Читать книгу "Эльфы на Диком западе: Убить Большого Билла - Мария Кимури"

Они переглянулись в согласии, Маглор распахнул дверь и вышел, неся испачканный землёй мешок.

Люди замерли — и те, что рубили обломки, и те, что тащили их.

— В доме нашлось серебро. Мы хотим разделить его с теми, кто потерял скот из-за краж.

— Уууу, — сказал увечный разбойник, словно грустная собака. — Ууууу…

Горожане смотрели в развязанный мешок потрясённо, отходили и снова шли заглянуть. Берт ожесточенно чесал небритый подбородок и, наконец, спросил:

— Сколько, ээ, вы хотите взять себе?

— Треть.

Берт переглянулся с Шоном.

— Я, гм, не вправе сейчас решать. Поддерживает ли общество такой раздел?! — выкрикнул он.

Общество городка Парадайз-Спрингс в лице двух с лишним десятков взрослых мужчин смотрело то на мешок, то на тех, кто его нашел. Но кажется, после всех неожиданностей прошлого и этого дня сил на споры у них не было. Раздались голоса «да пусть забирают», "без них бы не нашли», «завалило бы и все…»

Ещё несколько человек бросились в дом и торопливо заскрежетали там лопатой. Маглор только устало усмехнулся.

— А вот как делить остальное…

— А вот теперь тихо! — заорал Шон в явном ужасе. — Даже не начинать! Все отвезем в город и там разберемся, вы ж передеретесь тут сейчас, Господь вам наподдай!

Маэдрос вернулся к Гнедому, осмотрел его копыта и с помощью Маглора забрался в седло, а люди все спорили.

— Куда это вы? — спохватился хозяин оружейной лавки, когда двое братьев уже разворачивали лошадей к выходу из ущелья.

— Мы возвращаемся к нашему брату. Амрас сопроводит вас обратно.

— А деньги?

— Полагаюсь на вашу честность, — при этих словах Берт прямо выпрямился, Шон польщенно ухмыльнулся в бороду, а некоторые, наоборот, смутились.

«Я пригляжу», — пообещал Амрас. Он сидел на бревне, вытянув ноги, и все вертел в руках револьвер. Привыкал.

Размашистой рысью Кусака и Гнедой понесли их на юг.

А чуть позже позади поднялся в небо столб дыма.

*

Ненависть увела Келегорма далеко вперёд.

Куруфин не поддался лишним чувствам, он увлекал за собой отряд, и его воины в броне пробивались сквозь силы лесных неотвратимо — но этот сумасшедший умчался дальше! Охотники и бойцы, пронзенные стрелами, и тела защитников подземного дворца отмечали его путь. Словно Келегорм успевал пройти здесь до того, как смыкались ряды защитников. Вонзился в них всем собой и своими спутниками, как брошенный топор, пробил броню узорных ворот главного зала и исчез.

Боевых кличей тоже слышно не было — только неровный звон из глубины зала. В последние годы Келегорм все делал молча. В молчании уводил охотников на промысел, молча бился на учебной площадке. Только когда пришло время уговоров и выполнения клятвы, он говорил красноречивее даже Куруфина. О предательстве лесных эльфов, о том, что отцовский свет в чужих руках, и как жжет клятва их всех…

В сражении всегда они были хороши вдвоем — один рвется вперёд, другой своими силами его поддерживает, а что рывок и поддержка рассчитаны, делает порыв ещё лучше. Но не теперь, когда их разделили сородичи.

Защитники тронного зала лесных эльфов облачены в длинные кольчуги гномьего плетения, и даже эльфийским мечам они поддаются плохо. А позади них стоят стрелки, почти без брони, но их стрелы находят щели и в лучшей броне. А чаще метят в глазницы шлемов, и Куруфин сбивает мечом или латной рукавицей уже не первую такую перед своим лицом.

Его собственные стрелки заставляют лесных хотя бы отступить, и клин отряда Куруфина взламывает, наконец, блестящие ряды и прорывается