Читать книгу "Золото мертвых. Дворянин - Юрий Корчевский"

Пётр же выстроил армию и обратился к воинам с поздравлениями. Потом солдаты, разойдясь, стали подбирать своих раненых, собирать трофеи. На поле боя были найдены девять убитых шведских генералов, подобраны 137 знамён и штандартов.

Человек по натуре горячий, Пётр приказал тут же раскинуть шатёр и учинить празднество для генералов и офицеров. Солдатам налили по чарке водки.

К столу в шатре Петра были приглашены шведские генералы из попавших в плен – им даже вернули личное оружие и шпаги.

На следующий день начались массовые казни казаков-изменников войска Мазепы.

Потери шведов в битве составили 9224 человека, русских – 1345 человек убитыми и 3290 ранеными. Военное могущество Швеции было навсегда подорвано. После битвы многие солдаты и офицеры из пленных пожелали добровольно служить русскому царю. Карл потерпел крупное поражение, был низвергнут с обелиска славы, который он сам себе воздвиг, а служить побеждённому королю никто не хотел.

Из бывших пленных были сформированы два пехотных полка, расквартированных впоследствии в Астрахани и Казани, и один драгунский полк. Остальные пленные были под конвоем этапированы в крепость Ораниенбаум, а потом отправлены в Москву, где 21 декабря 1709 года были проведены по улицам столицы как убедительное доказательство победы Петра.

Колонна из 22 085 человек шла несколько часов, и только 4000 из них вернулись на родину, остальные умерли от болезней. Последним, через 36 лет плена, в 1745 году вернулся в Швецию Ханс Аппельман.

Пётр I уже в Петербурге был объявлен воинским советом первым генерал-лейтенантом. Фельдмаршал Шереметьев одарен поместьями, как и генералы Баур, Голицын, Гейнскин, Волконский. Меншиков был именован вторым генерал-фельдмаршалом, Г.И. Головкин получил чин канцлера. Множество офицеров были повышены в званиях, всех солдат и офицеров наградили памятными медалями. Награды, звания, чины, поместья щедро раздавались царём, довольным победой над старым и сильным врагом.

Весть о победе Петра над шведами быстро облетела страну и Европу. Бывшие союзники Петра, переметнувшиеся к Карлу, почуяли, откуда ветер дует, и снова заключили дружественные союзы с Россией. Только русский царь в отношении их иллюзий уже не питал.

Европа с удивлением увидела, как у неё на востоке появилось сильное государство, с которым придётся считаться. Основное беспокойство по этому поводу испытывала Англия, имевшая колонии в половине мира, и Франция, всегда претендовавшая на лидерство на континенте. Обе страны постоянно враждовали между собой и вдруг неожиданно осознали, что Швеция сокрушена, что появилась третья сила, которая может изменить политическую ситуацию, претендовать на новые территории.

Когда шведы уже начали беспорядочно отступать, Андрей со своими канонирами вернулся в третий редут. Зрелище не для слабонервных – трупы, кровь…

Пушки оказались целыми. Ввиду быстротечности боя, не успели шведы занять редут, как пришлось спешно покидать его – пушки не успели взорвать или испортить, зачеканив стволы. Если бы Карл одержал победу, шведы забрали бы пушки с собой как трофеи.

Канониры тщательно осмотрели орудия – не учинили ли шведы какой пакости?

– Хоть сейчас стреляй, всё в целости, – доложили Андрею канониры.

– Собирайте принадлежности – банники, запальные пруты – всё, что найдёте. Бой окончен, полная виктория. Сегодня вечером отдыхаем, а завтра в обратный путь.

– Эх, жалко, – сказал молодой канонир Евпатий. – Мне воевать понравилось больше, чем у печи стоять.

– Это потому, что ты в армии не служил, муштры не знаешь, шпицрутенов не пробовал. Барину спасибо скажи, жалованье двойное платит. А в армии только кормёжка да одежда казённая, даже жизнь твоя тебе не принадлежит. Ты думаешь, они хотели умирать? – старший канонир показал на убитых.

Молодой смешался. В армии вольницы не будет, просто всё познаётся в сравнении.

Орудия выкатили из редута, прицепили к передкам. Собрали принадлежности.

– Порох возьмите, ежели найдёте, пригодится ещё, – приказал Андрей.

Пороха нашли четыре картуза и ещё полбочки – для фузей. Его тоже забрали, как и ядра, и неиспользованную картечь. Андрей опасался, что обратная дорога может быть небезопасной. Остатки шведской армии не все были пленены, часть их малочисленными группами пробивалась к Риге, грабя по дороге деревни и сёла. Голод не тётка, пирожка не даст.

На ночь расположились рядом с солдатами Белгородского полка. И солдатам и канонирам Андрея щедро плеснули по две чарки водки за победу и накормили кулешом, щедро приправленным салом и мясом.

– Нет, в армии хорошо, – заплетающимся языком сказал Евпатий. – Думать ни о чём не надо, делай, что скажут, – и всё. Да ещё накормят и выпить дадут.

Андрей слова эти услышал.

– Пожелаешь записаться в рекруты – я не держу. Жалованье, как и обещал, отдам. В полках потери большие, не мне тебе рассказывать, сам видел. Тебя примут, потому как ты уже готовый канонир и опыт боевой уже есть.

– Барин, да ты что глаголишь? – возмутился старший канонир. – Он же пьяный сейчас, вот и несёт всякую чушь.

– Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке, – отрезал Андрей. – И лучше пусть сейчас уйдёт, чем в бою пушку бросит и сбежит.

Евпатий сразу протрезвел:

– Не был я предателем и не буду. Вы что же, братцы, не верите мне?

Но канониры смотрели на него отчуждённо. Надумал уходить – пусть уходит, тем более что Андрей не возражал.

– Барин, пусть проспится, а завтра утром на трезвую голову решит, – рассудил старший.

– Пусть так, – кивнул Андрей.

Его батарея вообще легко отделалась: трое легкораненых, могло быть куда хуже. Артиллеристы от противника в отдалении или в укрытии – как они в редуте, основные потери в бою всегда несёт пехота.

Утром после завтрака стали строить батальоны для марша, Андрей же разостлал на земле карту. Идти вместе с войском он не хотел – пыль, впереди идущая конница навозом дороги умостит. В местах ночёвок господа офицеры займут лучшие избы и скупят у селян провизию. Уж лучше держаться в стороне, спокойнее и быстрее получится.

Так они и двинулись обозом. Андрея радовало, что обоз остался точно таким, каким и пришёл сюда. Никто не был убит, не потеряны пушки. Некоторые с войны возвращались с прибытком, ограбив шведские обозы. На поле боя офицеры мародёрствовать не давали, а обозы – святое дело, трофеи.

Но Андрей не видел в войне источника прибыли, обогащения. На войну он отправился вместе со своей батареей, желая помочь Петру выиграть баталию, покончить с давним врагом России. Одержи Карл победу – и многие земли российские отошли бы Швеции. Карл ведь уже давно и с вожделением поглядывал на новгородские, псковские и смоленские земли. Ни один мирный договор после войны не заключался на условиях, в равной мере устраивавших победителя и побеждённого. Проигравшему всегда приходилось чем-то поступаться, и, как правило, это было самое дорогое – земли и населяющие их люди как источник налогов и рекрутов для армии.