Читать книгу "Дед - Юлия Резник"

— Привет, — выдохнула, в очередной раз поразившись тому, как замирает все внутри в его присутствии. И даже дыхание перехватывает.

— Привет, — и вроде тон Деда ровный. И голос тихий, как и всегда… Но что-то в его взгляде заставляет Лену настороженно подобраться.

— Устал? — спрашивает, наблюдая, как мужчина стягивает пыльные кроссовки и смотрит на неё как-то искоса… Ну и что такого в её вопросе?

— Не больше, чем обычно, — отвечает мужчина, наконец, и направляется в ванную.

— Я тогда ужин разогрею, пока ты освежишься?

Дед замирает на мгновение, потом кивает головой, не оборачиваясь, и продолжает свой путь.

Когда он, наконец, выходит, Плюшка едва не подпрыгивает от нетерпения. Что он скажет по поводу "её" еды? Дед окидывает внимательным взглядом свою кухню. Что это за хрень на столе? В какой-то битой керамической посудине стоит букет полевых цветов, то там, то здесь из него торчат сосновые ветки и стебли земляники. Прямо с ягодами. Это что вообще такое?

— Красивая композиция, да? — обращается к нему Принцесса, — я посещала мастер-классы самого Грегора Лерша*.

Очевидно, Принцесса полагала, что это имя должно было ему о чем-то сказать. Он кивнул, вроде как понимающе, и уселся, взяв в руки приборы. Лена расположилась напротив, помешивая ложкой чай и не сводя глаз с мужчины.

— Очень вкусно. А где ты говядину взяла?

Девушка на секунду зависла, придумывая ответ:

— Так в морозилке.

— Ты не умеешь врать, — констатирует Дед, не отрываясь от тарелки.

Лена вспыхивает, не понимая, где она прокололась?

— Тебе так не хотелось готовить, что ты не пожалела ног и спустилась в село?

— Нет… — с трудом выдавливает Плюшка.

Дед вскидывает глаза, тщательно пережёвывает пищу, и даже не спрашивает, а утверждает:

— Ты не умеешь готовить.

Лена обреченно кивает. Блин, опять она опростоволосилась. Это становится какой-то недоброй традицией.

— А зачем в кафе сказала, что ты моя невеста?

Вот же черт! Лена даже чаем подавилась.

— Так я только Зинаиде Матвеевне сказала. А как мне надо было объяснить, что я у тебя живу? Не могла же я выложить все, как есть.

— Бабе Зине? Ну, ты даёшь… Теперь в каждом доме на двадцать километров вокруг тебя считают доступной женщиной.

Лена вскидывает на него ошеломлённые глаза:

— Ты это серьёзно? Мы в двадцать первом веке живём, если что…

— Ты забываешь, где находишься. В этих краях у людей строгие нравы, а сплетни разносятся со скоростью лесного пожара. Да и каждая собака здесь знает, что нет у меня никакой невесты. И быть не может.

— Почему? — тут же интересуется девушка.

Дед хмурится, доедает последнюю ложку и, отвернувшись к посудомойке, делает вид, что не услышал её вопроса.

— Завтра надо будет решить вопрос с готовкой. У меня есть на примете одна женщина. Убирает здесь два раза в неделю. Может, согласится ещё и готовить.

— Я не хотела доставлять неудобства. Я все оплачу…

Дед дёргает головой как-то так, что Лена понимает — он против, и, ничего больше не сказав, удаляется к себе в комнату. Ну и как прикажете завоевывать его чувства, когда он то спит, то работает?

Утром и правда появляется пожилая женщина, представляется Никитичной, и ладно и споро принимается за хозяйство. Лена внимательно наблюдает за её уверенными движениями, мимоходом отвечая на все вопросы словоохотливой женщины. Убив, таким образом, практически все утро, уже около полудня выбралась в лес. Вдруг ещё земляника поспела? Да и пофотографировать можно… Нет, Лена не была профессиональным фотографом, но и дилетантом тоже не была. Правильно выстроить композицию или поработать со светом было вполне ей по силам. Работы девушки даже выставлялись однажды, на одной из студенческих выставок. Ну и у папы в кабинете висел сделанный ею снимок, на котором она запечатлела заливисто смеющуюся мать и младшего брата.

Лена как раз остановилась, чтобы сфотографировать открывшуюся панораму, когда до неё донёсся тонкий детский плач. Девушка осмотрелась и пошла на звук. На пне, чуть в стороне от тропинки, сидел совсем крохотный малыш. Полтора-два года, не больше. А ещё один ребёнок постарше, как мог, старался его успокоить. Заметив её приближение, старший как-то настороженно нахохлился, подобрался весь.

— Привет. Вы не заблудились часом? — интересуется поражённая Плюшка. Как-то не укладывалось в её голове, что такие маленькие дети могут без присмотра находиться в лесу.

Старший мальчонка хмуро зыркнул на неё, в то время как младший наконец перестал плакать, заинтересованно поглядывая в сторону незнакомой тети и жуя собственный кулачок.

— Не заблудились, — буркнул мальчик неприветливо.

— Тогда чего ревем? — интересуется Лена, отводя замусоленную ручку младшего ото рта. И тут же с ужасом отмечает свежие синяки на теле ребенка.

— Что это с ним? — резко оборачивается к старшему.

— Упал с дерева, — бурчит мальчик, — говоришь ему, говоришь… А он все равно лезет.

Лена берет на руки, малыша, гладит по светлой макушке:

— Ну, тебя как зовут, летун?

Старший ребенок ощутимо напрягся.

— Киюся.

— А меня Лена, или Плюшка. Давай знакомиться, Кирюша?

Малыш согласно кивнул, обнимая руками шею девушки.

— Ну, а тебя как звать?

— Дима, — и опять настороженный взгляд в ее сторону.

— Ну и как вы тут очутились, молодые люди?

— Землянику пришли есть, — бурчит себе под нос.

— Правда? Я тоже! — притворно восторгается Лена, в уме прикидывая, как же они сюда добрались. — А ваши родители тоже пришли землянику есть? — интересуется ненавязчиво.

Глаза старшего мальчонки начинают бегать из стороны в сторону.

— А зачем нам родители? Мы сами пришли. Делов то.

Ну, на этот счет у Плюшки было свое мнение, если честно.

— А вас родители искать не будут?

Две головки отчаянно машут из стороны в сторону. Интересно…

— Ну, что ж… Пойдемте тогда землянику есть, раз такое дело.

Мальчишки действительно накинулись на ягоды, в то время как Лена взялась за Никон. Фотографировать переполненные эмоциями детские лица — отдельное удовольствие. Видимо наевшись, ребята стали заинтересованно поглядывать на фотоаппарат в ее руках.

— Интересно? — улыбается Лена, протягивая камеру, чтобы малышня могла просмотреть отснятый материал.

— Ух ты! — восторгается старший.

— У ти! — повторяет младший.