Читать книгу "Романов #12 - Владимир Кощеев"

это требовало серьезного контроля и филигранного регулирования. Так что работа для князя превратилась в безостановочный конвейер. Дела шли нескончаемым потоком, и пришлось спешно расширять административный ресурс.

Погруженный в работу, Иван Михайлович не сразу заметил, что к нему в кабинет зашла сестра. А когда Анна Михайловна негромко кашлянула, глава рода с удивлением взглянул на княжну.

За окном уже начинался закат, что значило, что князь Соколов пропустил сегодняшний обед.

— Анна?

Сестра присела на краешек кресла и, сложив руки на столешнице главы рода, озвучила причину своего визита.

— Иван, нам нужно обсудить мое будущее, — объявила она. — Я не хочу отправляться в монастырь.

Князь Соколов нахмурился.

— А чего же ты хочешь? — спросил он. — С твоими талантами ты запросто могла бы вырасти в церковной иерархии до настоятельницы какого-нибудь престижного монастыря. Или даже, чем черт не шутит, стать первым матриархом, ее святейшество Анна.

Последнее он произнес с улыбкой.

После сцены в морге, где сестра позволила себе лишнего при постороннем, Иван окончательно убедился, что Анну пора убирать подальше. Не ровен час она воспользуется своими знаниями и посеет смуту в Русском царстве. Что тогда будет с родом Соколовых, и им самим, Иван старался не думать.

Мятеж еще жив в памяти народа Русского царства. И очередного бунтовщика не потерпят даже бояре Выборгского княжества. Стоит объявить, что Иван на самом деле сын царя, жить ему останется до первого опричника.

— Я предлагаю выторговать защиту для меня в обмен на ребенка Емельяна Емельяновича, — объявила Анна Михайловна. — Я даже готова выйти замуж за кого ты скажешь, лишь бы не в монастырь.

Иван покачал головой.

— Я не могу тебе ничего обещать, сестра. Кроме того, что подумаю о твоей просьбе.

Княжна Соколова улыбнулась по-доброму, поднимаясь на ноги.

— Благодарю, князь, большего я и просить не могла.

Когда за сестрой закрылась дверь, Иван Михайлович взглянул на телефон, стоящий на столешнице и, вздохнув, поднял трубку.

— Емельян Сергеевич, здравствуйте, — произнес глава рода. — Я бы хотел обсудить судьбу вашего внука.

Глава 26

Кремль, кабинет государя .

Царь неторопливо помешивал серебряной ложкой чай. Игорь Михайлович на своем месте листал отчеты по трофейной установке ключников.

Государь прекрасно понимал, что его наследник один из лучших специалистов по магии. Однако и он, и Дмитрий Романов пропустили вероятность создания подобного оружия. Впрочем, кто бы мог предположить, что общество ключников способно на такие прорывы?

Михаил II прекрасно понимал, «Мойра» ставит под угрозу саму основу защиты. Да, самолеты не были защищены от магии, однако и Кремль от нее не прикрыт.

Царь сыновей не торопил, выдал им весь необходимый доступ, снабдил ресурсами и помощниками. И был уверен, они найдут ответы, как работает эта установка, и как ей противостоять. Потому как если с этим не справятся Игорь и Дмитрий, самые светлые умы Русского царства, стране останется лишь уповать на миролюбие ключников. Надеяться, что они не решат использовать еще одну «Мойру» или ее аналог, чтобы уничтожить Милославских.

А это не тот расклад, на который Михаил II был бы согласен.

Кристоф Рейсс, пребывающий в казематах Царской Службы Безопасности под Кремлем, опасности не представлял. Раз в несколько часов ему вводили новую дозу транквилизатора, внимательно следя за тем, чтобы пленник не умер от интоксикации. Жить графу Тюрингии придется столько, сколько пожелает царь. И при необходимости его можно будет снова допросить.

Пискнул коммутатор на столе, и государь приподнял бровь, прежде чем ткнуть клавишу.

— Слушаю.

— Государь, вас просит об аудиенции великий князь Невский Емельян Сергеевич, — доложил секретарь.

Бросив взгляд на цесаревича, погруженного в чтение, Михаил II ответил:

— Пусть войдет.

Не прошло и десяти секунд, а куратор ЦСБ уже кланялся самым главным людям в Русском царстве.

— Благодарю, что разрешил обратиться к тебе, государь, — произнес Емельян Сергеевич, выпрямляя спину.

Михаил II указал ему на кресло, а сам сделал глоток чая. Чуть поморщившись от горечи на языке — слишком мало добавил сахара, царь дал знак Невскому говорить.

— Мы внимательно тебя слушаем, Емеля, говори, с чем пришел, — велел Михаил II.

Великий князь кивнул.

— Прошение у меня к тебе, государь, — объявил он. — Это по поводу моего внука.

Игорь Михайлович оторвался от документов из секретной лаборатории и приподнял бровь.

— Уже известен пол ребенка? — уточнил он.

— Да, цесаревич, — улыбнулся куратор Царской Службы Безопасности. — Целитель провел все необходимые процедуры, это точно мальчик.

— Поздравляю, — сделав еще один глоток, государь вновь скривился и отставил чашку. — Значит, род Невских уже может не переживать о своем наследии.

Емельян Сергеевич кивнул.

— В этом и кроется моя просьба, государь, — сказал он. — Мне позвонил Иван Михайлович Соколов, который по твоей воле возглавил род Выборгских князей. Он сообщил, что его сестра, Анна Михайловна, очень не хочет отправляться в монастырь, который ты ей подобрал вместе с его святейшеством Мефодием.

Цесаревич хмыкнул, никак, впрочем, не комментируя услышанное. О том, что Анна Михайловна постарается купить себе свободу, он никогда не сомневался. Однако следовало хотя бы выслушать великого князя, все-таки должность куратора одной из важнейших служб государства требовала и соответственного отношения к человеку, который ее занимает. Ведь царь снял с Емельяна Сергеевича все ограничения.

— По закону Русского царства, — заговорил Михаил II, — несовершеннолетний ребенок, а тем более еще не рожденный, не может быть признан ни одним из родов, если этого не сделал его благородный родитель. Девушка, с которой твой сын этого ребенка зачал, находится в статусе Слуги рода Соколовых. Таким образом, как минимум до первого вздоха твой внук не может быть признан Невским.

Емельян Сергеевич вновь склонил голову.

— И потому Анна Михайловна желает обменять свою Слугу, которая носит под сердцем моего внука, — пояснил он. — Ее условия просты: я получаю девушку, дожидаюсь рождения ребенка, признаю его внуком официально, и взамен Анна Михайловна не отправляется в монастырь.

Великий князь смотрел на Михаила II с застывшим в глазах умоляющим выражением. Само по себе это было крайне необычно, Игорь Михайлович полагал, что уж такой человек, как Емельян Сергеевич никогда бы не стал о чем-то умолять. Он даже на эшафот был готов взойти с гордо поднятой головой.

Однако теперь речь шла о продолжении рода. И пускай еще оставался Георгий, второй сын великого князя,