Читать книгу "Сокровище Эдема - С. Л. Линни"

Джейме впервые осознала, что на этот раз это уже не гипотетическое предположение.

Они с Яни умрут.

* * *

27 января 2007 года, 12.32

(2 часа 2 минуты после окончания аукциона)

Иудейская пустыня, к западу от Мертвого моря

Израиль

С того самого момента, как Хаджи, или просто Омар, увидел в пещере своего брата Рашида, у него появилась новая цель в жизни.

Он намеревался подняться, признаться брату в своих коварных мыслях, извиниться за то, что убил его, и насладиться вместе с ним сокровищами пещеры.

Омар собирался начать жизнь заново. Он не будет Хаджи, останется просто Омаром, и у них с братом появится собственная тайна. Они станут лучшими друзьями. Годы обойдутся с ними милостиво.

Находить упоры для рук и ног в отвесной стене было нелегко, но песчаник – очень пористый камень, и порой Омару удавалось выцарапать в нем углубление, достаточное для того, чтобы сначала ухватиться рукой, а затем поставить ногу.

Омар не смотрел вниз – только вверх, на вход в пещеру, где его ждет брат и новая, другая жизнь.

Он настолько углубился в собственный мирок, что не услышал рев вертолета. Его удивило, что сверху посыпались камни. Однако ничто не могло остановить продвижение аль-Асима.

Наконец, когда начали падать уже большие глыбы, Омар вынужден был поднять взгляд. Он прижимался к стене, и камни в основном пролетали дальше, не мешая ему цепляться за скалу.

Омар закрыл глаза.

Поэтому он не увидел, как большой зазубренный обломок упал прямо ему на голову и раскроил череп.

Не столько боль, сколько удивление заставило Омара разжать руки. Оставаясь в сознании, он начал свободное падение в пропасть.

Омар летел и видел, как рядом с ним падает еще одно тело.

Это был Рашид.

Улыбнувшись, Омар протянул брату руку, и они полетели вместе.

Все произошло так, как и должно было быть с самого начала.

* * *

27 января 2007 года, 12.44

(2 часа 14 минут после окончания аукциона)

Иудейская пустыня, к западу от Мертвого моря

Израиль

Теперь они лежали в кромешной темноте. Ни малейшего лучика света, ни дуновения ветерка.

Джейме и Яни лежали рядом, распластавшись на земле, с трудом помещаясь в свободном пространстве. Ричардс запросто могла дотянуться до каменных стен, обступивших их со всех сторон. Это был самый настоящий склеп: три фута в высоту, четыре в ширину, шесть в длину.

Ее охватил ужас: они погребены живьем.

Джейме никогда не думала, что ее может охватить страх перед смертью или клаустрофобия. Однако то обстоятельство, что земля окружала со всех сторон, давила, посеяло в ее груди семена паники, которые быстро дали всходы.

Ей было бы все равно, если бы ее забили до смерти кнутом, застрелили на площади в Эль-Курне или она утонула бы в море у берегов острова Патмос. Но Джейме просто обязана выбраться отсюда. Именно обязана! Этого Джейме вынести не могла. Каменный мешок сомкнулся, рядом лежал Яни, и ей было трудно дышать.

Паника нарастала.

Она попала в ловушку. Этот лишенный воздуха мрак давил на нее.

Джейме начала задыхаться.

– Я должна выбраться отсюда, – пробормотала она. – Помоги мне!

– Джейме! – Это был голос Яни, прежний, узнаваемый, сильный. – Все в порядке. Не поддавайся панике.

– Мы погребены живьем. Помоги мне! Мы не можем отсюда выбраться!

– «Сами по себе вещи не бывают ни хорошими, ни плохими, а только в нашей оценке».

– Самое идиотское время, для того чтобы цитировать «Гамлета»! – не удержалась от гневной реплики Ричардс.

– Джейме, а теперь помолчи, – тихо произнес Яни. – Все прекрасно. Здесь темно и тихо – как в чреве вечной жизни. Закрой глаза. Дыши размеренно. – Он погладил ее по голове. – Помнишь? «Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем».

Джейме закрыла глаза. Она поняла, что Яни цитирует Священное Писание, желая предоставить ей что-то знакомое, привычное, за что она может ухватиться, чтобы удержаться от паники и не цепляться судорожно за Яни.

– Ты не боишься смерти, – продолжал Яни. – Я в этом уверен. Мы оба ждем, причем с нетерпением, встречи с Владыкой, лицом к лицу. Я здесь, рядом с тобой.

Джейме задышала ровнее.

Яни заговорил снова, на этот раз повторяя слова пророка Исайи:

– «И возвратятся избавленные Господом…»

Это был один из любимых стихов Джейме, который она закончила вместе с Яни:

– «…и придут на Сион с пением, и радость вечная над головой их».

Паника отступала. Дыхание стало размеренным. Все же Джейме никак не могла решиться открыть глаза. Какой стыд! На свете был только один человек, которому она хотела доказать, что сильная, сможет справиться с любой бедой. Настал трудный момент, и Ричардс сломалась.

– Впервые я понял, что ты особенная… когда похитил тебя, – снова заговорил Яни. – Всего через несколько часов после того, как у тебя на глазах убили подругу, саму чуть не схватили, ты оказалась в темном подвале вдвоем с незнакомцем, который мог бы с тобой расправиться. Ты ни на минуту не потеряла присутствия духа. Осталась спокойной и собранной. Второй раз я увидел, какая ты особенная, когда схватил тебя за горло удушающим захватом. Тогда ты, обернувшись, отвесила мне затрещину. – Он фыркнул. – От капеллана я такого никак не ожидал.

Дыхание Джейме уже вернулось в норму. Она понимала, что Яни говорит все это, чтобы ее успокоить, удержать от паники, но с готовностью повиновалась ему. В мыслях Джейме вернулась в Таллил, к первой встрече с таинственным незнакомцем.

– Да, здорово ты меня тогда напугал, – только и сказала Ричардс.

Яни рассмеялся, затем на какое-то время умолк.

Когда он снова заговорил, его голос вдруг стал таким, какого Джейме еще никогда не слышала:

– Впервые я понял, как тебя люблю – могу полюбить, – на площади в Эль-Курне. Дело оказалось не в гранате, хотя я поразился тому, что ты была готова рисковать своей жизнью, чтобы спасти девочку. Я увидел, как убийца приближается, чтобы выстрелить в упор. Ты лежишь на земле, рядом валяется винтовка, но тебе даже в голову не приходит схватить ее и выстрелить первой.

– Ты имеешь в виду винтовку Родригеса?

Джейме помолчала, вспоминая то мгновение. До того момента ей и в самом деле не приходило в голову, что она сможет воспользоваться оружием. Ричардс не хотела никого убивать. Она сама приготовилась к смерти.