Читать книгу "Ночь с принцем - Сабрина Джеффрис"

Чушь. Кристабель совершенно определенно заявила ему, что больше не собирается связывать свою жизнь с мужчиной. А сам он никогда не хотел оказаться привязанным к одной женщине. Никогда.

Тем временем мужчины, разделившись на две команды, встали по обе стороны дам. Талбот собирался вручить заряженное ружье Элеоноре, а Кингсли предложил свою помощь Кристабель.

Стокли объявил правила:

— Загонщики вспугнут куропаток, и вы начнете стрелять по моей команде. Талбот станет считать птиц, сбитых леди Дженнифер, а Кингсли — сбитых леди Хавершем. Если каждая собьет по три птицы, проигравшей будет считаться та, которая стреляла последней. Решать буду я. Согласны?

Все кивнули. Убедившись, что леди готовы, Стокли дал команду загонщикам и, едва птицы взлетели в воздух, начал отсчет:

— На счет «три… Раз, два, три…

Шум поднялся оглушительный. Сделав выстрел, каждая из женщин отбрасывала разряженное ружье, хватала следующее и стреляла опять. Даже до того, как развеялся дым, Гэвин мог точно сказать, что последний выстрел сделала Элеонора. Почему же тогда она выглядит таким триумфатором?

— Леди Хавершем закончила стрельбу первой, — объявил Стокли. — Талбот и Кингсли, каков результат?

— Леди Дженнифер убила трех куропаток, — сказал Талбот, показывая рукой на разные участки лужайки.

Лорд Кингсли выглядел смущенным.

— Леди Хавершем убила двух куропаток.

— И одного дрозда, — добавила Кристабель. — Всего три птицы.

Собаки и правда вынюхивали что-то в траве, в том месте, куда она указала. Кингсли пошел проверить и радостно объявил:

— Действительно, дрозд. Снят одним выстрелом.

Лицо Элеоноры стало похоже на тучу, из которой вот-вот должна вылететь молния.

— Дрозды не считаются, — грозно заявила она. — Только куропатки.

— Прошу прощения, — нахмурилась Кристабель, — но речь шла о трех птицах.

— О куропатках.

— Извини, Элеонора, — вмешалась леди Хангейт, — но ты говорила «птицы».

— Мужчины здесь охотятся на куропаток, — не желала сдаваться леди Дженнифер, — значит, и мы договаривались о куропатках.

— Если целью состязания было выяснить, кто лучше стреляет, — спокойно сказал Гэвин, — то она достигнута, шла ли речь о птицах или о куропатках.

— Но все понимали, что речь идет о куропатках. И она это прекрасно знает. — Элеонора приблизилась к Кристабель и протянула руку: — Вы понимаете, что проиграли. Отдавайте мне веер.

— И не подумаю! — Кристабель сделала шаг назад. — А вы должны мне сотню фунтов.

Леди Дженнифер неожиданно вырвала у слуги заряженное ружье и навела его на Кристабель:

— Отдавай мой веер, сучка.

Гэвину показалось, что у него остановилось сердце.

— Это просто глупое пари, Элеонора. Если хочешь, мы можем провести еще одно испытание и договориться…

Стокли подошел к леди Дженнифер сзади и схватился за приклад ружья, стараясь повернуть ствол к небу. Ружье выстрелило, и пуля попала в сук дуба, нависающий над ними.

Через мгновение Элеонора издала душераздирающий вопль, и Гэвин понял, что, срикошетив от дуба, пуля угодила в нее. Все обернулись и увидели, что она поднимает край юбки: ботинок разорван, а из икры хлещет кровь. Элеонора тут же потеряла сознание. Среди гостей воцарился настоящий хаос: некоторые дамы бросились к леди Дженнифер, другие собирались упасть в обморок, а джентльмены накинулись на Стокли, ругая его за неосмотрительные действия. Слугам приказали немедленно разрядить все ружья.

— Отойдите, — приказала Кристабель, пытаясь пробиться туда, где на траве сидел лорд Дженнифер, держа на коленях голову своей жены.

Дамы послушно расступились. Элеонора к этому моменту уже пришла в чувство и, увидев, что над ней наклоняется Кристабель, истерически закричала:

— Уберите ее от меня! Она хотела меня убить!

— Не говорите глупостей, — недовольно поморщилась Кристабель, опускаясь на колени. — Вы сами в себя выстрелили. Дайте мне взглянуть на рану.

Леди Дженнифер судорожно попыталась отодвинуть ногу и вскрикнула от боли.

— Ради Бога, Элеонора, позвольте маркизе помочь вам, — вмешался подошедший Гэвин. — Леди Хавершем много лет провела, разъезжая вместе с войсками, и я уверен, что ей приходилось перевязывать не одну рану.

— Так и есть, — подтвердила Кристабель. — Послушайте, я ничего не буду делать, просто посмотрю.

С выражением крайнего негодования на лице леди Дженнифер все-таки вытянула ногу, и Кристабель осторожно осмотрела рану.

— Не похоже, чтобы была задета кость, — объявила она наконец, — но чтобы сказать точнее, рану надо промыть. — Кристабель подняла глаза на лорда Стокли: — Лучше будет позвать врача. Я не очень уверена в своем умении.

— Я сделаю это немедленно, — согласился Стокли. Его лицо приобрело зеленоватый оттенок. Он тут же приказал стоящему рядом лакею отправляться в деревню за доктором.

— А нам надо возвращаться в дом, — добавила Кристабель, глядя на Гэвина.

Бормоча себе под нос проклятия, он наклонился, поднял Элеонору на руки и направился в сторону дома.

Конечно, это мог бы сделать один из лакеев, но Гэвин решил подстраховаться. Элеонора уже попыталась обвинить Кристабель в попытке убийства, и, если что-нибудь произойдет с ней в промежуток между первым осмотром и прибытием врача, в этом тоже, несомненно, окажется виноватой леди Хавершем. Он не собирался допускать ничего подобного. Элеонора подняла на Гэвина глаза:

— Твоя новая любовница совершенно невыносима, Берн. И ей не место среди нас.

— Так и есть, — хмуро согласился Гэвин. — Она слишком хороша для таких, как мы. Но она отлично играет в вист и нравится мне, и я не намерен пока расставаться с ней. И следовательно, буду крайне недоволен, если с ней что-нибудь случится. — Берн холодно посмотрел на Элеонору. — Это понятно?

Она побледнела и отвела глаза.

— Понятно.

Чуть позже прибывший доктор осмотрел пострадавшую и пришел к выводу, что кость лишь слегка задета пулей, но на рану придется наложить несколько швов. Он посоветовал леди Дженнифер на несколько дней воздержаться от прогулок, но заверил, что на следующий день после хорошего ночного отдыха она уже сможет спускаться в зал и играть в карты, но на сегодняшний вечер это категорически запрещено. Слова доктора вызвали у Элеоноры целый поток жалоб и протестов.

Только добившись от Стокли обещания приостановить на сегодняшний вечер игру вообще, она успокоилась и по настоянию доктора согласилась принять настойку опия.

Когда Стокли и лорд Дженнифер с врачом и Гэвин под руку с Кристабель вышли наконец из спальни Элеоноры, Берн задержал ее в коридоре и прошептал на ухо: