Читать книгу "Знак ведьмы - Сергей Пономаренко"

– Что ты задумал? Ведь это форменное самоубийство! – Егор с удивлением посмотрел на него.

– Шанс все же есть. А вот если эти остолопы будут просто сражаться… – Михаил кивнул на вождей, без энтузиазма выслушавших предложение простого воина и вновь затеявших словесную перепалку. – Ни они, ни их воины не верят в успех, а в случае поражения нас ждет мучительная смерть либо вновь судьба рабов, но в значительно худших условиях.

Хакат Садыбай, не вставая, что-то торжественно провозгласил, и в ответ раздались радостные голоса его приспешников. Жрица Гюнеш поднялась, в свою очередь сказала несколько слов и, гордо вскинув голову, вышла из юрты.

– Она отправилась беседовать с богами и духами. Совет старейшин во главе с хакатом принял решение совершить человеческие жертвоприношения и для этого отобрать пятьдесят рабов. Это произойдет сегодня перед заходом солнца, так как завтра войско гикафисов выступит навстречу врагу. Место битвы и план, предлагаемый десятником Сагышем, вожди одобрили – ему и его воинам разрешили умереть. Давай ружье, мне оно нужнее.

Михаил взял ружье и направился к выходу. Егор последовал за ним.

– Возьми меня с собой, – неуверенно попросил Егор.

Михаил окинул его хмурым взглядом.

– Для чего? Ружье только одно, а биться акинаком или стрелять из лука ты не умеешь. В пещере должны спрятаться только наиболее подготовленные воины, хорошо владеющие оружием.

– Может, тогда я? – Егор кивнул на ружье.

– Ты же ни бе ни ме ни кукареку по-местному, а там придется координировать действия воинов, а объясняться знаками только у «морских котиков» в фильмах получается. Все, пошел я вызволять Соню из гарема. – Михаил вскинул ружье на плечо и вышел из юрты.

Не зная, куда себя деть, Егор направился в юрту, где жили рабы, и встретил вышедшего оттуда Максима, уже без ошейника. Тот пояснил, что остальные разбежались вызволять своих женщин и обустраивать собственное жилье. Пока никаких проблем не возникало – смерть от грома и молнии бывшего хаката, уже успевшая обрасти фантастическими подробностями, устрашила местных жителей, и те стали исключительно покладистыми в общении с «посланцами небесных тэнгри».

– Ты тоже можешь выбрать себе жену, либо Федора, либо Димона. Мирон жил в поселке сам. Я бы выбрал Вику Федора, впрочем, сам решай.

Егор опустился на корточки, погрузившись в горестные раздумья. Он вспомнил Иванну и Викторию из своего будущего, в которое ему верилось с трудом. Внезапно его обдало жаром: как же он не додумался до такой простой вещи?! Раз он видел свое будущее, выходит, его пребывание в далеком прошлом ограничено во времени! А значит, все не так плохо. Интересно, сколько еще ему здесь находиться? И каким образом произойдет его возвращение?

«Ха! С чего это ты взял, что видел свое будущее? – отозвался въедливый внутренний голос. – Это все игры разума, больного мозга. Михаил и остальные здесь уже год. Ты сюда попал надолго, возможно, до самой смерти. Впрочем, она, скорее всего, уже не за горами. Все же война надвигается». Егор упал лицом вниз и в бессильной ярости замолотил кулаками по земле.

5

Егор шел на бой большого барабана, паузы заполняли бубны, призывно звенели их колокольчики и били по ушам пронзительные звуки незнакомого инструмента, напоминающие игру на свирели человека, лишенного слуха. В этой какофонии слышалось нечто тревожное и к чему-то зовущее.

«Готовятся к жертвоприношению!» – вспыхнула в мозгу догадка, и Егора стало подташнивать, но он продолжал идти на эти звуки. Площадка для жертвоприношения представляла собой круг, выложенный камнями, посреди которого была установлена стела, изображающая подобие человеческого лика. Лицо каменного истукана кривилось в злобной усмешке. Здесь уже собралось множество народа, в сторонке, под охраной воинов, жались друг к другу отобранные для жертвоприношения рабы. Внезапно кто-то грубо схватил Егора за плечо, он испуганно обернулся. Увидев сияющее лицо Михаила, успокоился.

– Неосторожно, братец, себя ведешь! – Михаил дотронулся до ошейника раба, по-прежнему сжимавшего шею Егора. – Тут народ дикий, особенно разбираться не будет – увидев такое украшение, может тебя вытолкнуть к тем несчастным. Со мной можешь быть спокойным – в обиду не дам. Знакомься – Соня.

Стоявшая рядом с Михаилом миловидная женщина была укутана в плотное темное одеяние, обычное для местных жительниц; высокий головной убор вроде кокошника скрывал волосы. Она испуганно взглянула на Егора и молча кивнула. Видимо, она до сих не могла поверить в реальность происшедших в ее жизни перемен.

Возле жертвенника стоял хакат Садыбай, окруженный вождями племен, и, по своему обыкновению, недовольно хмурился. Барабан смолк, теперь откуда-то сбоку был слышен лишь переливчатый звон колокольчиков бубнов. Народ сдвинулся, толпа стала плотнее, однако раздалась в стороны, чтобы освободить проход для процессии верховной жрицы. На этот раз впереди шли четыре шамана в рогатых шапках, непрерывно стуча в бубны, звеня колокольчиками, затем следовали восемь жриц в темных одеждах, их головные уборы были украшены золотыми фигурками, а за ними три шамана несли навершие с золотой фигуркой грифона, державшего в пасти лань. Верховная жрица ехала на колеснице, в которую была запряжена шестерка лошадей, их гривы украшали разноцветные ленточки.

Гюнеш теперь была одета более богато: накидка из шкуры барса, из-под нее виднелись шелковая рубашка и длинная шерстяная юбка. На ее одежде, шее, руках было множество золотых украшений, которые наверняка позвякивали, но эти звуки заглушали бубны.

Когда она сошла с колесницы и подошла к Садыбаю, все стихло, словно выключили звук. Гюнеш шла, спокойная и гордая, на ее устах блуждала легкая улыбка. Михаил напрягся и прошептал Егору на ухо:

– Это не к добру. Она что-то замыслила.

Затем он, словно заправский переводчик, почти синхронно стал переводить все, что говорилось, наверное, сам не веря в происходящее у него на глазах.

– Эрлик заждался даров. Он очень голоден и ждет подношений. Поторопись, верховная жрица! – Садыбай указал рукой в сторону отобранных для жервоприношения рабов.

– Я говорила с духами нашей земли, и они помогли мне дойти до самого Ульгеня.

– Ты говорила с Ульгенем? – спросил хакат недоверчиво.

– Да, я говорила с Ульгенем и просила его даровать победу нашим воинам. И он обещал мне это!

Вокруг взорвались радостные крики, люди обнимались друг с другом, как будто вражеское воинство уже было разбито или позорно бежало прочь.

Хакат поднял руку, и сразу загрохотал большой барабан, заставив всех смолкнуть, затем и сам затих.

– Я не верю тебе, жрица. Не может Ульгень без жертвы даровать нам победу, не может Эрлик, обильно напившись крови жертв, принесенных черным Кайсымом, не оказать им помощи в битве. Прибыли лазутчики. Они побывали в стане врага и сообщили, что там досыта накормили Эрлика. Мы сможем его ублажить только бóльшим количеством жертв. Этого, – хакат указал на обреченных рабов, – недостаточно.