Читать книгу "Очарованная горцем - Пола Куин"

Уилл, растерянно моргнув, постарался принять беззаботный вид.

— Угу. Но ведь еще будет и завтра, и послезавтра и… в общем, когда ты там в следующий раз выпустишь ее из постели, — со своей мальчишеской улыбкой заявил он.

Роб, окинув Уилла проницательным взглядом, наконец позволил себе улыбнуться. Убедившись, что он не сердится, Уилл дружески хлопнул друга по плечу. Они были не просто родственники — они были почти братья. Никому Роб не доверял больше, чем Уиллу Макгрегору.

— Пойдем выпьем вместе, — предложил Уилл, потянув Роба за собой в коридор. — Твоя жена не будет возражать, если ты немного задержишься. Знаешь, я отыскал чулан, где мой отец припрятал несколько бутылок виски, которое варит Ангус. — В тусклом свете Роб заметил, как глаза Уилла торжествующе сверкнули. — Сказать по правде, там осталось немного. Если мы с тобой прикончим его, держу пари, Ангус взбесится! Вот будет потеха, когда он вернется!

Роб, оглянувшись на лестницу, зябко поправил на плечах плед, но дрожь, которая погнала его на поиски Давины, никуда не исчезла. Он невольно поежился, вспомнив, что через две недели вернется домой и его отец…

— Сюда, — прошептал Уилл, подведя Роба к крохотной клетушке возле маслобойни.

Роб терпеливо ждал, пока Уилл, чертыхаясь в темноте, рылся на покрытых пылью полках, заваленных огарками свечей и ржавыми мечами. Повсюду громоздились пустые бочонки, слишком старые и потрескавшиеся от времени, чтобы от них была какая-то польза.

— Ага, нашел, — проворчал Уилл, вылезая из угла.

В одной руке у него было несколько свечей, в другой — две кружки.

— Освободи место на столе, идет?

Роб одним движением руки молча смахнул со стола кучу какого-то хлама.

— Ты приказал, чтобы за Эшером приглядывали? — спросил он, пока его друг зажигал свечи и расставлял на столе кружки.

— Угу.

Уилл, согнувшись в три погибели, отдернул шторку, за которой было нечто вроде ниши, почти незаметной из-за стоявшей рядом огромной бочки, потом сунул туда руку, и губы его расползлись в улыбке.

— Бродит по замку точно привидение, не поднимая головы и уставившись в пол.

Выпрямившись, Уилл с гордостью продемонстрировал Робу пузатую бутылку и торжествующе подмигнул.

— Не думаю, что наш капитан попробует улизнуть, но на всякий случай я велел, чтобы на ночь дверь его комнаты запирали.

— Это верно, — буркнул Роб. Он так до сих пор и не решил, правильно ли он поступил, оставив Эшера в живых. — Завтра прямо с утра приставь его к какому-нибудь делу. Нам нахлебники не нужны.

— Угу, идет. Отправлю его чистить конюшни. Держу пари, там ему самое место! Дерьмо — к дерьму! — захохотал Уилл.

— Уилл… — нерешительно начал Роб.

— Угу… что?

Оставив в покое пробку, кузен поднял голову.

— Как мне объяснить отцу, что он тут делает?

Уилл широко ухмыльнулся:

— Ну, объяснить, что делает английский капитан в нашем замке, дело нехитрое. Куда труднее будет объяснить, что делает в твоей постели королевская дочка!

Роб со стоном поскреб подбородок. Уилл разлил виски по кружкам.

— Я сделал своим смертельным врагом человека, ради которого мой отец проехал половину Англии!

Сжалившись, Уилл протянул ему кружку с виски, потом успокаивающе хлопнул кузена по плечу.

— Ну, он как-никак твой отец. Уже поэтому можно не опасаться, что он свернет тебе шею. Во всяком случае, сразу. — Уилл поднял кружку. — Ладно, давай выпьем за твое счастье — пусть и недолгое, кто знает.

Роб смерил кузена тяжелым взглядом, но Уилл и ухом не повел. Они чокнулись и молча выпили.

— Проклятие! — закашлялся Роб, когда огненная жидкость обожгла ему горло. На мгновение ему показалось, что она прожжет ему дыру в желудке. — Как можно пить эту мерзость?!

Уилл, зажмурившись, осторожно подышал открытым ртом и только потом открыл глаза.

— Будь я проклят, если знаю! — с чувством сказал он.

Потом с тяжелым вздохом вылил содержимое бутылки на пол.

— В чем дело? — рявкнул он, перехватив изумленный взгляд Роба. — Это же сущая отрава! В конце концов, кто-то из наших отыщет ее, выпьет и отправится к праотцам!

— Угу, — хохотнул Роб. — Скорее всего это будет твой собственный отец. И случится это, когда Ангус узнает, что кто-то прикончил его пойло.

— Не-а, — буркнул Уилл, убрав подальше пустую бутылку. — Мой старик справится с этим старым ублюдком одной левой, вот увидишь!

Роб, неслышно приоткрыв дверь спальни, молча смотрел на спавшую в его постели Давину. Он многим рискнул ради нее и до сих пор не был уверен, сможет ли отец понять его. Впрочем, Робу было все равно. Он бесшумно пересек комнату и поставил поднос у изножья кровати. Да и куда он мог отвезти ее? Тут, в Кэмлохлине, английские законы не действуют. Впрочем, кого он пытается в этом убедить — самого себя? Забравшись в постель, Роб любовался ею. Разве он мог не влюбиться в нее? Это было все равно что усадить голодного за стол, изобилующий всякой снедью, и надеяться, что бедняга ни к чему не притронется. Роб осторожно поцеловал ее в лоб и улыбнулся, когда Давина беспокойно шевельнулась. Разметавшиеся по подушке волосы отливали золотом и серебром. Роб бережно отвел в сторону непокорную прядь. Губы Давины, нежные, точно лепесток розы, слабо улыбались. У Роба перехватило дыхание — ради нее, если придется, он готов пойти против самого короля, подумал он. Да что там короля — ради этой женщины он пойдет против собственного отца. Склонившись к ее губам, Роб жадно втягивал запах Давины. Внезапно, словно почувствовав его присутствие, Давина широко открыла глаза, и Роб вновь испытал знакомое ощущение — словно он летит в какую-то бездонную пропасть. Господи, как же он любит ее!

— Мне снился ты, — с нежной улыбкой прошептала Давина, протянув к нему руки. — Ты держал на руках нашего малыша.

— Угу… вот как?

И задохнулся. Внезапно он увидел то же самое, что увидела она, увидел с такой отчетливостью, что у него на мгновение закружилась голова.

— И на кого же была похожа наша дочь? — поинтересовался он, когда снова обрел способность говорить.

— А откуда ты знаешь, что это была девочка? — изумилась Давина.

— Потому что я хочу именно девочку. Дочку — такую же красивую и храбрую, как ее мать.

Обвив его шею руками, Давина со счастливой улыбкой прижалась к его губам. Внезапно в животе у нее жалобно и громко заурчало. Оба рассмеялись.

Высвободившись из ее рук, Роб потянул Давину за руку.

— Вставай, милая, я принес тебе поесть. Только… можно, я сам тебя покормлю?

Усадив Давину к себе на колени, Роб аккуратно окунул краюху овсяной лепешки в мед и поднес ее к губам жены. Давина откусила кусочек, блаженно зажмурилась и принялась жевать.