа там почти не было. Я гуднул Максу, он вышел.

– Здорова.

– Соси ты хуй у Николая Второго, – Макс пожал мне руку. – Чё, как сам?