Читать книгу "Одноклассницы на миллион $ - Мария Жукова-Гладкова"

Жеребцов снова разлил коньяк.

– За возврат денег! – предложил он.

Все выпили. Марианна и Павел опять потягивали только сок.

Еще утром Марианна вкратце ввела Жеребцова в курс дела. Ему она тоже не сказала, откуда у нее появилась дискета, но шеф должен был знать про ее встречу с Иосифом: все-таки с Олегом Александровичем они уже много лет трудились бок о бок и могли положиться друг на друга, чего нельзя было сказать про Лысого. Шеф поддержал ее решение открыть все Лескину: теперь он обязан им по гроб жизни. Неважно, ушли деньги или нет. Они-то сделали все, что могли. И в дальнейшем готовы помогать. Только бы их фирме и им лично господин Лескин не мешал жить, а даже иногда помогал. Хорошо иметь Лысого обязанным.

– Арине будем говорить про это дело? – спросил Жеребцов.

– Зачем? – удивилась Марианна. – Ее это никаким боком не касается. Не надо никому давать лишнюю информацию.

В этом мнения Марианны, Иосифа и Олега Александровича полностью совпадали.

Генеральный директор «Эккотрейдинга» кивнул и решил не посвящать Арину. О том, что банк грабанули, она узнает в самом банке, если, конечно, они станут распространяться о подобной утечке средств в неизвестном направлении.

– Можно поинтересоваться, сколько увели? – обратился Жеребцов к Иосифу.

– Всю валюту, – сказал он. – Кеша, сколько там было?

– Семьсот восемьдесят тысяч.

Олег Александрович и Павел присвистнули. У Марианны округлились глаза. Иосиф снова начал багроветь.

– И все можно было сберечь! – снова заорал он. – Вы представляете, – обратился он к Марианне и Жеребцову, – я вчера весь день этим козлам звонил, сегодня все утро, а они где-то шлялись. Я с вас, с уродов, эти деньги сниму, – заявил он Иннокентию.

Банкир молчал.

– Вы смогли определить, в какое время их сняли со счетов? – спросила Марианна у Иннокентия.

– Сегодня утром, где-то в половине десятого.

– М-да, – только и сказала Марианна, но подумала, что теперь-то Иосиф у нее точно в долгу: она все сделала вовремя. Отдуваться банкирам, ну и, конечно, Зерковскому со Степановым.

Марианна встретилась взглядом с Олегом Александровичем. Он улыбнулся ей одними глазами. Они оба поняли, что их мысли совпали.

«Чья она подруга? – размышлял Иннокентий. – Жеребцова? Лысого? Кольца на пальце нет. Молодая симпатичная бизнес-леди. В этом мире женщины редко достигают высот в бизнесе, не разделив постель с кем следует и когда следует. Интересная мадам».

– Я сейчас велю секретарше принести водку и бутерброды, – сказал Жеребцов, обводя глазами компанию. – Все за?

– Да, – кивнули собравшиеся.

Президент «Эккотрейдинга» встал, подошел к своему столу и нажал на нужную кнопку переговорного устройства.

Минут через пять появился Морозов.

* * *

Когда Лысый и Иннокентий покидали «Эккотрейдинг», они оба уже едва стояли на ногах. Павел повел шефа к машине, Марианна предложила помочь спуститься молодому банкиру. Он все время извинялся и обещал приехать к ней с розами за то, что она, такая красивая женщина, вынуждена помогать ему, глупому мужику, спуститься с какого-то третьего этажа.

Морозов рассказал все, что знал. Он подтвердил слова Марианны о том, что Зерковский в состоянии провернуть то, что провернул. Парень очень толковый.

– Куда теперь? – спросил Павел.

– Пожалуй, домой, – сказал Иосиф. – Утро вечера мудренее. Завтра займусь этой сладкой парочкой лично. Банкира потом отвезешь, куда скажет. Доведешь до двери. Он мне завтра нужен. Вместе совершим прогулку за город.

Иосиф пьяно расхохотался. Иннокентий дремал, опустив голову на грудь.

– Да, Сашке позвони, – продолжал давать указания Иосиф. – Пусть на ночь оставят тех двоих в погребе. Посидят там, подумают о смысле жизни. Мы завтра подъедем и вместе обсудим сложившуюся ситуацию.

Иосифу опять стало смешно, когда он представил, каким может быть это обсуждение.

Павел набрал по сотовому телефону номер «Дельты» Сцепщика и передал указания шефа.

– Поют? – поинтересовался Павел.

– Соловьями, – ответил Сашка. – Мы все записали, как велел шеф.

– Тогда запирайте их в погребе. Концерт откладывается до завтра. Приедет шеф вместе с одним банкиром. До завтра, Саш.

– До завтра.

Глава 17

Год 1995-й. Вторник—четверг,

28–30 марта

Маша очень мило провела вечер с Картушем. Они были в «Конюшенном Дворе» – баре, ресторане и ночном клубе, именуемом в народе просто «Конюшней». Оригинальный интерьер, затемненный зал, к свету в котором надо привыкнуть, немногочисленная стильная публика… Ты заходишь с улицы и видишь перед собой макет лошади, сено, проходишь вперед и садишься на одну из скамеек, на спинку которой накинута шкура. Коровьи и свиные головы украшают стены, в середине на первом этаже – стойка бара. Есть и второй этаж, но Маша с Картушем обычно останавливались на первом. Как говаривал Владимир Вениаминович, лучше никогда не подниматься в баре на второй этаж, если можно расположиться на первом, – вдруг потом будет трудно спуститься или по пути шею свернешь.

Они выпили джина с тоником, поужинали не торопясь. Маша с беспокойством расспрашивала папу Вову о его делах, гладила по руке, хлопала глазками. Ее распирало чисто женское любопытство: на чем же все-таки подловили Владимира Вениаминовича? Какой у него тайный грех? Но Картуш никак не хотел колоться.

– Как там твоя подруга? – спросил он.

– Марианна?

– Нет, вторая, та, чей муж…

Маша откровенно удивилась вопросу. Папа Вова вроде бы не должен был обратить внимание на Маринку, почему он интересуется?

– Как всегда, – пожала плечами Маша. – А почему ты спросил?

– Они очень бедно живут? – ответил Картуш вопросом на вопрос.

– Если ты хочешь выяснить, нужны ли были им деньги, которые ты передал Славке, то да, очень. Для них это колоссальная сумма. Я не знаю, сколько лет им нужно вкалывать всей семьей, чтобы столько заработать. Она не только пятнадцати, а и тысячи баксов в руках не держала. Сотню и ту, наверное, только по телевизору видела.

– Неужели у нас еще есть люди, у которых дома нет валюты? – поразился Владимир Вениаминович.

Маша отпила джин из стакана и внимательно посмотрела на папу Вову. Притворяется? Или действительно настолько оторван от жизни?

– Есть. И думаю, много. Просто ты вращаешься в других кругах. У моей матери, например, нет. По крайней мере, не было, когда они в последний раз со мной разговаривали.

– Вы что, в ссоре?

– Да уже года два, – ответила Маша.