Читать книгу "Белый свет - Руди Рюкер"

С единственной оговоркой: как раз для профессионалов-математиков их «миры» (системы) полными никогда не будут, на то существуют знаменитые теоремы Геделя.

Если грубо, то говорят они о следующем: в любой замкнутой системе обязательно найдется утверждение, которое невозможно ни доказать, ни опровергнуть, находясь в рамках этой же системы.

Фантасты этого ограничения не знают – да и никто не станет требовать от их построений «математической» строгости. По крайней мере для обыденного сознания достаточно того, что и писатели-фантасты, и ученые-математики заняты построением миров – цельных, многомерных, внутренне непротиворечивых, на каких бы невероятных основаниях эти миры ни покоились.

Чтобы закончить с этой «теоретической» вводкой, приведу любимый Пример. Писатель-фантаст волен вообразить себе любой мир – даже тот, где люди ходят на головах. Однако если автор захочет писать научную фантастику, а не какую-то иную, то он хотя бы озаботится тем, что у обитателей этого мира мозоли будут на затылках… И у ученого-математика такой поворот дел удивления не вызовет: а как же иначе?

Вот, собственно, и все. Из произведений мировой литературной фантастики можно составить неплохую библиотечку фантазий математических. Начиная с классических примеров XIX века – «Плосковии» (или «Флатландии») английского теолога и литератора Эдвина Эббота и «Зазеркалья» преподавателя математики и поэта Льюиса Кэрролла, – и продолжив этот ряд до современных произведений, которые уважающий себя знаток фантастики выпишет сам. Списки получатся разные, в зависимости от владения материалов и личных предпочтений; но он наверняка окажется досадно неполным без романов и рассказов сравнительно новой звезды на американском научно-фантастическом небосклоне: Руди Рюкера.

Он родился 22 марта 1946 года в городке Луисвилле (штат Кентукки). Отец будущего писателя владел небольшой фирмой по производству мебели, а мать была домохозяйкой и в свободное от домашних обязанностей время занималась садоводством, рисованием и керамикой. Оба родителя корнями происходили из Германии, мать, урожденная фон Биттер, там и родилась. Поэтому полное имя их сына звучало так: Рудольф фон Биттер-Рюкер, – и только в студенческие годы он стал называть себя на американский манер кратко и емко – Руди Рюкер.

Воспитанный в протестантской вере (отца даже избрали пастором местной епископальной общины), мальчик тем не менее был отдан родителями в католическую частную школу. По их мнению, подобная религиозная «смесь» должна была помочь их отпрыску в будущей научной карьере, ибо та предполагает наличие в исследователе таких качеств, как разумный скепсис, терпимость к иной точке зрения и умение – и желание – всегда и во всем находить альтернативы. А то, что сын, рано проявивший способности к математике, станет университетским профессором, отец с матерью не сомневались.

Впрочем, результат их религиозно-педагогического эксперимента, как часто бывает, оказался неожиданным.

Руди Рюкер с молодых лет стал убежденным если не атеистом, то во всяком случае агностиком. То есть человеком, принципиально сомневающимся во всем, включая любую религию. Это приобретенное Рюкером качество действительно помогло ему в обеих жизненных ипостасях: научной и литературной.

После окончания Суортморского колледжа в штате Пенсильвания перед дипломированным математиком встала первая альтернатива в жизни: идти служить в армию (и, вполне вероятно, отправиться во Вьетнам, на войну) или продолжать образование? Он выбрал последнее: поступил в аспирантуру Университета Ратжерса в Нью-Брансвике (штат Нью-Джерси), где позже защитил диссертацию по математической логике. В год защиты новоиспеченный профессор женился на своей бывшей сокурснице, а спустя несколько лет был уже счастливым отцом двух дочерей и сына.

Первым местом работы стал для Рюкера университет штата Нью-Йорк в городе Дженисео. Именно там будущий писатель, вдобавок к обязательному курсу – аналитической геометрии, начал читать еще один – факультативный, посвященный исключительно четвертому измерению. Это было что-то среднее между высшей математикой, теоретической физикой и философией естествознания, и от желающих записаться на курс Рюкера не было отбоя. В конце концов увлекательные лекции легли в основу его первой книги – монографии под названием «Геометрия, относительность и четвертое измерение», вышедшей в солидном академическом издательства Dover в 1977 году.

Так, аккурат к своему тридцатилетию Руди Рюкер смог посчитать собственную литературную карьеру открытой. Чуть позже последовали другие, не менее увлекательные книги на стыке науки, научной популяризации и философии – и на грани того научного «безумия», на котором настаивал Нильс Бор: «Бесконечность мысли: наука и философия бесконечного» (1982) и «Четвертое измерение: к геометрии высшей реальности» (1984). Но к тому времени в Америке и за рубежом уже хорошо знали «другого» Руди Рюкера – писателя-фантаста.

К художественной литературе он впервые обратился еще летом 1976 года. Абстрактно-философские размышления молодого математика потребовали, очевидно, какой-то иной, более адекватной формы реализации, – и тут он весьма кстати вспомнил о своем увлечении научной фантастикой.

"Когда я начал писать первый научно-фантастический роман под названием «Пространственно-временные бублики, – вспоминает Рюкер, – то не был уверен, что эта затея мне по силам. Но все-таки добил рукопись до конца, после чего приступил к планомерной осаде всех существовавших на то время специализированных журналов. Увы, ни одно не захотело печатать мой роман, и лишь в только что явившемся на свет журнальчике „Unearth“ рукопись приняли для публикации с продолжением. Они разбили роман на четыре части, но, как это часто бывает, журнал „лопнул“ после первых трех подач». Полностью роман вышел сразу книжным изданием в 1981 году.

Нельзя сказать, что роман-дебют Рюкера поражал особой новизной темы. Конфликт «искусственного разума» с носителями разума естественного заканчивается в результате однозначной победой компьютеров, получивших полный контроль над повседневной жизнью людей…

Подобное описывалось в научной фантастике бесчисленное количество раз, начиная с пионерского романа Мэри Шелли о чудовище Франкснштейна.

Тем не менее автор-дебютант не отчаивался и продолжил свои упражнения в «математической фантастике». К тому же в 1978 году он получил грант от немецкого правительственного Фонда Александра фон Гумбольдта и смог на два года покинуть «холодный, дождливый и промозглый штат Нью-Йорк, в котором жить можно только по приговору суда». Молодой ученый отправился с семьей на историческую родину – в Германию. Самостоятельная исследовательская работа и чтение лекций в знаменитом Гейдельбергском университете не занимали много времени, и Рюкер за свои «немецкие каникулы» успел закончить еще одну монографию, «Бесконечность мысли», два фантастических романа, «Белый свет» и «Софтуха.ехе» <Точный перевод названия романа (как и последующих в той же серии – см, ниже) затруднителен, поскольку в названии имеет место игра слов и смыслов. Сегодня каждому школьнику известно, что английское слово software означает просто «программное обеспечение» (в противоположность hardware – компьютерному «железу»). Однако последующие, созвучные названия других романов цикла – «Wetware», «Freeware» и «Realware» – явно связаны с первоначальным значением слова ware: товары, изделия (скобяные, стеклянные и т.п.). – Здесь и далее примеч. авт.>, и несколько рассказов.