Читать книгу "Мертвое - Марина Суржевская"

И ушел.

Я посмотрела ему вслед.

— Госпожа Левингстон, — нетерпеливо позвал один из мрачных мужчин. — Идемте, я вас отвезу.

Ехали мы молча. Я куталась в мундир Криса, вдыхала его запах и размышляла об этом вечере. Об эфриме, Харди Дэффе и тайнах Двериндариума. А ведь на фрегате до сих пор веселятся и танцуют ученики, даже не подозревая, что происходит совсем рядом.

Мне было безумно жаль старика архивариуса, а еще мне было страшно.

А когда дверь дома за мной захлопнулась, я взлетела по лестнице и вытащила из-за корсажа грязный листок. В тусклом свете рожка на нем темнел карандашный рисунок. Сплетенные линии. Вероятно, кто-то иной посчитал бы этот узор лишь очередной выдумкой безумного архивариуса. Но только не я. Потому что точно такой же рисунок был вырезан на моем теле. Такие же линии нанес мне ножом Ржавчина.

«Надо искать не зверя, — сказал Харди Дэфф. — Надо искать человека».

Человека с таким рисунком. Меня.

Но почему? Почему я? Что происходит? Зачем эфрим схватил меня? Зачем?

Горло сдавило от страха. Оглянувшись на дверь, я открыла колбу лампы и сунула листок в огонь. Когда от бумаги остался лишь пепел, дышать стало немного легче. Но на душе было тревожно. Ведь я соврала феврам. Я не видела, куда делся эфрим, но догадалась. Он стал каменной статуей на стене Вестхольда. Не было иного варианта. Он стал этой проклятой статуей!

И я прекрасно помнила тот жуткий момент, когда раненый эфрим упал вместе со мной на землю. Его крылья обернулись вокруг моего тела, чтобы защитить меня от удара. Чудовище упало на спину, смягчив мне падение.

Либо я сошла с ума, либо это чудовище приходило за мной.

ГЛАВА 18. Ожидание

— Давайте посмотрим, что с вами, февр Стит, — сказала врачевательница Куартис. — Снимите рубашку, пожалуйста.

— Это просто царапины, — я поморщился, но послушно разделся и сел на высокую кушетку в лекарской.

Госпожа Куартис, несмотря на поздний час, выглядела бодрой и собранной.

— Много работы? — спросил я, покосившись на булькающую колбу в углу лекарской. Меня от этого места всегда немного знобило и хотелось дать деру.

— Изучаю яд песчаной гадюки. Изумительные, невероятные свойства! — улыбка Саманты могла бы осветить Вестхольд. Все же госпожа Куартис поразительная женщина. Яды и неизвестные болезни радуют ее куда больше, чем красивые платья или драгоценности!

Она окинула изучающим взглядом глубокие кровавые борозды на моей груди и прищурилась.

— Так-так. Эфрим?

Я кивнул.

— Его поймали?

— Нет.

— Ясно. Дышите равномерно, февр Стит, — врачевательница взяла мою руку и приложила пальцы к запястью, где бился ток крови.

Глаза Саманты Куартис стали отрешенными, а я ощутил легкое покалывание в теле. Понимая, что врачевательница изучает мой организм, я старался не двигаться и не мешать.

— Интересно, — протянула леди, выпуская мою руку. — Очень интересно…

— Не уверен, что меня радует ваш интерес, — хмыкнул я. — Что-то не так?

— Раны неглубокие, хоть и неприятные. Но мышцы и сухожилия не разорваны. Я наложу мазь, и через пару дней все затянется. Вы совершенно здоровы, февр Стит, ваш организм находится в идеальном состоянии. Если не считать одного нюанса…

Я нахмурился. В чем дело?

— Скажите, вы не принимали недавно настой из зерен Змеевой Травы?

— Я впервые слышу об этом растении, — резко произнес я, предчувствуя недоброе.

— Однако… однако симптомы вашего организма весьма сходны с тем действием, которое оказывает Змеева Трава.

— Она… вызывает влечение? — внезапно выпалил я и увидел изумленный взгляд леди Куартис.

— Влечение? О, ничего подобного, с чего вы взяли? Совсем наоборот. Мой учитель травоведения называл траву — змеиной тропой. Мол, она ведет душу человека на темную сторону и, ступив на нее однажды, нет дороги назад. Мой учитель обладал большим воображением, февр Стит, — Саманта лукаво улыбнулась. Но тут же стала серьезной. — Змеева Трава усиливает агрессию, злобу, ярость. Туманит сознание и не дает мыслить здраво, вызывает бессонницу и приступы раздражительности. Маленькую искорку злости она разжигает до испепеляющего пламени. Довольно редкое растение с необычными свойствами. Когда-то им пытались лечить Стылую болезнь, но после моего трактата о вреде некоторых растений Змееву Траву запретили к использованию, — врачевательницы улыбнулась и тут же сокрушенно покачала головой. — Трава давала облегчение симптомов, но, на мой взгляд, это совершенно нерезультативно. Вреда от нее больше, чем пользы! Потому что побочные явления слишком непредсказуемы. Однажды я лечила пациента, отравившегося Змеевой Травой. К сожалению, его состояние было плачевным. Он впал в неконтролируемую ярость и разнес нам всю лекарскую.

Госпожа Куартис развела руками.

— Я не собираюсь разносить вашу лекарскую. Я не употребляю Змееву Траву, и моя темная сторона по-прежнему спит, — улыбнулся я. — Извините, но вы ошиблись, госпожа Куартис.

Врачевательница задумалась. Ее тонкие чуткие пальцы перебирали склянки и пузырьки на столе, словно хрупкая целительница не могла и минуты находиться без движения.

— Возможно… что ж, тогда могу предположить, что такие симптомы вызвал неизвестный яд, содержащийся в когтях эфрима, — сказала она и оживилась, словно нашла что-то чрезвычайно занимательное. — Очень интересно! Позвольте, я возьму вашу кровь, февр Стит?

— Это обязательно? — поморщился я.

Но врачевательница даже не ответила, просто воткнула мне в плечо иглу с желобком и подставила мензурку.

— Ох, не надо так смотреть! — проворчала она. — Храбрые, несокрушимые февры, а стоит увидеть иглу, так бледнеете, словно девицы! Уже все!

Шустро вытащила иглу, запечатала мензурку и занялась моими ранами. Протерла травяным настоем, наложила мазь и ловко перебинтовала.

— Три дня покоя, исключить волнения и резкие движения, — приказала врачевательница, вручая мне листок с предписаниями. — Повязку менять каждый день. И прошу, не вздумайте надеть вашу грязную рубашку! О, эти мужчины… Вот, возьмите, потом вернете.

— Благо Двери, — пробормотал я. Натянул серую лечебную рубаху, протянутую госпожой Куартис, распрощался и вышел.

Дождь, к счастью, прекратился. Листок с предписаниями я выкинул в урну возле Вестхольда и ускорил шаг, чтобы не замерзнуть от холодного ветра с моря.

Я шел и думал. О том, что почувствовал, когда тварь схватила Иви. Когда зверь взлетел, сжимая ее в своих лапах.

Желание убить тварь и сейчас выстужает кровь. А ведь у меня прямой приказ взять чудовище живым. Я нарушил его, даже не задумавшись. Я сделаю это снова, если мы встретимся. Уничтожить. Разодрать, убить! Я хотел этого.