Читать книгу "Чёрная Рука - Иван Романов"

его глаза не менее суровым, хищным взглядом, - я тебя не боюсь, понимаешь?

Глава 18: Сомнительное Дело

— Чтобы закончить всё, нужна смелость? Так говорил твой профессор? - прожигая в душе Фридриха дыру своим взглядом, спросил Нонкураре, моментально регенерируя язык.

— Да. И что с того?

— Говоривший эти слова человек был трусом... - наконец, он поменял выражение лица на ехидную улыбку, присущую его характеру.

— А тебе почём знать? М? - схватив Нонкураре за горло, прорычал Фридрих.

— Я говорю лишь правду. Твой учитель... Вернее, один из твоих учителей был трусом, другой алчным ублюдком, третий тщеславным негодяем и дальше по списку, - кожа на шее Нонкураре посинела от силы сжатия, но тот лишь улыбнулся шире, практически во всё лицо, - все люди, которые тебя окружают - грешники. Даже ваши боги, придуманные вами Близнецы, грешны.

— Ублюдок, ты же специально выводишь меня из себя? Не так ли? Давишь на самое больное, чтобы я давил уже на тебя... Мазохист чертов! - в сердцах выкрикнул Фридрих, грубо бросая шута на ступени.

— Ты меня не задушишь, как бы не пытался, - он поднялся в полный рост и приблизился к его лицу, - Я состою из скверны, как ты уже мог догадаться. Моё тело - густой концентрат негативных эмоций, тысячелетиями впитываемый мной. У меня нет человеческих слабостей и я не могу умереть в привычном тебе понимании...

— То есть, всё что нужно, чтобы тебя убить - мыслить нестандартно? - коварно улыбнулся Фридрих, прикасаясь лбом ко лбу Нонкураре, - значит ничего сложного не будет!

— Все-таки ты действительно интересный парень... - Нонкураре предвкушающе облизнулся, - Оставлю эту мысль тебе на переваривание. Встретимся скоро, совсем скоро - он резко растворился в воздухе и время продолжило свой ход. Пространство вернулось к жизни и окрасилось в цвета, прежде затемненные до серых оттенков.

— Фридрих? - обеспокоенно спросила Кристина, смотря на стоящего как столб партнёра, - ты в порядке?

— Кхм... - он откашлялся, - да, в порядке. Пойдём уже.

Вдруг, мимо пробежала заплаканная девушка в свадебном, белоснежном платье. Она кричала и ругалась на бегу, из-за чего проходящие мимо люди с интересом переглядывались. Вслед за ней бежал ее неудавшийся жених, как подумал Фридрих, в чёрном костюме, вышитом вручную.

— Остановись! Ты не так всё поняла! - тщетно пытаясь оправдаться, парень выкинул руку вперед.

Он безуспешно пытался остановить ее, но девушка спешно села в карету и приказала кучеру уезжать, не дожидаясь никого. По ее щекам катились горькие девичьи слезы, наполненные болью из-за предательства самого дорогого человека. Впрочем, она была не единственной, кто плакал. Чувствуя свою беспомощность, он упал на колени и разревелся, подобно ребенку, привлекая к себе еще больше внимания и раздраженного шепота прохожих.

— Чего-то подобного я и ожидал от борделя... - в какой-то мере соглашаясь со словами Нонкураре, произнёс Фридрих.

— Не вешай идиотизм отдельных людей на всё общество и в частности на увеселительные заведения. Если думать в таком ключе, то и все без исключения маги ублюдки, которых надо истреблять, - немного недовольным тоном сказала Кристина, кинув взгляд через плечо на развернувшуюся сцену.

— Черная Рука - далеко не все маги, - отрезал Фридрих.

— Да, но ты понял, что я имею в виду.

Не желая спорить, Фрид поплелся за спутницей в бордель, где их встретил стойкий запах табака, пропитавший все стены. Повсюду бегали молодые и даже младше девушки. Одежды на них было немного, кто-то вовсе щеголял в чем мать родила. Но, что смутило парня больше всего - девчушка, разносящая напитки по столикам. На вид ей можно дать лет восемь, не больше. На ней был завязан только миленький фартук с карикатурно нарисованной на нем собачкой. Одежды больше не было.

— Постой, девочка, - он сел перед ней на корточки и заглянул в ее пустые глаза, в которых, казалось, даже не отражался свет. Мешки под глазами были не то что большими, но огромными. А ее щуплость бросалась в глаза куда больше, чем всё остальное.

Увидев замухрышку, Кристина пораженно охнула и села вслед за Фридрихом. Она вытащила из кармана платок и почистила ее мягкие щеки от пыли и грязи, видимо оставшейся после подсобных работ.

— Что с тобой случилось? Почему у тебя такой взгляд? Тебя не кормят? - ее осыпала градом вопросов Кристина, однако вовремя подошедший администратор, ровесник Фридриха, отвел девочку к себе за спину.

— Вам чем-то помочь? - прикрыв глаза и широко улыбаясь, спросил администратор в кожаной куртке.

— Для начала скажи, что с девочкой? - серьёзно спросил Фрид, хмуря брови при этом.

— Девочкой? У нас есть разные, толстушки и худощавые, низкие и высокие, красивые и не очень, люди и дворфы. Девочки на любой... - он не успел закончить, острый взгляд Фридриха остановил его.

— Ты понял, о какой девочке идет речь. Что вы с ней сделали? - все еще пытаясь держаться рамок приличия, произнёс Фрид.

Кристина же оказалась менее терпеливой и начала разговор с угроз.

— Если ты сейчас же не скажешь нам, что вы с ней сделали, я тебе такую жизнь устрою, что ты будешь молить о смерти.

— Боюсь, я не понимаю о чем вы говорите, - все также уклончиво ответил юноша, скрестив руки за спиной.

— Что-то случилось? - на сей раз задала вопрос подошедшая дама, на чьём лице распустилось целое поле ярких цветов. Две серебряных косы, подчеркнутые блестками, спускались на ее грудь. Широкий бюст и не менее большие ягодицы натягивали вечернее платье красного цвета, - чем-то могу помочь?

— Да, можете, - не обратив на ее показушную внешность внимания, сказала Кристина, - что произошло с той девочкой, которую он спрятал за спиной? У нее же из одежды только фартук на голое тело! Да и вся она вымазана в грязи по уши!

— Ах, Урсула, выйди к гостям, - фальшиво улыбаясь, произнесла светская леди, подзывая девочку жестом руки.

Девочка всё с тем же взглядом мертвой рыбы вышла из-за спины адмнистратора и стыдливо склонила голову вниз.

— Простите меня, хозяйка, я виновата... такое больше не повторится...

Хозяйка борделя молча кивнула ей и похлопывая девочку по плечу, отправила работать. Грозным взглядом она осмотрела гостей и дерзко высказала им.

— Я очень не люблю, когда приезжие вмешиваются в