Читать книгу "Колдовской источник - Джулия Уолш"

Свен не ответил. Он нагнулся к ее портрету, который написал красками холодных тонов, и удивился, как правдиво удалось отразить сущность Евы. Ее губы были слегка приоткрыты, словно для поцелуя, но глаза смотрели напряженно, как будто она ожидала какого-то подвоха и готовилась дать решительный отпор. Работая над портретом, он даже не мог предположить, что когда-нибудь покинет ее.

Не отводя взгляда от портрета, Свен рассказал о своей должности ночного сторожа в Берленштайне.

– Ты теперь ночной сторож? И из-за этой ничтожной работы ты готов меня покинуть? – возмущенно воскликнула Ева.

– Да, я ночной сторож – шут на туристическом празднике жизни. Работа творческая, и она мне нравится.

– А как же наша… любовь?

Ева привязалась к нему: он был неординарным человеком и превосходным любовником. С ним было очень хорошо в постели, да и показаться на людях не стыдно.

– Любовь плавно трансформируется в дружбу. Мы станем закадычными друзьями.

– Ты сам-то веришь в то, что говоришь? А кроме того, я столько потратила на тебя!

Свен выпрямился:

– Я все тебе верну. Обещаю.

Он чмокнул ее в пепельные волосы и стремглав помчался вниз попросить грузчиков перенести кровать и другую свою мебель в микроавтобус. Когда он вернулся в квартиру, Ева стояла, держа в руках портрет, и ее глаза яростно блестели:

– Ты не можешь забрать у меня портрет, Свен. Это ведь мой портрет. И он принадлежит мне. Это я, я! Ты должен оставить его мне!

Ему только показалось, или ее глаза действительно заволокло слезами? У Свена защемило сердце: былые чувства не умерли окончательно. Да, поначалу они были очень счастливы и провели вместе столько страстных ночей любви. Она не стеснялась отдаваться ему свободно и бесстыдно, и он брал ее неутомимо и неистово. Казалось, что чем больше наслаждения они дарят друг другу, тем больше остается! Но потом… Она просто спрятала его под свою юбку, не давая свободно дышать!

Если он сейчас поддастся и уедет с Евой в Кельн, она еще больше опутает его своей ненасытной страстью и бешеными деньгами, и на собственном творчестве ему придется поставить жирный крест. Он станет секс-машиной на содержании у хорошенькой успешной и богатой куколки. И чем все это закончится, догадаться не трудно. Нет, нет и нет!

– Я бесконечно благодарен тебе, Ева, и никогда тебя не забуду. Если тебе понадобится помощь, можешь рассчитывать на меня. Но я хочу идти своим путем.

Актриса тесно прижалась к нему. Хорошо, она отдаст ему портрет, чтобы хотя бы так остаться с ним. От прикосновения ее упругих грудей и длинных стройных ног он почувствовал привычное напряжение в теле и, чтобы не поддаться соблазну начать любовную игру, невероятным усилием воли заставил себя отстраниться. Ева разочарованно вздохнула – привычный маневр не удался!

– Ты обещаешь помочь мне в случае несчастья?

Свен пообещал, взял портрет и буквально скатился вниз, испугавшись, что еще пара минут с ней, и он не устоит!

* * *

Прошло две недели.

– Через полчаса мы закрываемся! – крикнула Бриджит вниз в пекарню. – Согласен, дядя Пауль? В такую непогоду никто больше не зайдет.

Пауль Вислинг как профессиональный пекарь был мягким боссом, но как дядя иногда артачился.

– А что случилось? – громогласно прорычал он, заглушив звук механической тестомешалки.

Каждое утро Пауль Вислинг спускался в пекарню в три часа утра и уходил в семь часов, когда Бриджит открывала булочную. Он отдыхал в квартире наверху несколько часов и снова возвращался в пекарню, чтобы приготовить разные виды теста для сдобной выпечки и хлеба. Помощник пекаря уходил после обеда, и Бриджит часто приходилось помогать дяде в пекарне.

– Можешь закрывать, если считаешь нужным, – вздохнул дядя Пауль, входя в торговый зал. – Я только не понимаю зачем? У тебя рандеву?

Бриджит фыркнула:

– Я встречаюсь с Густи и Хельгой по поводу нашей поездки на Балтийское море. Через две недели мы уже стартуем!

Внезапно зазвонил дверной колокольчик. Бриджит удивленно вытаращила глаза.

В булочную вошла целая группа туристов из Японии – человек двенадцать! Не те ли это туристы, что провели прошлую ночь в компании нового ночного сторожа? Японцы тихо переговаривались между собой, разглядывая выставленные на прилавке и полках разные виды сдобной выпечки и хлеба. И все время вежливо улыбались ей.

– Ореховые улитки и творожные кармашки за полцены, – сообщила Бриджит. – Всего по пятьдесят центов за штуку.

Бриджит едва успевала паковать пакеты и пробивать чеки. Слышалось тихое хихиканье, шелест бумажных пакетов и позвякивание монет. С мокрых зонтов на пол капала вода. Когда все покупки были тщательно упакованы, японцы отвесили Бриджит вежливые поклоны, и через пять минут лавка опустела.

– Ничего не понимаю, – сказала Бриджит весело. – Никогда еще ореховые улитки не пользовались у туристов повышенным спросом. А эти раскупили все подчистую, дядя Пауль.

Он кивнул, удивленный не меньше племянницы. Означает ли это, что завтра утром нужно будет испечь дополнительную порцию ореховых улиток? Он еще размышлял об этом, когда снова зазвонил дверной колокольчик и в лавку вошел еще один покупатель. Он был в дождевике и кепи с большим козырьком. Он снял кепи прямо у двери, стряхнув с козырька капли дождя.

– Какие люди! – радостно приветствовала его Бриджит. – Сам господин ночной сторож оказал нам честь!

Она немного покраснела, но легкий румянец только украсил ее.

– Как, ореховых улиток больше нет? – поинтересовался он с наигранным возмущением.

Девушка сообщила ему, что японцы смели все, что было в лавке.

– У нас такого еще не бывало, – закончила она, все еще крайне удивленная.

Свен завел глаза к небу:

– Итак, это свершилось!

– Что свершилось?

– Я разрекламировал твои ореховые улитки как лучшую выпечку во всей округе и объяснил, где они продаются.

– Правда? – засмеялась Бриджит. – Ну ты даешь! Во время первой же экскурсии ты сделал нашей булочной эффективную рекламу.

– Что верно, то верно. Просто я решил помочь тебе сбагрить эти черствые улитки.

– Ну и нахал же ты! – девушка снова залилась краской.

Она еще никогда не встречала такого доброжелательного и разговорчивого человека. И ему очень шел этот длинный плащ с капюшоном! А какой у него приятный голос! Нет, ему нельзя показывать, как он ей нравится.

– Хочешь хлеба с семечками подсолнечника? Он еще есть за полцены, – предложила Бриджит и тут же поправилась: – Нет-нет, разумеется, бесплатно!

– Отлично! Захвати его с собой, когда пойдешь сегодня вечером ужинать ко мне в башню.