Читать книгу "Я – Сания - Сания Испергенова"

Я написала ответ. Теперь уже обращалась к ней на «вы», не могла по-другому. «Здравствуйте, – писала я, – у меня появилась к вам куча вопросов. Я бы хотела их задать, потому что не знаю, у кого еще искать ответы. Пожалуйста, напишите мне, как получилось, что вы дали той женщине паспорт? Как ее хотя бы звали? Как она выглядела? Как звали моего отца? Вы сказали Айгуль, что знали его. Пожалуйста, напишите его имя-фамилию и дату рождения. Еще мне очень важно знать, откуда взялось мое имя, кто меня так назвал? Пожалуйста, напишите мне все. Или встретьтесь со мной – я скоро приеду в Челябинск и буду несколько дней в доме Айгуль, с ее семьей».

И после этого мать снова пропала, зато информация снова стала приходить через Айгуль. Она писала мне, что, когда они оставались вдвоем, ее тетя рассказывала, как звали моего отца, сколько ему было лет. Еще она говорила, что он был высокий, статный, красивый, умел очаровывать девушек и у него их всегда было много. Он хорошо одевался и очень любил общественные мероприятия. А кроме прочего, писал картины – и у него это прекрасно получалось. Хотя и учился на агронома, а не на художника.

Я была потрясена! Значит, у него тоже был талант? И мне это передалось по наследству? У Эсланды Борисовны оказался выход на программу «Жди меня», и я попросила ее помочь, написать туда письмо. Она написала все, что только могла: «Вот что известно про Артыкова Рината Умбетовича: учился он в Тимирязевской академии. Очень начитанный, умный, на тот момент работал заместителем директора студенческого городка. Он из Южного Казахстана. Учился в Российском государственном аграрном университете – МСХА имени К. А. Тимирязева. Его дочь Сания, которая разыскивает его, ходила туда и спрашивала про отца, но в базе выпускников его не оказалось. В 2012-м ему было примерно 43 года».

Наше письмо целых четыре года провисело у них на сайте. Его обнаружил друг семьи моего дяди, старшего брата отца, когда зашел в «Жди меня» в надежде найти информацию о Ринате. Оказывается, даже самые близкие родственники не знали, где он! Он исчез много лет назад. И они тоже искали его через эту программу. Но вместо информации о Ринате друг семьи нашел письмо обо мне. Помню, он написал мне в «Одноклассниках», представился и попросил разрешения рассказать обо мне своим друзьям – дяде и тете по отцу. Некоторое время спустя через социальные сети на меня вышла двоюродная сестра Динара. Мы с ней оказались ровесницами и стали общаться. От нее я и узнала о родственниках отца. Оказалось, что и здесь у меня огромная семья: дяди, тети, братья, сестры. С мамой Динары мы потом встретились. Она показала мне фото отца, и там даже ДНК делать не надо – я на него очень похожа. Тетя рассказала, что мой отец был хорошим талантливым человеком. Жаль только, со старшим братом – ее мужем – он поссорился. Когда отец вернулся из армии, он хотел бросить учебу. После службы сильно изменился, и у него появились другие планы. Но старший брат заставил его вернуться в академию и доучиться, настоял на своем. У казахов слово старших – закон, и отец против собственной воли послушался. Закончил учебу. Сдал экзамены. А после выпуска пришел к старшему брату и отдал ему свой диплом со словами: «Держи, это тебе, а я пошел»! И был таков.

С тех пор прошло двадцать пять лет, и никто не знал, куда он подевался. Не знали даже, жив или мертв. Первое время еще звонил изредка старшей сестре, говорил, что с ним все в порядке. Потом стало известно, что он поменял себе имя – вместо Рината стал Маратом. И после этого окончательно пропал. А в июле 2017 года мне написала через «Фейсбук» незнакомая женщина: «Здравствуйте! Случайно прочитала на сайте «Жди меня» вашу историю. Я знала Артыкова по учебе в Тимирязевке…» Мы стали переписываться и договорились о встрече. Эта женщина показала мне еще одну сторону медали – рассказала, что отец мой был эгоистом, что его ничего не интересовало. Он встречался с ней в девяносто втором – девяносто третьем годах, делал ей предложение, но при этом постоянно задавал странный вопрос: «Как ты относишься к изменам?» А она тогда не понимала, к чему он это говорит. И только сейчас, при моем появлении, сообразила, в чем было дело – он собирался жениться на ней, и в это же время другая женщина забеременела от него.

Позже я нашла отца через сайт ГИБДД – на него оказались зарегистрированы две машины. Даже смогла получить его домашний адрес, съездила туда. Помню, как меня колотило перед дверью, помню, как трясущейся рукой нажимала на звонок. Но вышел совершенно другой мужчина и сказал, что человек с такими именем и фамилией уже больше шести лет по этому адресу не живет. След отца потерялся…

А мать? Я все еще надеялась на встречу с ней. Летом после третьего, выпускного курса в колледже я снова купила билет в Челябинск и собралась в дорогу. На этот раз уже без Эсланды Борисовны. Мне был двадцать один год, я стала немного смелее и не хотела больше никого впутывать в свои дела. Я тогда много думала о том, кем я прихожусь в итоге этим людям, зачем еду, что меня ждет и как ко мне отнесутся. Вопросов было больше, чем ответов, да и волнений тоже хватало. А вот всепоглощающий страх перед встречей пропал. Я понимала, что самое ужасное уже пережила – женщина, которую я считала своей матерью, в реальности ею не была. Или просто не хотела ею быть. Внутри меня за минувший год перегорели самые тяжелые чувства, я прошла через все круги ада и смирилась с тем, что есть.

Билет на поезд я по неопытности купила без постельного белья, а ехать предстояло двое суток. Наличных денег с собой, как назло, не оказалось, только банковская карта. В итоге всем купе наскребали мне на белье – было стыдно, конечно, но ничего не поделать. Пришлось принять помощь. А на вокзале меня встретила Айгуль, я ее сразу узнала по фотографиям в социальных сетях. Сначала мы поехали к ней в квартиру, сидели там, рассматривали альбомы с фотографиями родственников. Болтали о том о сем. Она много рассказывала о «маме, которая по документам», о ее судьбе и ее детях – где учатся, чем занимаются. Я слушала с интересом, но без особого трепета: у меня больше не было ощущения, что это моя семья. И хотя мне хотелось узнать, как росла женщина, давшая мне свою фамилию, как проходило ее детство, я чувствовала себя просто гостем, которому рассказывают историю семьи. Так мы и договорились с Айгуль – когда поедем в поселок к родственникам, она станет представлять меня как свою подругу, приехавшую погостить из Москвы.

На следующий день мы отправились в дом к ее родителям – они единственные из всех знали, кто я на самом деле и зачем приехала, но тоже не афишировали правды. У них в доме, когда мы вошли, заканчивался какой-то семейный праздник, и со мной все начали знакомиться. «Здравствуйте! Я – Сания». – «Добрый день, Сания». От лиц и имен у меня все перепуталось в голове. Только постепенно, с помощью Айгуль, я начала разбираться, кто есть кто в этой большой семье. Там были три тети, у каждой четверо детей. Некоторые из них уже взрослые, в браке и воспитывают собственных дочек и сыновей, моих предполагаемых племянников и племянниц. Это была огромная семья – счастливая и дружная. Я бы хотела такую. Мне понравился дом матери Айгуль – небольшой, но светлый и наполненный воздухом. Никакой лишней мебели и ненужных вещей. Можно свободно дышать и свободно двигаться. Когда-нибудь я и себе построю такой же дом, только обязательно со стеклянной стеной в большой мастерской для работы.