Читать книгу "Охотясь на Аделин - Х. Д. Карлтон"

глубоком порезе. Для него ему понадобится стягивающий бандаж.

– Я буду молиться, чтобы твоя жизнь была короткой, – наконец отвечает он.

Улыбаюсь, впервые за несколько месяцев по-настоящему. Оказывается, мне не нужна была эта красная помада.

Очень мило с его стороны.

По коридору раздаются шаги Франчески, но мы с Рио не двигаемся с места, учитывая, что ему предстоит промыть еще немало моих ран.

Она появляется в дверном проеме, и я встречаю ее взгляд. На краткий миг она опускает глаза на мое тело, и в них отражается какая-то непередаваемая эмоция.

Я хорошо выгляжу, Франческа?

– Закончи с ней побыстрее, Рио.

Он останавливается и вскидывает подбородок к плечу, чтобы бросить на нее хмурый взгляд.

– Здесь Клэр, и она хочет поговорить с ней.

Январь, 2022

Когда люди думают о Новом годе, они представляют, кого будут целовать, когда часы пробьют полночь. Я встретила Новый год, когда меня целовали губы чужого мне человека, с его членом, который находился там, где не имел права быть.

Когда Франческа впервые сказала мне, что Ксавьер будет навещать меня раз в неделю, был момент, когда я почувствовала облегчение. Сейчас, после его второго визита, я не могу понять, почему я его испытывала. Он намного более жесток, чем Рокко и его дружки.

Они просто хотят получить удовольствие, а Ксавьер выжимает из меня боль до тех пор, пока я не зарыдаю. И я ненавижу это. Я чувствую себя такой слабой и беспомощной.

Что еще хуже, он злится. Он хочет, чтобы я наслаждалась происходящим, а я в последнюю, мать его, очередь буду наслаждаться тем, что он делает со мной.

И пока он втыкает в мою кожу лезвие, наблюдая, выжидая момент, когда я сломаюсь, я рисую в своей голове все те способы, которыми пустила бы кровь ему.

Но даже это не самая худшая вещь, которую он сотворил со мной. Нет.

Он просто не мог оказаться нормальным насильником и думать только о собственном удовлетворении. Дерьмо, большинство мужского населения ведь таково. Но этот захотел довести до оргазма и меня.

Он преуспел. И это заставляет меня хотеть умереть.

Глава 19. Охотник

Одну неделю назад

Рубины и изумруды на тонких металлических цепочках струятся по телу женщины, повторяя ее изгибы. Не считая драгоценностей, она полностью обнажена, открыта для оскорбительных взглядов мужчин.

– Предложение – двести тысяч долларов, – объявляет женский голос через динамик, встроенный в мое кожаное кресло. Ее голос звучит так же пусто, как и глаза женщины, которую демонстрируют на сцене.

Эти аукционы организованы роскошно. Зона торгов представляет собой массивное колесо, состоящее из пятнадцати стеклянных кабинок, расположенных вокруг небольшой сцены в центре, что обеспечивает каждому участнику уединение, пока он пытается выиграть украденную женщину. Стекло хорошо затонировано, и участники аукциона прекрасно видят сцену, но сами остаются скрытыми от посторонних глаз. Мы с Джеем обнаружили, что тонировка на стеклах регулируется, что при необходимости позволяет исправить это.

Я собираюсь воспользоваться этой функцией позже.

Затягиваюсь сигаретой, дым в замкнутом пространстве не рассеивается и остается висеть облачком. Нажимаю на кнопку, делая ставку.

– Ставка – двести пятьдесят тысяч долларов, – сразу же бурчит женщина.

Кто-то другой предлагает свою цену, и прежде, чем диктор успевает ее объявить, я снова нажимаю на кнопку и заставляю ее назвать сумму сразу в триста тысяч.

Это уже пятая девушка, которую я покупаю сегодня. И пятая, которую выставили на этот аукцион. Все они уйдут со мной.

Сумма снимается с моего счета при каждой подтвержденной покупке, но к концу ночи все эти ублюдки будут мертвы, так что Джей переведет мне деньги обратно. Не то чтобы мне было в тягость, но мои деньги никогда не пойдут в карман Сообщества.

Мой палец нажимает на кнопку еще три раза, прежде чем на экране появляется подтверждение продажи. Я снова вдыхаю, и под моей кожей вибрирует низкий гул, когда на сцену выталкивают очередную девушку. Она спотыкается, но успевает поймать равновесие на своих десятисантиметровых каблуках и не падает лицом вниз.

Это маленькая девушка с большими ланьими глазами и очками, закрывающими половину ее лица. Как и предыдущие пять, она задрапирована в драгоценности, которые стоят намного больше той суммы, которые эти мужчины готовы заплатить за тело перед ними.

Я жму кнопку.

– Начальная цена – пятьдесят тысяч долларов.

– После этой девушки еще три, – мягко звучит голос Джея в моем ухе.

Я не отвечаю. Эти кабинки прослушиваются, а я хочу, чтобы их смерть стала для них сюрпризом.

И снова жму кнопку.

– Не думаю, что Адди здесь, чувак.

Я уже знал это, но, Джей – дружище Джей, – я очень надеялся на лучшее. Как мне бы хотелось, чтобы Адди выскочила на эту сцену и я смог бы ее купить и увезти подальше от всего этого зла.

Но ее никогда не выставят на аукцион. Клэр бы не стала так рисковать – только не под моим всевидящим оком. Она прекрасно понимает, что у меня есть все возможности разыскать похищенных, поэтому не станет продавать Адди с помощью инструмента, с которым я хорошо знаком, только для того, чтобы я все равно ее спас.

В этом случае они пойдут другим путем, я уверен.

Прошло уже больше двух месяцев с тех пор, как Адди пропала. С каждым днем черные круги под моими глазами все глубже и я все больше злюсь.

Я потерял рассудок. Терпение. Силу. Все. Единственное, что движет моим телом, – это сила воли и отчаяние.

Где бы ее ни держали, там нет Сети, и скорее всего, ее никуда не перевозили, потому, что если бы перевезли, я бы ее нашел. Когда девушки остаются взаперти где-то там, в неизвестном месте, их почти невозможно отследить. Если их не переправляют по соответствующим каналам, чтобы перевезти еще дальше или продать, то отслеживать нечего. Ее даже в город не привозили. Ни одна камера на всей этой гребаной планете не засекла лицо Адди с тех пор, как она вышла из той больницы.

Рио и Рик – двое из трех человек, которые могли бы привести меня к ней, – тоже пропали. Предполагаю, ее похитители находятся там же, где и Адди, но Клэр… О, она знает, как действовать скрытно. В те несколько раз, когда мне удавалось обнаружить ее, она была в окружении целой армии охраны, а чтобы внедриться туда, требовалось слишком тщательное планирование, которое невозможно осуществить, поскольку она