Читать книгу "Принесите мне голову. Айви Покет - Калеб Крисп"

Именно тут передо мной однажды уже воздвигся Дворец Проспы.

– Ребекка, – прошептала я. – Я иду к тебе, дорогая.

Я выбросила из головы всё, кроме образа Ребекки. И Дворца Проспы. Вот-вот в воздухе раздастся гудение, похожее на гул электрической дуги… Алмаз у меня на груди нальётся жаром и ослепительно засияет… Уинслоу-стрит поблёкнет и растворится, словно картина, краски которой смыли с холста…

Но ничего не происходило. Камень оставался холодным. Жар исходил лишь от меня самой – лихорадка терзала меня. Я простояла там очень долго, ожидая, когда же камень наконец исполнит своё предназначение. Волшебное ожерелье ещё ни разу не подводило меня. Я достала алмаз из-под платья и стала вглядываться в него. Но камень лишь блестел в свете фонаря. Ни жара, ни света, ни признака жизни…

Почему камень отказывался работать? Может, его сила иссякла? Но мисс Фрост ни разу не упоминала о такой опасности. Голова моя раскалывалась от боли, тело ломило. А может быть, в этом-то всё и дело? Может быть, чтобы камень открыл проход в Проспу, мне надо быть здоровой и сильной?

С тяжёлым сердцем я отошла в сторону и присела на крыльце обувной фабрики, спрятавшись в дверной нише. Укрытие не хуже других. Мне надо было отдохнуть. Пронизывающий ветер дул, казалось, со всех сторон сразу. Я обхватила колени руками, но зубы у меня всё равно стучали от холода. Приходилось признать, что обстоятельства сложились не лучшим образом. Но я не сомневалась, что к утру всё наладится. Так обычно и бывает. Алмаз Тик-так снова начнёт меня слушаться. Куда он денется…

Подобные размышления бальзамом пролились на мою душу. Однако вскоре их целительный поток иссяк. Потому что я наконец заметила его. Мальчишку с вокзала. Того самого, в залатанном красном пальтишке. И на сей раз он был не один. Рядом с ним стоял высокий человек в отличном белом костюме и цилиндре. Мальчишка получил причитавшиеся ему деньги. После чего щеголеватый незнакомец повернулся ко мне.

– Я уже давно разыскиваю вас, Айви Покет, – заявил он, надменно поигрывая тростью. – У меня для вас новости от старого друга.

От старого друга? Кровь застыла в моих жилах. Должно быть, это ещё один подручный мисс Олвейс! Незнакомец быстрым шагом двинулся ко мне через улицу. Я вскочила и, невзирая на боль, со всех ног бросилась бежать.

3

– Стой! – кричал он. Голос незнакомца был глубоким, а тон – повелительным. – Стой, кому говорю!

Ну не глупец ли! С чего бы мне останавливаться, когда меня преследует по тёмной Уинслоу-стрит один из головорезов мисс Олвейс? Из-за лихорадки всё внутри у меня кипело и плавилось. От кожи, казалось, валил пар. Но я прибавила ходу и свернула за угол. Стрелой промчалась по узкой улице, миновала переполненную таверну и в великолепнейшем прыжке перелетела через спящего пса.

– Стой, Айви! – кричал мой преследователь, теряя дыхание. – Я не сделаю тебе ничего плохого!

– Совершеннейшая чепуха! – бросила я через плечо.

Хотя я пребывала на пороге смерти от какой-то потрясающей болезни, это не мешало мне нестись по улице со скоростью скакового жеребца. Я даже рискнула бросить взгляд назад. Незнакомец в белом отшвырнул свой цилиндр и бежал за мной будто разъярённый бык. На губах его я заметила тень улыбки. Злодей наслаждался, играя со мной как кошка с мышью! Но мне было отнюдь не весело. Грудь сдавило, каждый вдох давался с трудом.

В конце улицы я снова свернула и обнаружила, что проход круто поднимается вверх, что было очень некстати. Но делать нечего, я побежала наверх, мимо какого-то старичка, только что выкатившего свою тачку из маленькой пирожковой. На бегу я заметила, что тачка доверху нагружена пирогами всех видов и размеров. И тут меня осенила блестящая мысль.

Я остановилась и повернулась. Незнакомец в белом мчался ко мне по улице.

– Простите, можно ненадолго одолжить вашу тачку? – спросила я старика.

– Вот уж нет, – пробормотал тот.

– Ужасно великодушно с вашей стороны, – поблагодарила я, отталкивая старикашку и хватаясь за оглобли.

– Помогите! – заорал он. – Грабят!

Я припустила вниз, толкая тачку перед собой. Злодей в белом пытался уклониться, но тротуар был слишком узким, а тачка – слишком широкой. Так что ничто не помешало мне с разбегу наехать на негодяя. Он с грохотом повалился на землю. Тележка к тому времени уже набрала изрядную скорость и, по счастливейшему стечению обстоятельств, опрокинулась прямо на щёголя, завалив его блистательный белый пиджак всевозможными горячими пирогами.

– Мой костюм! – вскричал незнакомец. А потом застонал, будто его переехала тачка с пирогами: – Моя спина!

– Ах ты хулиганка! – заорал старик, ковыляя ко мне и потрясая кулаком. – Ты ж недельный запас пирогов угробила! Вот ужо тебя сейчас арестуют! Полиция! Полиция!

– Да успокойтесь вы, недоумок нервический! – Я достала все деньги, что ещё оставались у меня в кармане – два фунта и немного мелочи, – и дала ему. – Это вам возмещение за пироги.

Старый ворчун немного остыл.

Незнакомец в белом тем временем неуклюже поднимался на ноги. Двигался он так, словно у него всё болело – что за отрадная картина! Однако я не стала больше задерживаться и припустила вверх по улице со всей быстротой, на которую только были способны мои усталые ноги.

– Я найду тебя, Айви Покет! – крикнул он мне вслед. – Ты не сможешь скрываться вечно!

– Ещё как смогу, головорез вы наёмный! – отозвалась я через плечо. – В умении скрываться мне нет равных, недаром у меня все задатки прирождённого потерянного носка! Передайте мисс Олвейс, чтоб оставила меня в покое, а не то и ей несладко придётся!

Пробежав ещё несколько перекрёстков, я свернула в узкий переулок. Миновала конюшни, парикмахерскую… Тут я остановилась, приметив узкую тропку, уходившую вниз. Было до ужаса темно, но я прошла по тропе и очутилась во дворе, имевшем неряшливый и заброшенный вид. Там валялся диван с порванной обивкой. Лежало сломанное тележное колесо. И рос клён. Здесь-то я и присела передохнуть, прислонившись к дереву спиной. Я собиралась сидеть так всю ночь не смыкая глаз, чтобы враги не сумели подобраться ко мне. Но, увы, в этом я потерпела неудачу.

Меня разбудила собака, разлаявшаяся самым возмутительным образом. Кости мои по-прежнему ломило. Шея одеревенела до невозможности. Алмаз Тик-так под измятым платьем лежал на груди, холодный, как ледышка.