Читать книгу "Кого не видят глаза - Дарья Кандалинцева"

«Это не может быть правдой. Это всего лишь сон».

– Мама? – Голос дрогнул. – Ты здесь?

– Конечно, я здесь, Анюта. Что за глупый вопрос? – удивилась та, выглянув в коридор. – Здесь, рядом с тобой и папой, мое место. Что может заставить меня уйти?

«Но ты ушла».

Навернулись слезы. Аня никогда не скучала по матери – не позволяла себе скучать или даже думать о ней. Не позволяла задаваться вопросами, куда, почему и зачем Ева могла исчезнуть.

– Мам? – снова позвала она, всхлипнув.

– Да, детка?

– Где ты сейчас?

– О чем ты? Я дома. – Ева положила ладонь дочери на плечо. Какое же все-таки теплое и родное прикосновение матери. – Я дома, с тобой. А теперь марш мыть руки!

Мама кивнула на дверь ванной и снова скрылась на кухне.

– …А кто заказчик? – продолжал разговор Александр. – Что значит, не назвал имени? И как же мне к нему обращаться? Как-как? Хораун? Что за кладбищенский псевдоним…

«Нет! Не соглашайся!» – хотела было закричать Аня и уже бросилась к отцу, но вокруг все исчезло.

Ночное видение ускользнуло. Сон растворился, как круги на воде, и оставил Аню во тьме.

Одну.

Землянка вздохнула и нехотя открыла глаза. Из набитого соломой матраса торчали сухие соломинки, назойливо щекоча бок и не позволяя собрать воедино мысли, вернуться в сон.

– Не соглашайся, – прошептала Аня в пустоту. В голове еще стояла картинка привидевшегося. – Не соглашайся на это будущее, папа. Я в нем живу, и оно мне не нравится. Вас с мамой здесь нет.

Тишина.

Солнце уже взошло, его лучи, рассеиваясь сквозь усыпанные бусинами шторы, игриво падали на стены и потолок. Из соседних комнат не доносилось ни звука.

Наспех умывшись из тазика, который гостеприимная Гротта принесла еще вечером и поставила у кровати, а заодно и отбросив все мысли о тревожном сне, Аня залезла в стоящий рядом шкаф. Хозяйка дома сказала, что они с Дафной могут брать любую одежду в счет будущего долга.

– Какое же здесь все аляпистое, – скривила рот вчера Даф, вытащив из стопки юбку в радужный ромб, а потом, вдруг помрачнев, добавила: – Амариллис была бы в восторге.

– Мы могли бы надеть что-нибудь в память о ней, – предложила Аня.

Покопавшись в вещах, она нашла более-менее приемлемый наряд: оранжевый сарафан с белой вышивкой.

– Нет уж, я это не надену, – отказалась Дафна. – Платья у меня ассоциируются с праздниками, торжественным настроением и счастьем. Их носят, чтобы очаровывать, покорять, влюблять и влюбляться. К тому же охотиться на Хорауна и его приспешников мне куда удобнее в моих старых штанах.

Судя по тому, что одежда по-прежнему лежала нетронутой, в тех самых штанах даитьянка и ушла с утра. Вместе с Лиром они отправились на встречу с Ирнеем и другом Никка. Шанд… как его там?

«Лучшим другом, о существовании которого я слышу впервые в жизни, – возмутилась про себя Аня. – Что еще Никк от меня скрывает?»

Тейн же собирался пойти в город за каким-то снаряжением, чтобы после всем вместе вернуться в Патил за Нагалом и Чарной. Значит, в доме оставался только Никк.

«На Хорауна я сегодня охотиться не планирую, так что…» – землянка завязала лямку сарафана, повесила на плечо сумку с «Книгой Судеб» и, довольная собой, вышла из комнаты.

Гротты в гостиной не оказалось, зато на плите дымилась высокая крынка, из которой пахло горелыми листьями. Нечто, похожее на смесь багульника и чабреца. У дивана стоял здоровенный пакет с рогатыми огурцами. Очевидно, Тейн все-таки нашел место под свой холодильник.

Аня потянула руку за фруктами.

– Бери те, что помягче, – вдруг раздался голос хозяйки дома.

Вздрогнув, Аня обернулась. Гротта появилась из-за двери, ведущей на задний двор. Неспешно шествуя к плите и на ходу выгребая траву из кармана юбки, она кивнула на припасы Тейна.

– Твердые рогатки неспелые и кислые, как портовая вода. Выбирай мягкие.

– Спасибо, – смутившись, кивнула Аня. – И доброе утро.

Гротта хмыкнула и скосила глаза, сдувая со лба непослушный седой локон, мешающий ей рассмотреть постоялицу.

– Стандартные фразы и отсутствие искреннего интереса завести разговор рассеивают энергию, которую с огромным трудом накапливает наш организм в течение сна, – заявила женщина.

– Буду знать.

Ничего не ответив, Гротта высыпала траву в крынку и начала мешать варево ложкой. На столе у плиты были рассыпаны какие-то безделушки всевозможных форм и размеров, и среди них Аня неожиданно узнала свою брошь с золотым лепестком, которую отдала накануне в качестве платы за вход.

– Ищешь ответ на конкретный вопрос? – не оборачиваясь, поинтересовалась Гротта.

Аня переступила с ноги на ногу, машинально поправив на плече сумку. Кажется, книга опять стала теплой, готовясь вот-вот обжечь бок.

– Нет, – помедлив, ответила она. – У меня накопилось слишком много вопросов, чтобы до сих пор ждать ответы.

Сняв крынку с плиты, Гротта повернулась.

– Неужели? Так, значит, самое время отправляться в путь за истинным откликом правды, – подмигнула женщина и указала на рассыпанные украшения. В ее глазах промелькнул хитрый огонек. – Выбери что-нибудь.

Первым импульсом Ани было забрать свою брошку, но хозяйка укоризненно покачала головой, точно догадавшись о ее намерениях.

– Что-нибудь, что тебе еще не принадлежало.

Землянка подошла ближе, чтобы рассмотреть блестящие вещицы. Здесь была крошечная фигурка золотого самолета с изогнутыми, как у птицы, крыльями; разноцветный кубик, на гранях которого переливались неизвестные символы; небольшой шарик, внутри него, как в невесомости, парило изумрудное перо. И таких экспонатов было не меньше сотни! Аня замешкалась, у нее разбегались глаза.

– Не ищи подвоха, выбирай, что нравится, – подбодрила Гротта.

В поле зрения попал лежащий чуть в стороне тонкий карандаш, завиток на конце которого напомнил Ане узор на обложке «Книги Судеб».

– Вот это, – уверенно сказала она.

– Хм, любопытно, очень любопытно… – Гротта задумчиво нахмурила и без того морщинистый лоб и полезла в висящий над столом буфетный шкаф. – Подожди-ка минуточку.

Минуточка вылилась в четверть часа, проведенного в компании нечленораздельных возгласов и восклицаний хозяйки, неустанно рывшейся на полках. За это время Аня успела дважды прогуляться вокруг дивана, заглянуть в комнату Никка и Лира, которая оказалась пуста, и съесть три огурца – они, кстати, по вкусу больше походили на переспелую дыню.

«И почему Лир называл их огурцами? – задумалась Аня. – Этот его вайкхар до сих пор путает мои мысли».