Читать книгу "Явь - Кирилл Ликов"

если мы будем всю ночь бодрствовать, ходоки из нас еще те будут.

– А не свалимся с сука-то?

– Жить захочешь – не свалишься, – вздохнула Несмеяна, которой стало уже лень все объяснять и очень хотелось спать, – и вообще. Я командир отряда и мое слово есть приказ. Богатырь Попович, полезайте на сук и не морочьте мне голову.

Они взобрались вдвоем на сук и расположились там. Сначала легко прижались спинами друг к другу, но холод начал усиливаться, и чтоб хоть как-то согреться, пришлось прижаться сильнее. Обоим не спалось. Тут факторов было много: и близость тела человека противоположного пола, и усталость за целый день, и взвинченные нервы от пережитого.

– А почему тебя Несмеяной кличут? – решился на вопрос Алексей.

– Давно это было, – тихо начала говорить девушка, вжавшись еще сильнее в мужское тело, то ли для большего согрева, то ли подсознательно ища защиты, – в моем детстве. Город тогда расширить решили и выслали поселенцев искать хорошее место. Поселенцы, в число которых входили мои отец и мать, место нашли и организовали что-то похожее на деревню. Перевезли туда свои семьи, вроде, хорошо начиналось, счастливо. А потом оказалось, что там место для яйцекладки змеихи одной. Она туда только один раз в десять лет прилетала и яйца откладывала. И в тот раз обнаружила вместо привычной местности человеческую деревню. Она, видимо, умная была, одна атаковать не стала, а позвала других змеев. Деревню за один налет сожгли дотла. Выжила только я, и то оттого, что меня отец в скважину питьевую бросил. Я еле выбралась, думала, что помру там, но все же выбралась. А когда выбралась, то подумала, что нужно было действительно прямо в скважине помереть. Деревня вся выжжена, мать с отцом тоже, никого нет, я одна на пепелище, а где Город, я по малолетству не знала, да и не дошла бы одна то до него. Я там на развалинах, две недели жила. Змеиха-то кладку отложила и улетела, а я там одна осталась. Жутко это ходить по костям людей и жить, кушать, спать, на пепелище, где кости белые торчат и горелым мясом пахнет. Через две недели прилетел транспорт с провизией, они-то меня обратно в Город и забрали. Доктора потом сказали, что отсутствие смеха – это психологический барьер от полученной в детстве травмы.

– Да, – выдохнул впечатленный Алексей.

– Все, спать, – повернулась к нему спиной Несмеяна, – завтра тяжелый день, а Несмеяной назвали потому, что нет у меня чувства юмора.

Девушка быстро провалилась в сон и засопела, а вот богатырь еще долго не спал. Уснешь тут, когда к тебе прижимается жаркое женское тело, а лес вокруг полон разных звуков и скрипов, и все они нисколько на умиротворенные не похожи. Он тихонько пододвинул меч поближе и стал прислушиваться к обстановке вокруг, стараясь не шевелиться, дабы не разбудить спящую Сашу. Стремление оградить и защитить свойственно нормальным мужикам, а тем более богатырям. Но в конце концов сон его все же одолел под утро. И он провалился в небытие, где его ждали чуди, умирающие раз за разом девчонки, сожженные деревни и маленькие девочки, ходящие по костровищам с выгоревшими человеческими костями.

А утро их встретило снова походом по Лесу. Ближе к Китежу зверья становилось меньше и меньше, а псевды пропали почти полностью. Лесовики не выжигали Лес вокруг своей столицы, как это делали горожане, но вели очистку окрестных земель с отстрелом враждебных элементов. Также жители Китежа и окрестных деревень вели промысловую охоту, так как предпочитали питаться натуральным мясом, а не изготовленным на стандартной фабрике из смеси химических элементов. До Китежа оставалось каких-то пять километров, когда их окликнули из кустов.

– Вы кто такие будете, путники? Люди али твари какие новые, на человека ликом похожие?

Несмеяна на рефлексах вскинула свой меч и обшарила глазами направление, откуда шел звук.

– Не дури, девка, – предупреди из кустов, – брось свой ножичек, а то я из привода шмальну, и некому опосля будет этот ножичек ручонками держать. Так люди вы или псевды какие невиданные?

– Люди мы, люди, – ответил Алексей, – горожане.

А чего было скрывать-то? Своих тут и так небось каждого в лицо знали. Можно представиться кем-нибудь из далекой деревни, но если встретишь земляка или как-то по-другому твой обман вскроется, то все, считай миссия провалена, ибо вралю уже никто верить не будет.

– Тю, а чегой-то вас, горожан, сюда то занесло, да еще и почти в чем мать родила?

– У вас в Китеже есть у меня дружок…– начал, но не закончил фразу Алексей.

Только уже произнеся слово «дружок», он подумал, что может скомпрометировать Кия. Кто знает, как к дружбе лесовика и горожанина отнесутся местные руководители? Если бы не осада Города, к его бы признанию, что имеет знакомого среди лесовиков, тоже бы отнеслись с подозрением бы.

– Ну как – дружок. Знакомец мимолетный. Но у нас к нему дело, а через него и к вашему правительству.

– А зовут его как, дружка-знакомца твоего?

– Кий, десятник Кий, отчества и фамилии не знаю.

Постойте тут немного, я свяжусь с Китежем и спрошу распоряжения насчет вас. И не думайте дурить. Мы-то тут не одни в комбинезонах с мечами наголо прохлаждаемся, если что, дырочку в голове сделаем, потом придется со сквозняком в мозге ходить, память дырявая станет.

Алексей не был никогда разведчиком и не использовал доспехи с встроенной маскировкой, оттого всегда удивлялся возможностям разведчиков выходить прямо из воздуха. Говорят, это не действовало на псевдов, но и придумано было еще на прародине для войны с людьми. И сейчас дозорный материализовался буквально в десяти метрах от них. Мечи обоих горожан опять дернулись на рефлексах, но тут же опустились, так как в их сторону смотрел ствол привода и, как оказалось через секунду, не один. По периметру в двадцать метров проявились из мимикрии еще четыре бойца. Лесовики нарушали множество заветов, оставленных первыми колонистами своим потомкам, но пять человек в группе – этот закон был незыблемым.

– Мы связались с Китежем, – проговорил ближний дозорный, – там есть Кий, но не десятник, а уже сотник, но он подтвердил, что ждет вас со дня на день. Мы вас проводим до ворот.

– Вы направление покажите и предупредите других, что мы идем, – махнул рукой Алексей, Несмеяна стояла рядом и не вмешивалась: не