Читать книгу "Волонтер: Нарушая приказы - Александр Владимирович Шувалов"

Он заметил, как лица офицеров побелели. Понять их можно, вряд ли те опасались за свою жизнь, или даже боялись потери крепости, сколько тревожились за жизнь царевича. Попади тот к Карлу, государь начнет рубить головы. Тут уж лучше всего в бою погибнуть.

– Царевич? – первым проговорил Головкин.

– Царевич по моему приказу покинул крепость и сейчас с отрядом движется в Санкт-Петербург, – ответил комендант, – подальше от шведов, поближе к помощи. Вы господа, наверное, в курсе, какую резню учинили шведские войска в битве при Фрауштадте? – поинтересовался Андрей, и, увидев, что не все собравшиеся здесь офицеры в курсе молвил, – после победы шведская армия брала в плен всех, кто не был убит или не успел бежать, – тут Золотарев взял паузу, словно не был он комендантом крепости, а являлся всего лишь артистом, выступавшим на подмостках, – Большого театра, и произнес, – Всех, кроме русских!

Андрей открыл ящик стола и вытащил бумагу.

– Вот что написал мне государь, – молвил он, показывая лист. – Зачитаю. Россияне також много побиты, а которые из солдат взяты были в полон, и с теми неприятель зело немилостиво поступил, по выданному об них прежде королевскому указу, – Андрей вздохнул, читалось тяжело, но читать нужно было, – дабы им пардона не давать, и ругательски положа человека по два и по три один на другого кололи их копьями и багинетами.

Золотарев замолчал, оглядел присутствующих офицеров. Те сидели бледными, а у самого старшего по возрасту из них на щеке были слезы.

– Теперь вы понимаете, что нам грозит, – проговорил комендант, – если мы сдадим крепость.

За окном громыхнул гром. Затем сверкнула молния. Вбежавший в кабинет адъютант кинулся к окну, и попытался закрыть его. Там на улице начался ливень.

– Надеюсь, – молвил полковник фон Фихтенгейм, – дождь замедлит продвижение шведов к крепости, и мы сможем подготовиться.

– Но, этот дождь также замедлит подход войск из Санкт-Петербурга, – парировал Иоганн Барнер.

Андрей взглянул на присутствующих и сказал:

– Будем надеяться, что Голицын сообразит, что лучше всего выступить сюда по Балтийскому морю.

– Будем надеяться господи комендант, будем надеяться, – сказал граф Головкин.

IV

Постепенно жар начал спадать и в голубом небе Ингерманландии появились черные грозовые тучи, которые ветер все-таки пригнал с Атлантического океана.

Шведский фельдмаршал Карл Густав Реншильд распорядился разбить лагерь и сделал он это вовремя. В ставшем прохладным и немного холодном воздухе то тут-то там стали раздаваться голоса солдат, ржание коней и ругань, словно это командующий был виноват в том, что погода испортилась.

И даже, несмотря на то, что все уже говорило, вот-вот грянет ливень, когда совсем рядом громыхнула, а по стенкам шатра застучали капли, для офицеров это произошло – неожиданно. Вольмар Антон фон Шлиппенбах высунулся на улицу, подставил руку под струи воды и молвил:

– Проклятый ливень. Он задержит наше продвижение.

– Увы, генерал-майор, – вздохнув, проговорил Реншильд, – но против стихии мы бессильны. Молите бога, за то, что ещё успели разбить лагерь, да закрыть брезентом порох. Как бы войска не поспешали к Нарве, а с сырым порохом они много не навоюют.

Карл Густов потянулся и зевнул. Погода клонила бравого офицера в сон. Он это уже стал подмечать для себя давно. Может, стар стал? Фельдмаршал опустился на походную кровать.

– Вы, как хотите генерал-майор, а я воспользуюсь передышкой и вздремну. – Молвил он.

Вольмар Антон кивнул, снял парик и повесил на воткнутую в землю шпагу. Присел на стоявший, почти у самого входа в палатку, стул и позвал денщика. Тот приоткрыл завесу шатра и вошел.

– Принеси поесть! – приказал фон Шлиппенбах.

Денщик поклонился. Улыбнулся и ничего ни говоря, вышел.

«Хорошо, офицерам, – подумал парень, направляясь в соседнюю палатку, в которой по приказу фельдмаршала, местный повар уже готовил обед (то, что Реншильд его в скорости потребует, кашевар совершенно не сомневался.), – Сами в шатре сидят, а нам служивым под этим ливнем мокнуть».

Стоит отметить, что повар фельдмаршала, своим поведением отличался от обычного солдата. Даже во время передвижения по территории Лифляндии и Ингерманландии, находившихся теперь под протекторатом Московского государства, он постоянно куда-то пропадал, уезжая на неопределенное время. Кашевар не опасался, что попадет в лапы эстляндцев. Если бы он все же и угодил, то фельдмаршал больше бы расстроился из-за того, что лучшего повара в полках найти ему вряд ли удастся. А хороший стол, так, по крайней мере, считал Реншильд, это половина победы над «грозными» славянами. На данный момент все обходилось спокойно, и русские не зарились на беспомощного «языка» принимая скорее того за мелкую фигуру, в большой партии, вот из-за чего тот постоянно возвращался с добычей.

Вот и сегодня, Вольмар Антон лично наблюдал, как повар тащил перекинутых через плечо двух гусей. Были они дикими, или тот позаимствовал у местных жителей (украл или купил) генерал-майора это не беспокоило.

Денщик вернулся в шатер с подносом прикрытым крышкой. Поднял ее, и офицер носом втянул в себя приятный запах, усиливший в нем аппетит. Генерал-майор рукой повелел поставить ее на сколоченный стол.

Служивый выполнил приказ, поставив поднос, поклонился учтиво, пожелал приятного аппетита и удалился.

«Завидует, небось, – подумал вдруг фон Шлиппенбах, – они, солдаты вынуждены пищу есть простую. О жареном гусе или курочке приходилось только мечтать».

Поднял крышку и вновь вздохнул запах исходящий от дичи.

– Гусь? – поинтересовался дремавший фельдмаршал. Запах, по всей видимости, заставил его проснуться.

– Так точно.

– Оставите мне ножку барон? – попросил вдруг Карл Густав, забыв на время, что он главнокомандующий.

– Оставлю. А я думал, вы спите, – проговорил фон Шлиппенбах.

– И поэтому надумали умять жаркое втихаря?

Генерал-майор чуть не покраснел. Чтобы как-то отвлечь фельдмаршала от мыслей о его гусе, Вольмар Антон решил сменить тему разговора.

– Могу ли я поинтересоваться господин фельдмаршал, – проговорил он, – а зачем это королю нашему, понадобилось выступать на Россию сейчас, когда мы, в общем, то к войне еще не готовы. Войска Левенгаупт еще в Риге не собрал до конца. Может, стоило чуть-чуть подождать, а затем и выступить?

– Можно было подождать, – согласился Карл Густав, переворачиваясь на бок. – Если бы не одно но.

– Какое же?

– В Нарве находится сын государя Петра – Алексей. А Карлус считает, что, захватив его, у него появляется шанс склонить того к миру. При этом с возможностью возвращения русскими захваченных у нас земель.