Читать книгу "Возбуждённые: таинственная история эндокринологии. Властные гормоны, которые контролируют всю нашу жизнь (и даже больше) - Рэнди Хаттер Эпштейн"

Открытие, что вдыхание окситоцина делает людей доверчивее, попало в заголовки прессы США и Европы. Кроме того, это исследование породило прозвище «нравственная молекула» для окситоцина, кучу книг по самопомощи (например, «35 советов для счастливого мозга», спрей для одежды под названием «Жидкое доверие» и речь на конференции TED, в которой рекламировалось положительное действие окситоцина для доверчивости (на данный момент у этой лекции более 1,5 млн просмотров)[19]. Пол Зак, кандидат наук, один из команды ученых и спикер на конференции TED, заявил, что страны с бо́льшим количеством достойных доверия людей – более процветающие, так что, поняв биологию доверия, мы сможем избавиться от нищеты. Зак, профессор Клермонтского университета и автор книги The Moral Molecule («Нравственная молекула»), – приятный внешне и в общении человек с копной светлых волос и точеным лицом. «Действительно ли это нравственная молекула? – спрашивает он, а потом быстро отвечает: – Мы провели исследования и выяснили, что окситоцин делает людей более щедрыми, повышая пожертвования на благотворительность на 50 %». Во время своей речи он выходил к зрителям и предлагал опрыскать их окситоцином.

Зак однажды написал в блоге, что окситоцин «делает нас неравнодушными к романтическим партнерам, детям и питомцам. Но вот что самое странное: когда мозг вырабатывает окситоцин, мы привязываемся даже к совершенно незнакомым людям и проявляем к ним вполне реальное неравнодушие – например, даем им деньги»[20]. Он написал еще одну статью, в которой рассказал, как его преследовала бывшая девушка. Почему? Их окситоцин рассинхронизировался: его любовь прошла, а вот ее чувства по-прежнему держались.

На самом деле окситоцин – далеко не такая сенсационная штука, какой ее представляют. В исходном исследовании с игрой на доверие лишь шестеро из 29 человек, вдыхавших окситоцин, отдали все свои деньги. В отличие от Зака, который сделал карьеру на экстраполяции полученных данных, его соавторы считали это исследование интригующим, но неубедительным. Результаты не удалось воспроизвести, но, возможно, только потому, что последующие исследования имели определенные изъяны, рассказал в интервью The Atlantic Эрнст Фер из Цюрихского университета – один из ученых, участвовавших в исследовании с игрой на доверие. «У нас на самом деле нет доказательств, – сказал он. – Я согласен, что наше исходное исследование так никому и не удалось воспроизвести, и пока этого никто не сделал, нужно быть очень осторожными, говоря, что окситоцин делает нас доверчивее»[21]. Тем не менее факты так и не смогли встать на пути у сенсации. Последующие исследования, связывавшие окситоциновые спреи для носа с любовью и доверием, привлекли внимание прессы. Другие исследования дали прямо противоположный результат: окситоцин снижает доверчивость и усугубляет расистские настроения. Эти противоположные результаты объясняются предположением, что окситоцин не просто улучшает хорошее настроение: он усиливает любые чувства, которые вы сейчас переживаете.

«Отличная история: окситоцин, тот же самый гормон, который способствует укреплению моногамных чувств у полевых мышей и участвует в лактации и процессе родов, заставляет вас отправлять деньги незнакомцам, – сказал Гидеон Нейв, доцент маркетинга в Уортоновской школе Пенсильванского университета. – Почему-то эта история стала очень привлекательной. Если взять много точек, то через некоторые из них можно провести линии и рассказать хорошую историю, даже если она существует только в вашем воображении. Она хорошо написана и популяризирована прессой»[22].

Нейв изучил результаты исследований. Он не эксперт по гормонам, а статистик. Обнаружилось, что по большей части эти исследования слишком маленькие, слишком тенденциозные или слишком небрежные, чтобы что-либо доказать. Большинство из них не удалось воспроизвести, что может говорить о том, что результаты просто-напросто случайны. Более того, Нейв еще и покопался в ящиках столов исследователей окситоцина и нашел в них несколько исследований на людях, в которых говорится, что окситоцин не влияет на поведение. Эти исследования не были опубликованы. Профессиональные журналы (и журналисты, адаптирующие научные статьи для популярных журналов) предпочитают позитивные результаты. Но именно так называемые негативные исследования дают нам более полное представление о реальности.

ГОРМОН ОКСИТОЦИН ПОЛУЧИЛ ПРОЗВИЩЕ «НРАВСТВЕННАЯ МОЛЕКУЛА» ПОСЛЕ БОЛЬШИНСТВА ИССЛЕДОВАНИЙ. УЧЕНЫЕ СЧИТАЛИ, ЧТО ИМЕННО ОН ВЛИЯЕТ НА ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ПОВЕДЕНИЕ.

Если отбросить тенденциозные исследования, то может показаться, что нет вообще никаких доказательств того, что окситоцин влияет на человеческое поведение, но это не означает, что гормон вообще ничего не делает. У нас просто до сих пор нет доказательств. Скептически настроенные эндокринологи утверждают, что из исследований просто делали слишком далеко идущие выводы. Дебаты очень напоминают письмо от Ганса Лиссера, которое Харви Кушинг получил почти за 100 лет до этого после одной из своих лекций о гипофизе. Оно уже однажды приводилось в книге, но вполне достойно повторного цитирования: «Просто жалко, если не отвратительно, смотреть на эндокринную оргию, свирепствующую в нашей профессии. По большей части это результат ужасного, хаотичного, бессмысленного невежества, но во многом, к сожалению, – и результат чисто коммерческой жадности. Эндокринология быстро превращается в пародию на саму себя и постыдный бизнес, и, полагаю, настало время, чтобы кто-то произнес несколько честных, бесстрашных слов»[23]. Ларри Янг, директор Центра Сильвио Конте по окситоцину и социальному мышлению в Университете Эмори, сказал, что нынешние времена не сильно отличаются от прошлых. Хорошие вещи перемешиваются с плохими. Прочитав письмо Лиссера Кушингу, он сказал, что «сейчас действительно свирепствует окситоциновая оргия».

Янг – один из команды нейробиологов, включающей в том числе Роберта Фромке из Нью-Йоркского университета, которая проводит тщательные исследования окситоцина, пытаясь понять принцип его действия; они ищут точное расположение окситоциновых рецепторов в мозге[24]. Работа Фромке продолжает работы Янга, а также исследование 1983 года, в котором участвовали 10 кормящих женщин; обнаружилось, что для повышения уровня окситоцина им достаточно услышать плач младенца[25]. «С нейробиологической точки зрения плач младенца поступает в мозг через уши и обрабатываются слуховой системой мозга», – добавил он. Он обнаружил изобилие рецепторов в левом слуховом центре – их там больше, чем справа, – и сообщил, что мыши с заблокированными окситоциновыми рецепторами в левом слуховом центре реагировали на пищащих детенышей не так, как мыши, у которых левые слуховые центры не были заблокированы. Как и многие коллеги, он не считает, что окситоцин отвечает за формирование материнской привязанности: этот гормон скорее улучшает обработку входящей информации. По его словам, «наш взгляд становится богаче». Вот как Фромке это объясняет: «Все мы, наверное, бывали в самолете с плачущим ребенком и относились к этому по-разному. Кому-то, очевидно, это действовало на нервы. Но были и женщины, у которых от звука детского плача начиналась лактация. С биологической точки зрения это просто потрясающе». Иными словами, окситоцин, возможно, усиливает затаенные чувства.

Фромке сосредоточился на слухе, а другие ученые изучали социальные реакции, надеясь, что если им удастся расшифровать воздействие окситоцина на организм, то они смогут создать по-настоящему действенные лекарства. Поскольку некоторые из этих эффектов говорят о том, что окситоцин улучшает социальные навыки, его проверили в качестве средства от аутизма и шизофрении. Результаты пока неоднозначные. Ключевой проблемой является то, что прямую инъекцию в мозг, которая работает на грызунах, людям не сделаешь даже ради эксперимента, а ни одно исследование пока не доказало, что вдыхание окситоцина через нос повышает уровень гормона в мозге. «Возможно, это действительно полезно, но пока что об этом говорить еще очень рано, а сейчас люди относятся к интраназальному способу доставки со слишком большим оптимизмом, – говорит Янг, исследователь окситоцина из Университета Эмори. – Может быть, он безвреден. Но я лично не считаю, что мы сейчас можем хоть что-то сказать с уверенностью. Даже если некоторые из этих исследований достоверны, то описанные в них эффекты сравнительно малы. Не могу себе представить, чтобы вы вдохнули с утра окситоцина, сходили в школу, потом вернулись домой, вдохнули еще окситоцина – и это как-то улучшит ваше функционирование».