Читать книгу "Саит - Валентина Кострова"

— У меня работа.

— Возьми отпуск за свой счет. Мы ведь договаривались на две недели.

— Мне над этим вопросом нужно подумать, я не могу по первому твоему требованию подстроить под тебя свои планы.

— А ты подстройся, — как отрезает, чеканит Саит, я застываю, держа чашку в воздухе, так и не донеся ее до губ. Как ни в чем не бывало, он, намазав на тост масло и положив на него сыр, встречается с моими глазами.

— Ты сейчас серьезно? — очарование слетает с меня, как капли воды с кошки, которая стряхнулась. Я злюсь, чувствуя, что готова сейчас же встать и уйти, чтобы не возвращаться. И пусть меня хоть закапывают в лесочке. Стоп. Закапывать, это я погорячилась, но терпеть такое хозяйское поведение по отношению к себе не позволю.

— Да.

— Я тебе, во-первых, не жена и не любовница, а, во-вторых, иди ты со своими деспотичными замашками куда подальше! — резко отодвигаю стул и встаю, но как только делаю первый шаг в сторону двери, за спиной раздается холодный голос:

— Давай мы обойдемся без разыгрывания ущемленного чувства достоинства. Мы с тобой взрослые люди и прекрасно понимаем, для чего нам эти две недели. Я хочу тебя, ты хочешь меня, поэтому Дева не усложняй то, что изначально должно быть простым. Поэтому вернись к столу и спокойно позавтракаешь, потом тебя отвезут куда скажешь, а вечером мы с тобой встретимся в ресторане.

— Я так поняла, что ты за меня все решил, — оборачиваюсь, сверля красивое лицо негодующим взглядом. — Ты, как и твой отец, привык, что люди крутятся вокруг вас ради ваших прихотей. Но это ошибочное впечатление, Саит, люди не марионетки, их за веревочки невозможно по своему желанию дергать.

— Жду тебя вечером, сообщением пришлю в каком ресторане, — откусывает свой бутерброд и невозмутимо отпивает свой кофе. Я несколько секунд стою на месте, размышляя то ли возмутиться еще раз, то ли с достоинством уйти, выбираю второй. И пока идут к двери чувствую между лопатками ощущение пекла. Мне придется вернуться вечером к нему, потому что Саит не оставит в покое пока не наиграется.

— Дева! — рычит сзади папа, пока я взбегаю через две ступеньки на второй этаж в его доме.

Он злится. Нет, не так. Он в ярости от моего поведения. Едва я только появилась на пороге дома, ему хватило одно взгляда на мое лицо, чтобы все понять и выйти из себя. Три года назад, рыдая у него на плече, я вывалила ему все, что со мной произошло в Лондоне и какие во мне были чувства. В восторг от этой исповеди папа не пришел, но поддержал, как мог, как умел, потому что он единственный близкий человек в моей жизни.

— Дева! — папа идет за мной следом, сверлит гневным взглядом мне дырку в спине, пока я резво направляюсь к гардеробной и вытаскиваю чемодан.

Для приятного времяпровождения с Саитом мне нужны вещи на две недели, уверена, что мы куда-то уедем, но без понятия куда. Может быть полетим в Дубай, встречаться с Саидом Каюмом не очень хочется, но если потребуется, буду улыбаться. В идеале я бы поехала в Лондон, там больше шансов, что Саит что-то вспомнит.

— Пап, это просто две недели отпуска в приятной компании, — сгребаю почти все вешалки с повседневной одеждой и несу все на кровать. Потом такому варварскому нашествию подвергаются ящики с нижним бельем.

— Тебе напомнить, чем закончились ваши прошлые две недели? — папа изгибает темную бровь и буравит мое лицо мрачным взглядом.

Замираю посреди комнаты и внимательно на него смотрю. Напоминать мне не нужно, до сих пор все во мне живо, стоило только еще раз пережить те самые крышесносные ощущения, которые вызывает во мне Саит.

— Я все помню, именно поэтому предложила Каюму провести две недели вмести, чтобы он не стал меня преследовать. Ты же знаешь, когда богатые мальчики получают отказ, они становятся одержимыми.

— Пообещай мне, что в этот раз не влипнешь ни в какую историю! — вижу, что отец переживает, беспокоится за меня. Я улыбаюсь и подхожу к нему, обнимаю его за талию. Он тяжело вздыхает, крепко меня прижимает к груди.

— Я буду на связи, пап. Буду каждый день звонить.

— Дева, пообещай мне, что с этим парнем ты поставишь точку и больше никогда не впустишь в свою жизнь? — отстраняет меня, заглядывает в глаза.

Я прикусываю губу. Головой понимаю, что да, с Саитом надо ставить точку, потом вырывать все страницы своей жизни, которые связанные с ним. Только вот почему-то от этих мыслей в груди сжимается тоскливо сердце и мне физически становится больно.

— Ты слишком много требуешь от меня обещаний, папа, — вымученно улыбаюсь, отхожу к кровати, так и ничего ему не сказав по поводу точки в отношения с Саитом. Пусть будет так, как будет. Я смогу без него, смогла ведь три года назад все сначала начать, смогу и сейчас.

— Дева, я понимаю, ты любишь этого мажора, но вспомни, как он с тобой поступил. Он за три года ни разу о себе не напомнил, а тут явился и даже без цветов.

— Он не мог ко мне прийти, — складываю несколько футболок и шорт в одну стопочку. — Потому что ничего не помнит.

— В смысле? — оглянувшись через плечо, вижу удивленное лицо папы.

— У него частичная потеря памяти. Он не помнит, как мы с ним познакомились, что было между нами и чем все закончилось. Вчера я встретилась с Саидом Каюмом, это он мне рассказал о состоянии Саита и попросил помочь, врачи оказались бессильны. Вот так у меня возникла идея повторить те две недели, которые были три года назад.

— А если ничего не получится, что тогда? Если он все вспомнит, его отец скажет тебе «спасибо» и вычеркнет из жизни сына, как это уже однажды сделал?

— Не знаю, ни на один вопрос я не могу ответить с полной уверенностью, — тихо отвечаю.

Я действительно не знаю, как поступит Саит, когда все вспомнит. Он сейчас подобен хамелеону, меняется под обстоятельства. Может быть строгим, может быть нежным. Может быть властным, может быть ласковым. Тут чистая лотерея, как отреагирует наследник Саида Каюма на возвращение воспоминаний. И мне меньше всего хочется думать, что будет со мной, когда Саит вспомнит меня.

— Как ты поступишь с Полом? Вы ведь обручены, — папа подходит к окну, стоит ко мне спиной. Мне жаль, что ему вновь приходится из-за меня переживать, что я вновь заставляю его нервничать, и буду причиной его бессонницы и тяжелых дум.

— Я сегодня с ним встречаюсь. Отдам кольцо и все, — вздыхаю, откладываю толстовку в сторону, подхожу к отцу. — Обещаю, как только пройдут эти две недели, я уволюсь, и мы уедем в Калгари, как ты меня и просил три года назад.

— Обещаешь? — его глаза внимательно разглядывают мое лицо, пытаются предугадать мой ответ. Киваю головой, потому что ком в горле мешает говорить. — Я очень за тебя переживаю, Дева. Ты еле восстановилась после вашего расставания. Мне тяжело смотреть, как ты без оглядки вновь летишь на это пламя подобно мотыльку. Тебе есть теперь ради кого жить и беречь себя, помни об этом каждый раз, когда решишься на тот или иной шаг. Я всегда буду рядом с тобой.