Читать книгу "Ричард Длинные Руки - король - Гай Юлий Орловский"

– Где он сейчас? – спросил я. – Жажду с ним повидаться.

– В западной части Бриттии, – объяснил он. – Оттуда шли войска Мунтвига.

– Эх, – сказал я с досадой, – это же я проскочил мимо совсем близко!.. Кстати, когда я подъезжал, даже с холма не видел шатра нашего друга Шварцкопфа.

Он потемнел, со вздохом опустил на столешницу кубок с остатками коньяка. Я поколебался, но добавил ему еще, погода промозглая, военачальнику не мешает прогреться изнутри.

– Шварцкопф, – проговорил он невесело, – он еще долго продержался. Дольше других, во всяком случае. Когда Торстейн поднял мятеж и захватил трон, он даже принес мне соболезнования.

– Шварцкопф быстро учится манерам, – согласился я.

– Все же мне показалось, – сказал он осторожно, – втайне обрадовался неприятностям в Варт Генце.

– Наши мысли бывают всякими, – ответил я. – Главное, чтобы не оформлялись в слова. Тем более поступки. Я имею в виду недобрые мысли.

Он тяжело вздохнул.

– Потом из нашей армии ушли Хенгест, Хродульф… Многие бароны увели свои дружины… Шварцкопф сочувствовал и даже предлагал ударить всей нашей армией, чтобы схватить мятежников и перевешать за измену.

Я поморщился.

– Это понятно. Он бы с удовольствием перевешал вообще всех вартгенцев.

– Потому я поблагодарил, – ответил Меганвэйл с грустью, – и сказал, что не верю в вашу гибель и буду стоять здесь, пока от старости мои кости не упадут на землю.

– Вы пример для рыцарства, – сказал я растроганно.

– Затем и от него начали уходить многие скарляндские лорды, – продолжил он почти бесстрастным голосом.

– Тоже начали борьбу за трон?

– Если бы, – ответил он, и в его ровном голосе прорвалась сильнейшая досада. – У них слишком велики обиды за придуманные ими лишения и страдания по вине вартгенцев, потому между собой почти не дрались…

– Ого!

– Вы догадались верно, ваше высочество. Сразу вторглись в приграничные земли, где, почти не встречая серьезного сопротивления, дошли до линии Гроссера – Смитвуда, а там дорогу перегородила цепь башен и замков.

– Лихо, – сказал я, – они же отхватили почти треть Варт Генца?

– Четверть, – поправил он. – Но все равно унизительно. И ни один вартгенец, пока жив, не смирится с этим подлейшим из нападений и не успокоится, пока не обагрит предательской кровью этих тварей нашу священную землю… что была и останется нашей!

– Успокойтесь, герцог, – сказал я властно. – Разумеется, эта земля никогда не будет принадлежать Скарляндии. Я уже здесь!

Он быстро взглянул на меня и сказал уже другим тоном:

– Правда, есть и хорошие новости. Хотя не государственного значения, но бывает, что и мелочи радуют…

– Герцог?

– Вирландина Самондская, – произнес он.

Я ощутил, как тревожно застучало сердце.

– Что с нею?

– Она в крепости Алый Камень, – сказал он. – Это в землях, сейчас захваченных проклятыми скарляндцами! По сведениям, они обращаются с нею достойно, ей прислуживают убежавшие с нею фрейлины, ее повар, конюхи, с нею личный священник…

Я вздохнул с облегчением.

– Прекрасно. Она успела.

Он сказал многозначительно:

– Все говорит о том, что она покинула столицу в тот же день, когда туда прибыл Торстейн с небольшой тогда группой сторонников. Или даже за день до его прибытия.

– На нее похоже, – сказал я. – Она всегда чуяла грозу. Издали.

– Похоже, – согласился он, – ее высочество принцесса сразу поняла, чем кончится прибытие Торстейна с его дружиной. Раньше он приезжал только с двумя слугами.

Я подумал, спросил:

– Сколько отсюда до Алого Камня?

– Не больше недели, если верхом.

Я раздумывал, колеблясь между желанием увидеть ее и узнать все от нее да и, честно говоря, полежать с нею в постели, что-то мне зрелые женщины начали нравиться больше, чем ровесницы… и желанием поскорее покончить с дурацкой борьбой мышей за трон в отсутствие кота.

– Ладно, – сказал я, – сперва трон, потом Вирландина. Мы не только самцы, но и мужчины. Готовьте армию, выступаем по мере готовности частей. Время только делает вид, что все терпит.

Он вздохнул с великим облегчением.

– Слушаюсь. Легкие части выступят уже завтра с утра. Тяжелую конницу еще нужно будет стянуть в кулак. Она вся рассредоточена отрядами по тысяче человек по линии, где можно ожидать наступления войск Мунтвига.

– Я почти уверен, – сказал я, – этой угрозы больше нет.

Он смотрел на меня счастливыми и все еще неверящими глазами.

– Господи, велика сила Твоя…

– И наша, – подтвердил я. – С нами Бог, а с Ним мы, так кто против нас?.. Уверен, армии у Мунтвига кончились, и взять больше неоткуда. А то, что наскребет, не в счет.

– Сколько снимаем?

– Всю армию, – сказал я решительно. – О том, что пришла в движение она вся, в Варт Генце станет известно сразу… Посмотрим, что там решит Торстейн.

– И другие, – сказал он с мстительной ноткой. – Как они уходили, пряча глаза и уверяя, что намерены всего лишь остановить притязания Торстейна!

– Может быть, – сказал я, – так вначале и было?

Он покачал головой.

– Нет, уже продумывали, что будет потом, когда его остановят. И пирог начали делить заранее.

Он прислушался, я тоже уловил грохот множества копыт боевых коней. Вдали хрипло пропела труба.

– Быстро, – сказал он с удовлетворением. – Дождались… Узнаю коней Арнубернуза и Хельмута… Ваше высочество?

– Да, – ответил я. – Конечно же!

Мы вышли из шатра, а со стороны ближайшего села уже идет отряд тяжело вооруженных всадников, все на рослых конях, седоки в доспехах из хорошей стали, у многих я успел рассмотреть царапины и даже зарубки на блестящей броне.

Держатся молодцевато и гордо, полные осознания собственной силы и значимости, у передних копья в руках, а у тех, что во второй линии, только щиты на левой руке, закрывающие от плеча до половины бедра, держат чуть наискось, в правой повод, но там же близко покачиваются, напрашиваясь в ладони, и рукояти мечей.

Коней остановили разом на краю площадки, торопливо спрыгивали на землю, затем три церемонных шага и преклонение колена, символизирующее покорность и признание моей полной власти.

Я пошел к ним, поглядывая чуть ли не влюбленными глазами. Графы Арнубернуз и Фродвин, могучий барон Хельмут… За эти полгода он стал еще шире, но под ним не то першерон, не то брабант, хотя я сам видел не раз, что этот чудовищный конь, больше похожий на несущегося в погоню за обидчиком носорога, умеет долго и без видимой усталости идти галопом.