Читать книгу "По их следам - Тесс Герритсен"

– Ты слышал… – зашептал он.

А Ричард уже сжался в неудобной позе, весь превратившись в слух. В кромешной тьме Джордан ощущал, как напряжен его компаньон, приготовившийся действовать. «Куда подевались агенты Домье? – в отчаянии думал он. – Где те двое, что должны были стоять на этаже?»

Ключ медленно поворачивался в замке номера. Джордан застыл на месте, его сердце неистово билось, пот покрывал ладони. Он напряженно сжимал пистолет скользкой рукой.

Дверь распахнулась, и две фигуры медленно, крадучись вошли в номер. Первый силуэт прицелился в сторону кровати. Выпустить одну-единственную пулю – вот и все, что удалось стрелявшему, прежде чем Ричард налетел на него сбоку. Мощь его атаки заставила сразу двух мужчин с грохотом свалиться на пол.

Джордан ткнул пистолет в ребра второму незваному гостю и отрывисто приказал:

– Ни с места!

К его изумлению, человек стоять на месте не захотел: вместо этого злоумышленник повернулся и бросился наутек из комнаты. Джордан помчался за ним по холлу – чтобы увидеть, как двое вовремя подоспевших французских агентов уже борются с беглецом на полу. Наконец они схватили его, брыкающегося и извивающегося, и поставили на ноги. Джордан в изумлении уставился на бандита:

– Энтони???

– У меня кровь! – брызгал слюной Энтони Сазерленд. – Они сломали мне нос! Похоже, они сломали мне нос!

– Визжи дальше, и они точно тебе его доломают! – взревел Ричард.

Джордан обернулся и увидел, что Ричард уже выволок стрелявшего человека из номера. Вулф откинул голову непрошеного гостя назад, чтобы Джордан смог разглядеть его лицо:

– Посмотри-ка хорошенько. Узнаешь?

– Да ведь это мой фальшивый адвокат! – удивился Тэвисток. – Месье Жарр!

Ричард кивнул и резко уложил лысеющего француза на пол:

– А теперь давай выясним его настоящее имя.

* * *

– Это просто сверхъестественно, – задумчиво произнес Реджи, – как ты похожа на свою мать!

Дворецкий давно убрал кофейные чашки, а Хелена отправилась наверх, чтобы проверить готовность комнаты для гостей. Берил и Реджи остались сидеть одни, с наслаждением смакуя бренди в обшитом деревом кабинете. Огонь потрескивал в камине – не для того, чтобы согреть и без того жаркую июльскую ночь. Скорее для того, чтобы подбодрить, заверить, что огонь родного дома развеет любую тьму, а заодно и вселенское зло.

Сжимая в ладонях бокал с бренди, Берил наблюдала, как яркие отсветы пламени отражаются в золотистой жидкости.

– О маме у меня сохранились типично детские воспоминания, – сказала она. – Я помню лишь то, что важно для каждого ребенка. Ее улыбку. Мягкость ее рук.

– Да-да. Такова была Мэдлин.

– Мне говорили, что она была просто очаровательна.

– Так и есть, – с нежностью отозвался Реджи. – Она была самой притягательной, самой удивительной женщиной из всех, что я знал…

Берил подняла глаза от бокала и увидела, как Реджи смотрит на огонь – внимательно, будто угадывает в пламени лица старых призраков. Она с нежностью обратилась к нему:

– Мама как-то мне говорила, что вы – самый старый и самый лучший ее друг.

– Она в самом деле так говорила? – улыбнулся Реджи. – Да, полагаю, это правда. Знаешь, мы ведь играли вместе, когда были детьми. В Корнуолле…

Вэйн быстро заморгал, и Берил показалось, будто она увидела блестящие капельки слез на его веках.

– Я ведь был у нее первым, понимаешь, – тихо произнес он. – До Бернарда, до…

Вздохнув, Реджи откинулся на своем стуле:

– Но это было давным-давно.

– Вы все еще часто думаете о ней.

– Мне трудно забыть. – Он залпом осушил бокал бренди. Потом дрожащей рукой налил еще один – уже третий. – Каждый раз, когда я смотрю на тебя, невольно думаю: «Это Мэдлин, она воскресла». Я так часто вспоминаю ее, мне так ее не хватает…

Реджи неожиданно прервался, напрягся всем телом и бросил взгляд на дверной проем. Там стояла Хелена, устало покачивая головой:

– Сегодня ты выпил уже достаточно, Реджи.

– Это только третий бокал.

– И сколько их еще будет?

– Еще несколько, если ты наконец не отстанешь!

Хелена вошла в кабинет и взяла его за руку:

– Пойдем, дорогой. Ты и так уже достаточно поддержал Берил. Пора идти спать.

– Но сейчас лишь час ночи!

– Берил утомилась. Тебе следует быть более деликатным.

Реджи посмотрел на гостью:

– О! О да, ты, возможно, права.

Он поднялся со стула и неверной походкой направился к Берил. Она обернулась, когда Реджи склонился, чтобы чмокнуть ее в щечку. Это был слезливый, сентиментальный поцелуй, влажный и сдобренный запахом бренди, – неудивительно, что Берил с трудом подавила в себе желание отшатнуться. Когда Реджи выпрямился, она снова заметила слезы, блестевшие на его глазах.

– Спокойной ночи, дорогая, – тихо сказал он. – С нами ты будешь в полной безопасности.

С чувством жалости Берил проследила взглядом, как старик удалился из кабинета, шаркая ногами.

– Ему явно противопоказано то количество спиртного, которое он в себя регулярно вливает, – вздохнула Хелена. – Понимаешь, годы проходят, а он совершенно не думает о том, что многое меняется. Включая способности его организма вмещать весь этот алкоголь.

Хелена страдальчески улыбнулась:

– Надеюсь, он тебя не сильно утомил.

– Нет, нисколько. Мы говорили о маме. Он сказал, что я напоминаю ее.

Хелена кивнула:

– Да, ты действительно очень на нее похожа. Разумеется, я не знала ее так хорошо, как Реджи.

Она уселась на подлокотник кресла:

– Хорошо помню, как познакомилась с ней. Это произошло на моей свадьбе. Мэдлин и Бернард присутствовали среди гостей, в ту пору они и сами были молодоженами. Это было так заметно – даже по одному тому, как они смотрели друг на друга. Такая красивая пара…

Хелена взяла бокал Реджи, протерла стол.

– Когда мы снова повстречались в Париже, а было это уже пятнадцать лет спустя, Мэдлин, казалось, ничуть не изменилась. Это было прямо-таки сверхъестественно, годы нисколько не сказались на ее внешности – тогда как все остальные остро прочувствовали течение времени на себе.

Повисла долгая пауза. А потом Берил спросила:

– У нее был любовник?

Вопрос прозвучал тихо, так тихо, что почти утонул в сумраке кабинета. Тишина вновь воцарилась в комнате и тянулась так долго, что Берил уже засомневалась, вдруг ее слова остались незамеченными. Но тут Хелена ответила: