Читать книгу "Все в твоей голове - Сюзанна О'Салливан"

– Когда там увидели, что творится с моими суставами, тут же решили, что у меня ювенальный артрит, и назначили стероиды. А потом пришли результаты анализов, и оказалось, что все со мной в порядке, – пожаловалась Полин.

– Думаю, когда врачи сказали, что анализы нормальные, они вовсе не имели в виду, что вы совершенно здоровы, – встала я на защиту коллег.

– Вы уверены? – уточнила Полин.

Нет, я не была уверена.

Из-за стероидов Полин резко набрала вес, но боль в суставах никуда не делась. Передвигалась девушка с большим трудом и поэтому практически не выходила из дома. Сидя взаперти, мучаясь от боли и переживая из-за внешнего вида, Полин вскоре впала в депрессию.

– На которую тут же списали все симптомы, хотя боли начались гораздо раньше, – возмутилась ее мать.

Полин прекратила принимать стероиды. А еще она отказалась от еды. Вес быстро снизился. И даже боль в суставах уменьшилась.

– Странно, конечно: как только она перестала есть, ей полегчало, – продолжала мать. – Было даже время, когда нам казалось, что она сможет вернуться к учебе.

Вскоре выяснилось, что потеря веса – сама по себе проблема. Полин рисковала заработать дистрофию. У нее прекратились менструации. Стали выпадать волосы. Однако она не могла заставить себя есть, потому что боялась возвращения боли. Мать обратила внимание, что из-за строжайших ограничений в еде исчезли почти все симптомы – может быть, причина в аллергии? Полин сделала пробы у аллерголога. Тот подтвердил непереносимость молочных продуктов, пшеницы, некоторых фруктов и полуфабрикатов.

– Меня здорово смутили результаты, – призналась Полин. – Ведь большую часть этих продуктов я спокойно ела всю жизнь. Так или иначе, выбора не было, пришлось соблюдать прописанную диету. Я набрала вес, и вроде бы все стало хорошо. Боли, правда, вернулись, но уже не такие сильные, как раньше.

За это время Полин сильно отстала от школьной программы. Ей наняли репетитора. Полин занималась дома, а школу посещала лишь для сдачи экзаменов. Вскоре она опять вошла в первую десятку учеников.

Полин по-прежнему соблюдала диету и постоянно принимала обезболивающее. Она больше не могла заниматься спортом, но хотя бы передвигалась самостоятельно и могла гулять с друзьями. У нее появился возлюбленный. Отношения продлились недолго, но Полин была счастлива. Впервые за последние годы она чувствовала себя нормальной.

Полин не знала, стоит ли продолжать учебу; она боялась, что попадет в число отстающих, как это было в последние два года. В итоге она решила заниматься с репетиторами на дому – и впоследствии только обрадовалась этому решению. Боль в суставах то появлялась, то проходила. Как только Полин думала, что понимает принцип, как болезнь преподносила новый сюрприз.

Порой боль становилась такой сильной, что Полин не могла ходить. Тогда она ползла в ванную на четвереньках.

– Иногда я весь день ничего не пила – специально, чтобы не захотеть в туалет.

Мать Полин ушла с работы, чтобы ухаживать за дочерью.

– Я не могла быть вдали от нее. Всякий раз боялась, что вернусь и обнаружу ее мертвой где-нибудь на полу. Она выглядела такой бледной и слабой, что казалось, вот-вот испустит дух. А ведь тогда ей было всего восемнадцать…

Полин жила с матерью и двумя младшими сестрами. Родители развелись, когда ей было двенадцать лет. Первое время она регулярно виделась с отцом, однако эти встречи становились все реже, потому что девочка взрослела и ей хотелось проводить время с друзьями. Отец незадолго до ее болезни повторно женился. Когда Полин впервые госпитализировали с инфекцией мочевыводящих путей, он сразу же предложил помощь. Поддерживал их деньгами, оплачивал репетиторов. Однако Полин не выздоравливала, а у отца была своя жизнь и новая семья, так что со временем он отошел на второй план.

– В общем, скоро все забыли, как мне плохо. А я не хотела постоянно ныть, лишь бы вызвать к себе сочувствие. Сестра однажды увидела, как я пью болеутоляющее, и спросила, что это такое я принимаю.

Диета и покой лишь отчасти позволили справляться с болью. С каждым годом становилось все хуже. Обычные лекарства не помогали, поэтому Полин назначили морфин. И даже он не снимал боль полностью. Впрочем, девушка уже с нею свыклась.

– Я, пожалуй, смогла бы так жить. Если бы не то, что было дальше…

На летних каникулах, за год до сдачи выпускных экзаменов, у Полин случился новый приступ. Мать услышала крик, вбежала в спальню и увидела, что дочь лежит на полу и держится за живот. Ее доставили в больницу. Дежурный врач диагностировал острый аппендицит, и Полин немедленно отправили на операционный стол. Мать и сестры все это время сидели возле палаты. Они были рядом, когда Полин очнулась от наркоза и вдруг опять закричала от боли. Два дня спустя хирург признался, что они ошиблись с диагнозом. Исследовав удаленный аппендикс, врачи не обнаружили никаких признаков воспаления.

Так у Полин начались сильные и необъяснимые рези в животе. Сперва врачи думали, что у нее язва, развившаяся на фоне многолетнего приема антибиотиков. В желудок Полин поместили камеру на гибком шланге; язву не обнаружили, однако заметили воспаление слизистой оболочки, поэтому назначили антибиотики и препараты, снижающие кислотность. Они помогли – незначительно. Затем врачи предположили, что причина боли кроется в хронических запорах, вызванных приемом морфина и плохим питанием. Впрочем, бариевая клизма это не подтвердила, разве что в кишечнике нашлись небольшие новообразования – полипы. Вряд ли они могли стать причиной боли, однако из-за риска развития рака Полин рекомендовали регулярно проходить процедуру колоноскопии.

Прежде запоры не слишком волновали Полин, но теперь они сопровождались диареей и приступами сильной боли в животе. Впереди ее ждал целый ряд обследований желчного пузыря, печени и яичников. Как только Полин думала, что врачи исчерпали все возможные манипуляции, как они предлагали новые тесты. Она охотно соглашалась на все процедуры, полагая, что хуже быть уже не может.

Полин ошибалась.

В тот день ее сестра сдавала выпускные экзамены, а Полин пришла в себя после очередной операции и поняла, что случилось непоправимое.

– Когда я проснулась, мама была рядом. Сперва я не заметила ничего странного. Потом пришла медсестра и предложила сходить в туалет. Мама сняла с меня одеяло, и я хотела встать. Ноги меня не слушались. Мы с мамой рассмеялись. Думали, наркоз еще не выветрился. А потом увидели, как изменилась в лице медсестра.

Так Полин очутилась в инвалидной коляске. Ноги полностью потеряли чувствительность. Невролог назначил новую серию анализов.

– Что в итоге? – спросила я.

– Ничего. Врач сказал, я медицинская загадка.

– Может быть, он что-то предположил? Хоть какой-нибудь диагноз?

– Нет, – ответила мать Полин.

Она не скрывала своего разочарования. А вот Полин выглядела совершенно равнодушной. Словно пересказывала чужую историю.