Читать книгу "Рыжий бродяга Тоби. Кот, подаривший утешение в самые трудные дни - Селия Хаддон"

Домашний питомец оказался всего на дюйм выше Тилли, а Тилли отличалась миниатюрностью. Белые усы кота оказались удивительно короткими, а на кончике хвоста красовалось маленькое белое пятнышко. К грудке и ушам прилипли какие-то черные кусочки, и я подумала, что это просто грязь.

Да, животное явно находилось в плохом состоянии. Я подумала, он почти умирает от голода, а может, эта худоба связана с раком. Возможно, и вирус иммунодефицита сделал свое дело.

Я решила, что должна дать коту шанс. Если у него иммунодефицит, то такая худоба говорит о стремительном развитии болезни, и тогда животное лучше будет усыпить. Нужно будет спросить совета у ветеринара, но если иммунодефицита у кота нет, значит, истощение просто связано с недостатком еды. Как только Тоби обработают и кастрируют, он точно найдет дом. Рыжих котяр все любят.

«Если он поладит с Ронни, мы оставим кота себе», – подумала я. Должно же быть в жизни моего мужа хоть немного веселья и безмятежности.

Тоби не станет меньше любить Ронни только из-за старости и болезни мужа. Ронни полюбит кота, потому что он красивый. Или будет красивым, когда отмоется.

Тилли никогда не заменит нам Уильяма, роскошного серо-белого кота, любимца мужа. По мнению моего Ронни, эта кошка некрасива, да и хозяйку она признала только во мне. Когда Тилли появилась в доме, муж уже был болен, и это не позволило ей к нему по-настоящему привязаться. Глава семейства больше не мог наклоняться, чтобы погладить кошку. Тилли боялась его, потому что Ронни ходил сначала с палкой, а потом с ходунками.

Я простила его нелюбовь к моей кошке. Тилли боялась высокой больничной постели Ронни. Она не могла на нее запрыгнуть. Не нравилось кошке и сидеть на коленях у мужа в специальном кресле, поэтому он просто не получал от нее достаточно любви. Тилли берегла любовь для меня.

* * *

Примерно за четыре года до появления Тоби Ронни поставили диагноз «рак простаты с метастазами в кости». «Средняя продолжительность жизни после постановки такого диагноза, – сказал молодой доктор в онкологической клинике, – два года». Ронни сам спросил, но я видела, как он побледнел от потрясения.

Меня и мужа направили к медсестре, симпатичной, доброй женщине. «Сделайте все, что вы хотели, но не решались или не было времени», – сказала она, желая нам помочь, но и эта мысль отнюдь не порадовала.

На следующий день семейный врач нас с Ронни немного успокоил: «Гораздо больше людей умирает с раком простаты, чем от этой болезни». Утешительные слова, и, наверное, с мужчиной за восемьдесят произойдет именно так. Рак – это болезнь стариков, но чем старше вы становитесь, тем медленнее развивается заболевание. Мужу выписали лекарства. К моменту появления в нашем доме Тоби он уже вдвое перекрыл прогноз того молодого врача.

За год до появления кота Ронни поставили еще один диагноз – рак легких. Неудивительно, если учесть, что муж практически всю жизнь курил трубку! На этот раз он поступил мудрее – не стал спрашивать о прогнозах. Надеюсь, Ронни не понимал, как мало ему осталось, а я знала.

Мой мужчина всегда был крупным и высоким – выше 190 см. Широкоплечий, массивный, тяжеловатый, но не тучный. Когда-то врач сказал ему: «Ронни, вы толстый, но крепкий». Как корреспондент и военный репортер, Ронни изъездил Ближний Восток и Северную Африку, побывал на всех войнах с середины 50-х годов. После войны в Персидском заливе в 1990 году с карьерой пришлось завязать. Мужу было уже 64 года, и компания не могла застраховать Ронни по разумной ставке. Так что зарубежные поездки прекратились.

Крупная фигура, лишние килограммы и поврежденная спина после вертолетной катастрофы в Омане не мешали мужу ездить на войну. Я привыкла возвращаться домой и обнаруживать в старой, потрепанной пишущей машинке моего любимого человека листки с неполиткорректными заголовками, например: «После турецкого вторжения на Кипр». Как старый боевой конь, готовый мчаться в бой при первом звуке боевой трубы, Ронни был готов собраться и исчезнуть в любую минуту. Я даже не успевала узнать, что в какой-то стране началась очередная война.

Теперь же этот крупный мужчина буквально наполовину усох. Из-за перелома позвоночника в вертолетной катастрофе он потерял десять сантиметров и перестал быть выше меня. Мы с мужем оказались практически одного роста. Рак сожрал еще сантиметров пять, и теперь Ронни стал ниже меня. К тому же он потерял больше тридцати килограммов. Медсестру в больнице шокировало, когда Ронни усмехнулся: «Борись с жиром: заболей раком – и сбрось вес». К тому времени, когда в доме появился Тоби, трудно было сказать, кто из них двоих более истощен.

Может, кот сможет сделать для Ронни то, чего не смогла Тилли. В конце концов, Тоби выглядит или будет выглядеть, когда придет в себя, получше, чем она. Мой муж был влюблен в предшественника Тилли, Уильяма – красивейшего длинношерстного кота с золотыми глазами, окаймленными черным. Конечно, Тоби не станет равным своему предшественнику по красоте, ведь так везет немногим котам, но, несомненно, когда он поправится, то станет очень симпатичным. Ронни одобрит появление в доме красивого животного.

Если повезет, Тоби сможет дать мужу ласку и внимание, в которых он так нуждается, но не может получить от Тилли. Конечно, в первый день вряд ли можно рассчитывать на любовь с первого взгляда. Ронни не мог даже подняться и посмотреть, как кот спрятался в шкафу. Муж уже не мог подниматься на второй этаж даже с помощью подъемника.

– Я не могу даже посмотреть на него, – огорчался Ронни.

– Кот обязательно спустится, – утешала его я. – Гейнор говорит, он дал себя поймать, значит, он не так боится людей, как Тилли. Через несколько дней Тоби будет носиться по всему дому. Недели ему не понадобятся.

Впрочем, я была чрезмерно оптимистична. Тоби вообще не вышел. Он так и остался в шкафу, прижавшись к задней стенке. Два первых дня кот выходил поесть, но лишь тогда, когда меня не было в комнате. Впрочем, ел он за десятерых! Тоби кушал с жадностью, по четыре пакетика кошачьего корма в день, и после каждого пакетика миска вылизывалась дочиста.

Еда проложила мне путь к его сердцу. На третий день кот вылез из шкафа, когда я положила сухой корм рядом с ним и отошла подальше. Тоби не убежал, когда я подошла поближе, но он был настолько слаб, что просто не верилось. Когда я погладила его по спине, клочья шерсти упали на пол.

Задние лапы Тоби выглядели слегка странно, и его походка была необычной. Да и вообще, сильным казался только хвост, а весь кот был очень хрупким. Поначалу я думала, это связано с тем, что Тоби не кастрирован. У таких котов голова и грудь обычно плотнее и массивнее, чем задняя часть тела. Потом я подумала, что проблема может быть серьезней.

* * *

Прожорливость малыша приводила к кое-каким последствиям. К сожалению, Тоби страдал хронической диареей. Это было совсем плохо, потому что кот не пользовался лотком. Писать он туда ходил, но все остальное делать отказывался.

Сначала Тоби слегка испачкал коврик в ванной, рядом с лотком. Я вырезала небольшой кусочек намоченного коврика и положила его в третий лоток. Я думала, он по-прежнему будет пользоваться ковриком, но теперь уже в лотке, а потом привыкнет и к обычному лотку, но Тоби так не поступил.