Читать книгу "Скуф. Маг на отдыхе 3 - Максим Злобин"

а остальные отдыхали в беседке. Все, кроме Стекловой, та медитировала возле кактуса.

— Ты-то мне и нужна, — бесцеремонно ворвался я на «лобное место».

— А? Что?

— Вот и я спрашиваю «что»? Что это за хрень? — я указал на шипастого уродца. — И почему вы все с ним так носитесь?

— Так ведь звёздный кактус, — Стеклова, кажется, даже немного возмутилась моему незнанию.

— И что? Давай рассказывай уже, что за артефакт планетарного масштаба!

Короче…

Со слов Танюхи получалось так, что звёздный кактус у нас — это что-то типа мифического Мирового Древа. Почему он работает так, как работает, никто не понимает. И как он работает тоже не до конца.

Но!

Это чудо-растение — сорян за «шипастого уродца», был неправ — каким-то образом стабилизирует вокруг себя магию и материю. Благотворно влияет на природу вокруг, чистит воздух, чистит воду… всё, короче говоря, чистит, в том числе и помыслы людей. Не так, как бесячьи антидепрессанты, а легко и ненавязчиво, вроде ромашкового чая.

Под его влиянием все становятся спокойнее, улыбчивее и взращивают в себе лучшее.

Ну а если помыслы совсем плохие, может и шарахнуть — Нинель Аскольдовна тому живое подтверждение.

Хорошо рядом с ним, дескать. Спокойно и пользительно для здоровья. Кстати, я и впрямь что-то такое почувствовал рядом с ним.

Однако почему друиды уделяют кактусу столько внимания, я всё равно не понял. Говоря по-честному, не он единственный так умеет. Многие артефакты работают подобным образом, если их настроить.

Пусть подход и не такой комплексный, но зато более направленный.

— Кхм, — задумалась Стеклова. — Ну смотрите. Сейчас он маленький, и радиус действия у него маленький. Чем больше он вырастает, тем больше становится радиус. В перспективе, довольно скоро он накроет всю Удалёнку.

— Так… и?

— И стабилизирует пространство. Им же, если вы не знали, можно трещины закрывать. Безо всяких блокаторов и волн монстров. Просто поднёс, и всё. Проблема лишь в том, что транспортировать кактус, который достаточно вырос для подобного к месту трещины, невозможно. Разрастается он и укореняется. А если выкопать, по пути погибнет.

— Во как…

Ну да, уже немного запахло планетарностью.

— То есть, — начал я озвучивать свои мысли вслух, — когда Удалёнка окажется под его влиянием, новых трещин здесь можно не ждать?

— Именно!

— И он продолжит расти?

— Да. По моим подсчётам, при правильном уходе через месяц-другой безопасная зона накроет Сакраменто.

— А потом?

— А потом он, по идее, зацветёт.

— И-и-и-и-и-и?

— И неизвестно, что дальше, — Стеклова мечтательно уставилась куда-то вдаль. — Но что-то волшебное. Хорошее что-то, я в этом уверена. Понимаете, Василий Иванович, никто никогда не выращивал звёздный кактус до цветения. Разве что бутоны наливались, и всё. На этом этапе они всегда умирают.

— Ага… То есть вы с Алексеем Михайловичем хотите стать первыми, кто доведёт звёздный кактус до цветения?

— Да.

— Амбициозно, — согласился я.

Хотя, с другой стороны, два самых сильных друида из тех, что мне доводилось встречать… Если кто и справится, то только они.

Даже если после цветения ничего не произойдёт, и кактус просто продолжит ширить свою зону стабильности — это уже очень и очень интересно. Эдак и всю Империю безопасным колпаком накрыть можно, а там, глядишь, и… весь мир?

Вот откуда Фонвизина взяла эту «планетарность».

Ладно…

Ответом я остался удовлетворён. Альтушкам сказал, что на сегодня все свободны и я в том числе. Время ещё не позднее, дел нет, а потому — на рыбалку.

— Вась! — по дороге домой меня нагнала газелька сестры. — Мы с Ксюшей в город метнёмся за кой-какими запчастями! Надо что-то⁈

— Нет, спасибо! — ответил я. — Езжайте!

* * *

На почве общего дела, Ирина Ивановна Скуфидонская и кадет Шама довольно быстро спелись. Не только сработались, но и сблизились чисто по-человечески.

Их общее детище, пока что за неимением другого названия окрещённое «Бобиком», становилось всё более и более внушительным. Более быстрым, смертоносным, функциональным и — ну конечно же! — приятным с точки зрения эстетики.

Вот с чего изобретатели всяческих боевых шагоходов берут за образец именно человеческую фигуру? Мультиков что ли пересмотрели в детстве?

Устойчивость меньше, площадь поражения больше, видно издалека.

Поставь сейчас перед «Бобиком» боевые гандамы Несвицких, и тот порвёт их, словно грелку.

Шестакова отвечала за техническую составляющую робота, Ирина — за магическую, а Тамерлан — за электронную начинку.

Дрим-тим сложился.

И таким образом в хлеву деда Макара потихоньку созревало новое стратегическое оружие, пускай и не планетарного, но уж точно имперского масштаба.

Железяк и запчастей на поле боя с Несвицкими до сих пор валялось с перебором, но всё-таки кое-чего не хватало. Шестакова хоть и была техномагом, но выращивать шестерёнки из воздуха не умела; её дар работал немножечко не так.

Вот и сейчас работа встала из-за того, что передняя правая лапа робота-щенка тупо не гнулась из-за отсутствия всего лишь парочки нужных подшипников строго определённого — и как это всегда бывает не самого стандартного — размера.

Время было позднее. Переться в Москву не хотелось прямо вот совсем, а потому девушки махнули в Сакраменто и устроили настоящий чёс по бытовым и строительным магазинам.

— Так, — Ирина вышла из очередного такого. — Давай смотреть, где ещё может быть, — и начала искать адреса в телефоне.

Шаманка тем временем сладко потянулась всем телом, спустилась с крыльца и от нечего делать начала глазеть на детскую площадку. Дело было во дворе относительно свежей панельной многоэтажки, облюбованной молодыми ипотечными семьями, а потому ребятни здесь было столько, что на горку стояла очередь.

И тут вдруг…

— Оо-о-о-о, — услышала она позади себя.

Маленькая девчушка лет шести-семи подошла к шаманке и теперь вовсю таращилась на её розовые волосы. С восхищением. С блеском в глазах.

— Какие у вас во-о-о-олосы, — протянула она.

Сперва Шестакова, признаться, немножечко потерялась. Но не потому, что не знала, как себя вести. Уж чего-чего, а опыта общения с детьми всех возможных возрастов она по приютам набралась. Потерялась она потому, что этот маленький человек обратился к ней на «вы».

Непривычно и… кажется, вообще впервые в жизни.

— Такие же хочешь? — улыбнулась Шама и присела на корточки, чтобы быть с малявкой на одном уровне.

— Ага, — кивнула та. — Хочу. Скажите, а можно… можно с вами сфотографироваться?

— Ах-ха-ха-хах!