Читать книгу "Драконьи Авиалинии - Ольга Пашнина"

— Мне действительно нравится эта форма, — с ленивой улыбкой протянул Погонщик. — Подойди.

Как-то мгновенно вспомнилось отсутствие посторонних в приемной, лишний час до вылета, закрытая, хоть и не на замок, дверь. И этот блеск в глазах, после вчерашнего вечера ставший красноречивым.

— Кайл, — пробормотала я, предостерегающе поднимая руку.

— Я просто прошу помочь разобраться с новой формой, — с усмешкой произнес Погонщик.

— К-как разобраться? Ты сам одеться не в состоянии?

Конечно, я видела, что надо мной откровенно издеваются, но совершенно не к месту вспоминались вчерашние пять минут, и пересыхало горло.

— Да нет, сладкая, одеться я могу. Пуговичку пришить требуется. На воротнике.

Он демонстративно отогнул воротник, показав пуговицу, держащуюся на одной нитке.

— Ну так сними куртку, пришью, — сказала я.

Хотя и не знала, есть ли вообще у Погонщика нитки и иголка. А магией пришивать… нет, лучше без пуговиц вообще. Да и на кой ему эта пуговица? Что, без нее воротник плохо прилегает, или что? Капюшон хочет пристегнуть?

Издевается, зараза. Знает, что против я не попру. Потому что сопротивление приведет к более решительным мерам в отношении меня. Я подошла, пытаясь выглядеть совершенно невозмутимой.

А пришлось подойти очень близко. И подняться на цыпочки, чтобы было видно пуговичку. Тут же я оказалась прижата к телу мужчины и выдохнула, потому что это резкое движение отозвалось странным сладким чувством в груди. Ой-ой-ой, что будет…

— А у меня иголки нет, — тихо сообщила я.

— У меня есть.

Слава Высшему, прежде чем я покраснела и дала повод для очередной издевки, Кайл протянул мне походный швейный набор. Правда, что ли, пуговицу пришить?

Я стояла, окутанная его ароматом, неожиданно приятным и привычным. И никак не могла собраться с мыслями. Да и руки дрожали, иголка в маленькие отверстия пуговицы попадать никак не желала, и вскоре все пальцы оказались исколотыми. Но — в этом была моя несомненная заслуга — пришито было намертво. Правда, ввиду малых размеров пуговицы вряд ли ее кто-то вообще сможет застегнуть, но пришила же. А не нужно меня отвлекать: все время, пока я возилась с нитками, рука Погонщика едва заметно поглаживала меня по спине.

— Готово, — пробормотала я, убирая набор. — Пришила.

К моему удивлению, Кайл даже разжал руки, давая такую желанную свободу. Я, право, готовилась к более длительной обороне.

Указательный палец болел. И мне это не нравилось. Я стерла капельки алой крови. Промыть надо. Уколы иглой — невелика травма, но не хотелось потом воспалившейся ранки, которая будет болеть уже неприятно.

Кайл перехватил мою руку. Очень странно усмехнулся, не дал вырваться удивленной мне. Поднес к лицу и я замерла, ожидая того, что неизбежно случилось. Горячие сухие губы коснулись подушечки, а потом пальца осторожно коснулся язык. С этого момента со мной можно было делать все, что угодно. Простая, но в то же время слишком откровенная ласка смела все барьеры и вынудила все нелестные характеристики Кайла в срочном порядке скрыться, оставив лишь что-то невразумительное.

— К-кайл… — Я сглотнула.

Момент был очень острым. Что он сделает? Как отреагирую я? Судя по дрожи, пробегающей по телу, и жару, взявшемуся непонятно откуда, я буду невменяема. И забуду обо всех претензиях к Погонщику, просто позволю себе наслаждаться этими безумно приятными ощущениями.

— Идем, хочу проверить крепления и ремни, — вдруг сказал Кайл, выпустив мою руку.

Наваждение исчезло, оставив лишь растерянность. И только потом, когда я, прихватив папку с документами, бросилась вслед за мужем, пришло понимание: он специально пытается подогреть мой интерес. И останавливаться будет еще не раз. До тех пор пока я не сдамся, а такими темпами это произойдет очень скоро.

Типичный самоуверенный мужик. Как объяснить ему, что физическое влечение — еще не все? Пусть меня к нему тянет так, что дыхание перехватывает. Я спорить и не собираюсь. Но как рассказать, что в Зейне меня привлекало его отношение? Доброта, готовность помочь, тепло. А не безудержная страсть. Долго ли — прыгнуть с Кайлом в койку? Но вот последствия для меня вряд ли будут такими уж радужными. К сожалению, действительно к сожалению, я бы хотела уметь спать с мужчинами и не испытывать к ним ничего; я бы хотела позволить очень многое, учитывая, какую реакцию демонстрирует мой организм в ответ на соблазнение Кайла. Но хватит с меня отношений, не имеющих под собой чувств.

А если Кайл за ручку отведет меня в приют и там оставит, наигравшись, то все кончится очень печально. Разумеется, не для него.

— Кайл, я хочу тебя кое о чем попросить, — сказала я, когда ангар скрылся далеко внизу.

Я снова сидела рядом с ним, на втором кресле. И твердо намеревалась серьезно поговорить, хотя знакомое чувство восторга от полета уже зарождалось где-то глубоко внутри.

— Говори, — спокойно улыбнулся мужчина, не глядя на меня.

— Я помню, что ты сказал о нашей свадьбе и вообще… обо всем. Я помню, ради чего все затевалось. Кайл, прости. Мне правда жаль, что я так сделала. Ну с заявлением. Это было глупо, продиктовано эмоциями. Ты не идеальный отец, далеко не идеальный, но Эльке почему-то неплохо в твоем доме и она тебя очень любит. Забрать ее — значит разбить ей сердечко. Мне страшно думать о том, что бы с ней было, если б моя затея удалась. Поэтому я действительно сожалею и прошу прощения.

Он молчал, а я перевела дух и продолжала:

— Я хочу попросить тебя перестать меня мучить. То есть я знаю, что ты ничего не делаешь, но ты пытаешься меня соблазнить, и это меня мучает. Потому что я не хочу таких отношений и такого брака. Найди девушку, любовницу — я слова не скажу, просто не имею права. Но оставь в покое меня. Потому что это очень тяжело.

Мной часто играли. Мама выбросила, как игрушку. Андр вроде бы и любил, а вроде использовал. Ведь это очень лестно для самолюбия — кормить сироту. Я не стану отрицать, что ты способен на многое, способен взять у меня все, что захочешь, я просто боюсь, что потом, когда тебе наскучит меня «учить», меня снова возьмут за руку и отведут куда-нибудь далеко-далеко.

Знаешь, Элька — она чудесная. Я с ней знакома несколько месяцев, но я так ее люблю. Когда она лопочет что-то у тебя на коленках, или слушает сказку, или когда сидишь с ней и сбиваешь температуру… Я путано говорю, да? В общем, я очень боюсь, что тебе удастся не наказать меня, а дать мне семью. А потом, если ее заберут, представляешь?

— Отстегни ремень. — Голос Кайла звучал ровно.

— Что? — моргнула я.

— Отстегни ремень, — повторил Погонщик.

Было не по себе отстегивать ремень, находясь на такой высоте. Пусть щит и Кайл не дадут мне свалиться, все равно дух захватывало от высоты. И мгновенно вспоминалась реакция Берр, самая первая.