Читать книгу "От него не сбежать - Мария Высоцкая"

– А ты, – касается пальцами моей щеки, – надеюсь, что ты поедешь со мной. Поедешь? – спрашивает уже тише. Мне кажется или он боится услышать нет?

– Поеду, – шепчу, не разрывая наш визуальный контакт.

– Это примерно на полгода, пока все не уладится.

– Что не уладится? Ты что-то недоговариваешь?

Клим сжимает зубы. Я вижу, как напрягается его челюсть. Видимо, он неосознанно сказал мне то, чего не следовало.

– В деле все пошло немного не по плану. Поэтому данный перевод… скажем так, наказание.

– Наказание?

– Оно.

– И когда ты, то есть мы, уезжаем?

– Завтра в обед.

– Завтра?

Он ошарашивает меня ответом. Все вновь так быстро меняется. Последние дни я и так как на иголках, никак не могу уловить хоть малейшее равновесие.

Клим обхватывает мое лицо ладонями. Впечатывается губами в мои. Не целует, просто прислоняется. Мягко так, нежно. Клеймит одним касанием.

– Теперь все будет хорошо. Все закончилось, – выдыхает в мой рот слова, – я соскучился. Моя девочка.

Он стягивает с моих плеч лямки майки и бюстгальтера одновременно. Проводит влажным и таким горячим языком по шее. Млею от ощущений.

Усаживаюсь напротив, но он проворно подтягивает меня к себе за ягодицы. Развожу ноги шире.

Клим сдавливает мою талию, ведет ладонями выше. По спине. Зарывается пальцами в волосы, стягивает резинку с завязанного на макушке хвоста.

– Я тоже, – привстаю, обхватываю его щеки. Целую в губы. – Скучала.

Мое тело наливается возбуждением. Я чувствую, как кровь разгоняет его по венам. Это невообразимо. Голова идет кругом от напора эмоций и понимания, что все теперь будет хорошо. Он рядом. Мы вместе.

Подцепляю пальцами края мужского свитера и тяну наверх. Клим делает то же самое с моей кофтой.

Прилипаю к его голой груди. Надышаться им не могу. Трогаю плечи, шею. Тороплюсь. Всегда тороплюсь.

– Помедленней, – Вяземский улыбается, опрокидывает меня на кровать. Накрывает своим телом, наваливаясь сверху.

Он трогает мою грудь через тонкий материал чашек кружевного лифчика. А мне хочется убрать эту преграду сейчас же.

Клим словно читает мои мысли, заводит руку за спину и расстегивает непослушные крючки. Избавляется от моего белья и припадает ртом к чувствительным соскам. Втягивает губами, прикусывает, а потом словно слизывает эту боль языком.

Сжимаю одеяло в кулаки.

Тянусь к его плечам и развожу ноги как можно шире. Просовываю руку, чтобы расстегнуть ширинку на его брюках.

Оттягиваю резинку боксеров и сжимаю твердый член. Совершаю всего пару движений, прежде чем Клим перехватывает инициативу. Снимает с меня джинсы, а потом прижимает к кровати. Вдавливает в матрац. Вбирает в рот кожу на шее, вероятно оставляя засос.

Его пальцы дразнят клитор, обволакивают его моей же влагой. Чуть надавливают.

В этот раз я не закрываю глаза. Хочу его видеть. Это становится настоящей манией. Глаза в глаза. Дыхание учащается. А пульс, наверное, уже зашкаливает.

Я чувствую подступающий оргазм. Мышцы начинают сокращаться. Ощущение наполненности выбивает из груди остатки воздуха.

Клим входит резко, погружается на всю длину, срывая с моих губ стон.

Выгибаю спину.

– Давай, Лулуша, кончи для меня.

Его голос совсем тихо проникает в мое затуманенное сознание, а тело разлетается на части.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

47

– С днем рождения! – вламываюсь в комнату брата, когда весь дом еще спит.

На часах пять тридцать утра. Ромка нехотя разлепляет глаза. Смотрит на меня с удивлением, растерянно переводит взгляд на часы.

– Блин, – трет лицо, – забыл. Спасибо, – растягивает губы в улыбке. – Но ты все равно изверг, – отвечает на мои объятия. – Время видела?

– Видела. Ты как раз минутку назад родился, – целую в щеку.

Присаживаюсь на край кровати и, поджав пальчики на ногах, поворачиваюсь к окну.

– Ром, тут такое дело, – начинаю неуверенно. Рома восхищен столицей. Не думаю, что моя новость с переездом ему понравится. – Мы сегодня уезжаем.

– Куда?

– С Климом, в общем, объяснять долго… Но здесь мы остаться не можем.

– Вы не можете. Я могу. Лу, мне сегодня восемнадцать. Так что теперь ты свободна от опеки.

– Что ты такое говоришь? – треплю его по волосам.

– Я серьезно, систер. Не поеду. Правда. Хочу сам. Я проживу, ты не переживай.

– Рома… это же…

– Лу, меня взяли в группу. Мы отлично сыгрываемся. Ребята живут на квартире все вместе. Так что о жилье не парься. Я поработаю до лета барменом, присмотрел один бар. Потом поступлю в Гнесинку. Я справлюсь, правда.

– Я не знаю… Это слишком неожиданно, понимаешь?

– Я давно об этом думал. Ну типа, знаешь, отпустить тебя.

– Рома! – почти взвизгиваю. Мне не нравятся эти разговоры. – Ты никогда не был для меня…

– Я знаю. Но хочу сам, пойми. Я хочу самостоятельности. А ты езжай с Климом. Строй свою жизнь.

Дальше я почти не слышу. В ушах только звон. Глаза застлало пеленой из слез. Киваю. Что-то ему поддакиваю, а когда выхожу из комнаты, оседаю на пол, медленно сползая по спине.

Прикусываю запястье, чтобы не завыть в голос.

В спальню возвращаюсь, еле передвигая ногами. Опускаюсь на кровать и прилипаю головой к подушке. Накрываюсь одеялом, переворачиваюсь набок.

Сталкиваюсь с Климом взглядами. Почему-то я была уверена, что он до сих пор спит.

– Куда ходила?

– Попить.

– А если честно?

– Поздравила брата с днем рождения, – переворачиваюсь на спину и упираюсь взглядом в потолок. – Рома не хочет уезжать.

– Переживаешь?

– Очень, – киваю. – Я совсем не привыкла, чтобы его не было рядом.