Читать книгу "Миссия «Демо-2020» - Антон Краснов"

– Сюда ползи! – заорала Сильвия.

– Что за чертовщина, мин херц? – в свою очередь крикнул Меншиков. – Ничего себе – огненная машина для фейерверков!!!

– Готовность номер ноль!!! – в отчаянии завопила Сильвия фон Каучук.

Деревянный пол под ногами, казалось, смялся в складки и поплыл. Афанасьев воочию увидел, как сквозь рассохшееся дерево напольного покрытия начинают прорастать зеленые побеги, живые и благоуханные, нежно обвивающие ноги. Петр № 1 разинул рот и ринулся на воров и смутьянов, но тут на том месте, где он стоял, заклокотала воронка, и клуб яркого пламени вздулся и разорвался ярко-оранжевыми с белой сердцевиной огненными протуберанцами.

Миссия «Демо-2020», пусть и в усеченном составе, отправлялась назад. Домой.

Петр неотрывно смотрел в опустевший угол, и на его круглом лице читались ошеломление и страх. Потом он тряхнул головой и выговорил, не глядя на Меншикова:

– Данилыч, вот что… по-моему, пора прекращать водить дружбу с Ивашкою Хмельницким. А то видишь, что с того учинилось?

– Вижу, мин херц, – пробормотал Алексашка, – это еще ничего… Вот у нашего всешутейшего, помнится, на именинах бывало… Приходил к нему в гости трехглавый змий о пяти хвостах, зеленый, опухший, кусал его за чрево и ревел: «Ты почто бороду сбрил, гидрид-ангидрид?» Так что мы с тобою еще ничего, мин херц…

Сверху, из спальных палат, слышался громовой храп князь-папы Никиты Зотова.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Разбор полетов по-добродеевски

1

Москва, 2020 год

Зеленый туман плыл рваными, изрытыми клочьями, тяжело припадая к земле, словно от глубокой усталости.

– Где мы? – выдохнул Афанасьев.

– Да, собственно, все там же.

– То есть как… там же? – ужаснулся он.

– Когда я говорила «там же», – снисходительно пояснила Сильвия, – то имела в виду пространственный аспект нашего перемещения, который не поменял свои характеристики. По сути, мы в том же месте Москвы, где и были до перемещения: в погребе боярина Кузьмы Егоровича Боборыкина. Смещение пространственной структуры практически равно нулю, если пренебречь некоторой репагулярной погрешностью при…

– А проще нельзя? – взвыл Афанасьев, который после кудрявых речей Меншикова и беседы бояр в пыточном застенке стал воспринимать научные выкладки госпожи Сильвии фон Каучук весьма нервно.

– Да отчего нельзя – можно, – с некоторой досадой сказала она. – Я имела в виду, что мы переместились в наше время, но остались на том же месте. То есть когда-то здесь был дом старого болвана Боборыкина. Естественно, сейчас его нет, а находится тут бункер нашей лаборатории, откуда мы, собственно, и отправлялись в прошлое. Понятно, что ли?

– Да… конечно. А где… где же ОН?

– Вы имеете в виду Петра Алексеевича? – перешла на сухой, протокольный язык Сильвия. – Как существо, принадлежащее, в отличие от нас, к временной структуре ТОГО времени, он прибудет в наш век с некоторым опозданием.

– С каким же?

Сильвия склонила голову набок и отчеканила:

– Не более минуты, я полагаю.

Афанасьев сел прямо на пол и, обняв руками колени, сидел так неподвижно до тех пор, пока не услышал знакомый голос с нотками тонкой, подчеркнуто доброжелательной иронии. Нет, не голос беса Сребреника. Другого инфернального существа.

Астарота Вельзевуловича Добродеева, советника президента ВША по аналитической и практической магии, куратора миссии «Демократизатор-2020», точнее ее российского отделения. Он мягко, неслышно приблизился к Афанасьеву со спины и произнес следующие дежурные слова:

– С прибытием, Евгений Владимирович. Я смотрю, операция прошла не совсем гладко. Сожалею.

– Откуда… откуда вы знаете? – вздрогнул Афанасьев.

– Умею считать до четырех, – ответил Добродеев. – В данном случае пришлось досчитать только до двух. Ковбасюк и Буббер… что с ними? Они остались там?

– Надеюсь, не навечно, – с преувеличенной бодростью произнесла Сильвия фон Каучук, но именно эта довольно фальшивая нотка оптимизма дала Добродееву понять, что все совсем не так здорово, как тут пытается представить руководительница миссии. Астарот Вельзевулович начал:

– Значит, вернулись только двое и… Машина времени вдруг обволоклась хлопьями светящегося тумана, в котором проскочило несколько нестерпимо ярких электрических разрядов. Когда туман растаял, Добродеев увидел, что на полу, скорчившись, сидит еще один человек. Из его короткого носа с раздутыми ноздрями текла струйка крови, зеленый камзол был перепачкан в древесной трухе. Добродеев вдруг подпрыгнул, забежал спереди и глянул человеку в лицо. Он даже побледнел, что с представителями его расы бывает чрезвычайно редко.

– Он? – резко выдохнул советник президента. – П-петр?

– Почти, – ответила Сильвия, – не Петр, а его клон. Так сказать, Петр Первый номер два. Но проба ДНК, естественно, подлинная. Вы не обращайте внимания на его поведение, Астарот Вельзевулович. Он еще не запрограммирован. Надо будет этим заняться.

Добродеев быстро обрел свой обычный, солидный, спокойно-снисходительный вид и сказал:

– Когда планируете этим заняться?

– Думаю, что с завтрашнего дня. Сейчас я не в состоянии. К такому ответственному делу, как нейропрограммирование мозга, нужно подходить, прошу прощения за тавтологию, со свежими мозгами.

– Не надо, – отрывисто бросил Добродеев.

– В смысле? – не поняла Сильвия.

– В смысле – не надо извиняться. Тем паче за тавтологию. Тем более – передо мной. Передо мной вообще не следует оправдываться. Боюсь, что оправдываться придется перед вице-директором Глэббом, чей племянник остался там и едва ли при допустимых обстоятельствах. Оправдываться придется перед военным министром генералом Бишопом, а Бобе, как известно, чрезвычайно слабо подвержен убеждению. Ему не скажешь: миссия оказалась невыполнима по таким-то и таким-то объективным причинам. Он просто откажется понимать, будет орать, топать ногами, брызгать слюной и сравнивать вас, уважаемая Сильвия Лу-Синевна, с задницей носорога или бегемота.

Сильвия фон Каучук сказала спокойно:

– Моя совесть чиста. Я сделала все, что могла, и даже больше, чем могла. У меня есть все документальные подтверждения моих действий. Я представлю их государственной комиссии. Пусть они сами судят, что было сделано для выполнения задания. В конце концов, туда никогда НЕ ПОЗДНО вернуться, господин советник.

– Никогда не поздно? – задумчиво переспросил Добродеев. – Да, пожалуй, вы избрали наилучшую формулировку для возможной корректировки результатов…

2

– Таким образом, можно считать, что миссия провалена, а двое членов ее потеряны, не так ли? – злобно спросил генерал Бишоп, собирая в складки свой низкий обезьяний лоб.