Читать книгу "Малуша. Книга 1. За краем Окольного - Елизавета Дворецкая"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мальфрид сжала его запястье – широкое, надежное. Словно обещала: все будет хорошо. На его белой коже успел появиться золотистый загар, отчего лучше стали видны светлые волоски на руке, и это казалось ей красивым.
Она знала, что в душе Бер волнуется за ее «свадьбу с Волхом» не меньше нее самой. Тревога его была тем сильнее, что он никак не сможет вмешаться и помочь. Рассчитывая укрепить связи с Перынью, хозяева Хольмгарда все же не могли знать, что сами жрецы думают об этом. Не сочтут ли они случай удобным, чтобы порадовать властелина северных вод такой богатой жертвой, как дева знатнейшего варяжского рода, им самим чужая? Но Мальфрид об этих сомнениях не ведала и верила, что справится. Теперь, когда жизнь наконец прибила ее к доброму берегу, было бы слишком глупо так быстро с ней расстаться.
– Пойдем. – Бер поднялся с песка и, взяв Мальфрид за руку, потянул вверх.
Она вскочила и обняла его за шею, крепко-крепко, словно стараясь удержать свое счастье. Как же все-таки ей повезло, что Сванхейд надумала отправить Бера за ней в лес! Когда Мальфрид жила у Князя-Медведя, ей казалось, что все не так уж плохо – трудно, но переносимо. Теперь, оглядываясь назад, она дивилась, как не умерла от тоски одиночества и непосильных трудов, оторванная от всего рода людского, в глуши, наедине с молчаливым волхвом-оборотнем – пусть и благожелательным к ней, но чужим и чуждым существом. Со дня выбора невесты Волхова ее не оставляло скрытое возбуждение, замешанное на тревоге и трепете перед священными тайнами. Ветер над Волховой могилой, игра Дедича, весь обряд растревожили ее чувства, оставили томление, жажду жизни, радости, удовольствий взаимной любви.
Бер было обнял ее в ответ, но тут же попытался отстраниться.
– Мальфи, отстань, – со снисходительным упреком сказал он. – Я твой родич.
– С каких пор своих родичей нельзя обнимать? – Мальфрид слегка отодвинулась, чтобы взглянуть ему в лицо, но руки с его плеч не убрала. – Что тебе не нравится?
– Когда ты так ко мне липнешь, я вовсе не чувствую, что мы родня. А совсем наоборот.
На миг Бер прижал ее к себе и слегка толкнул бедрами, намекая, что имеет в виду, и Мальфрид пронизал жаркий трепет.
– Но так не годится. – Бер отпустил ее. – Вот был бы моим отцом не мой отец, а Сигват – тогда другое дело. У нас было бы седьмое колено.
– И что тогда? – со стесненным дыханием прошептала она.
– Я бы сам женился на тебе. И больше не пришлось бы беспокоиться, что делать с тобой и твоим… головастиком.
– Сам ты головастик! – фыркнула Мальфрид, не зная, чувствовать себя польщенной или обидеться.
– Где бы ты его ни раздобыла. Раз уж ты не хочешь говорить.
– Ты муж редкого благоразумия и благородства! – Мальфрид вытянула губы трубочкой, будто собираясь наградить его поцелуем.
– Ну вот, и я дождался великой славы! Думал, так никто и не заметит моих несравненных достоинств.
– Я замечаю. – Мальфрид погладила его по шее. – Все до одного.
Бер тряхнул головой, будто желая сбросить ее ладонь. Но она чувствовала, что ее ласки его приятно волнуют и он вовсе не рвется от них избавиться. Взгляд его скользил по ее груди, ясно проступающей под сорочкой, с вовсе не родственным выражением. Несмотря на тяжеловесные черты лица и загнутый книзу кончик носа, Бер казался ей очень привлекательным, и она не раз уже пожалела об их слишком близком родстве. Особенно после того, что он сейчас сказал…
Однажды она уже на этом обожглась, напомнила себе Мальфрид. Не стоит совершать ту же ошибку дважды.
– Что ты на меня пялишься? – с вызовом прошептала она, повторяя его слова. – Я слеплена как все девки, и не говори мне, что для тебя тут есть что-то новое.
Он поднял глаза к ее лицу. Вопреки решительным и разумным речам, в его голубых глазах под светлыми бровями отражалось желание – и ожидание. Он сказал нет, но в душе жалел о собственном благоразумии. Его грудь часто вздымалась под ее ладонью.
Мальфрид глубоко вдохнула, опустила ресницы и поцеловала его в губы. Пусть он знает: их родство не мешает ей видеть его достоинства как мужчины…
Бер было ответил ей; как от удара огнива по кремню вспыхивают искры, так кровь ее вспыхнула от ощущения влажного тепла его рта. Она прильнула к нему, уже ни о чем не думая и стремясь как можно полнее ощутить вкус его поцелуя. Все те полуосознанные чувства, что бродили в ней всю весну, вспыхнули, прояснились и овладели ее волей.
Но тут Бер опомнился и уже не шутя оторвал ее от себя.
– Блуд на тя напавше![18] – Часто дыша, он смотрел на нее без гнева и осуждения, но во взгляде его появилась решимость. – Ты же теперь невеста Волхова!
– Это так важно? – Мальфрид ощущала разочарование, как телесную боль.
– Еще бы! Да он нас обоих утопит, едва мы в лодку сядем! Нет уж! – Бер отошел, подобрал с песка льняное платье Мальфрид и швырнул в нее. В каждом его движении сказывалась досада. – Я хочу прославиться, но не ужасной смертью в наказание за кровосмесительную связь!
– Ты пожалеешь обо мне, когда я утону! – пригрозила Мальфрид.
Он будто не слушал, стоя к ней спиной. Словно не желал показывать ей своего лица. Что там сейчас, на этом лице? Досада? Осуждение?
Она подождала, пока его голова покажется из ворота рубахи, и добавила:
– Ведь если Волхов захочет меня забрать, никакое умение плавать мне не поможет!
– Я ни разу не слышал, – Бер обернулся, – чтобы хоть одна утонула в Купальскую ночь. Но сердить его все-таки не стоит. Особенно если ты собираешься остаться с нами навсегда.
* * *
Перед Купальской ночью Мальфрид была так занята, как будто и впрямь выходила замуж. Этим утром они с Бером уже не пошли на реку, зато в полдень в Хольмгард явились те одиннадцать дев, с которыми она недавно побывала на Волховой могиле. Переплывая реку от Словенска к Хольмгарду, они пели, и над широкой водой далеко разносилось:
– Мальфи, за тобой девки пришли. – Полюбовавшись ими с речной вежи, Бер явился за Мальфрид в девичью избу. – Готова?
Мальфрид только вздохнула. «Свадьбу Волхова» здесь обставляли так торжественно, что она напрасно себя убеждала: завтра она опять будет сидеть на этой же скамье и ничего в ее жизни не изменится.
– Ты все-таки приглядывайся, – негромко посоветовала она Беру, когда пение звучало уже почти в дверях, и кивнула в ту сторону. – Знаешь, как бывает: кажется, что на всем свете нет женщины, достойной тебя, а потом вдруг появится еще одна, и ты сразу поймешь, что очень ошибался!
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Малуша. Книга 1. За краем Окольного - Елизавета Дворецкая», после закрытия браузера.
