Читать книгу "Красный шторм. Октябрьская революция глазами российских историков - Егор Яковлев"

В строю на Балтике к концу 1914 года у нас находилось четыре современных дредноута. На Черном море их не было вовсе. Только к концу 1916 года для черноморской акватории построили три дредноута, первый из которых — «Императрица Мария» — вскоре взорвался на рейде при загадочных обстоятельствах. В Германии и Великобритании было 20–24 дредноута в одном строю, и, конечно, ни о каком лобовом столкновении с немецким флотом русский флот не мог и думать.

Из положительных моментов можно отметить, что после Русско-японской войны произошло обновление командного состава. К управлению военно-морскими силами пришли люди, более молодые по возрасту, а главное — энергичные и решительные. Из них в первую очередь стоит назвать морского министра Ивана Константиновича Григоровича. Он сыграл заметную роль, и неслучайно его барельеф украшает вестибюль станции метро «Адмиралтейская» в Санкт-Петербурге. Иван Константинович обладал необходимыми для министра качествами: был неплохим дипломатом и придворным, продержался на своем посту дольше всех министров в последние годы монархии (с 1911-го по 1917-й). Григорович немало сделал для строительства флота, его материального обеспечения и организации.

Другой выдающийся деятель времен Первой мировой войны — командующий Балтийским флотом Николай Оттович фон Эссен, отличный военно-морской начальник, обладавший яркой харизмой и способный повести за собой. Это очень важно в любом деле, но в военном особенно. И искренняя скорбь, охватившая Балтийский флот после внезапной смерти Эссена, говорит о том, что он действительно был человеком, который мог увлечь.

А когда он умер?

Эссен умер в 1915 году от крупозного воспаления легких. В последние годы все внезапные смерти у нас принято объявлять результатом интриг чьих-то спецслужб. Вот и про Эссена я недавно прочитал, что его убили.

Английские шпионы?

Немецкие, наверное. Но это имеет мало отношения к реальным событиям.

Чем же знаменит Эссен? Понятно, что ни о каком навязывании морского сражения немцам речь не шла по причине крайней слабости Балтийского флота. Тогда родилась идея минно-артиллерийской позиции в Финском заливе: перекрыть устье залива минами, построить береговые батареи, точно так же перекрыть входы в Рижский залив и соорудить укрепления на Аландских островах. Аланды после Крымской войны были демилитаризованы, поэтому в мирное время Россия не могла там вести военное строительство, но после начала войны острова быстро укрепили, а проходы между ними заминировали.

Кроме того, на подступах к Петербургу построили форты Николаевский и Алексеевский, теперь это Ино и Красная Горка. Они усилили береговую оборону восточной части Финского залива. Все сделали правильно, но в целом это была пассивная стратегия. Эссена это ужасно раздражало, и он все время планировал активные действия, например хотел одним ударом покончить со шведским флотом. У нас господствовала точка зрения, что Швеция в будущей войне обязательно поддержит Германию. И Эссен предлагал поступить со шведским флотом, как некогда адмирал Нельсон с датским: внезапно подойти к Стокгольму и под угрозой бомбардировки столицы заставить шведов передать их флот России.

Полагаю, МИД яростно сопротивлялся? Это неминуемо повлекло бы вступление Швеции в войну.

И мы получили бы несколько шведских дивизий на границе с Финляндией и фронт мировой войны в Заполярье. Конечно, руководство страны не собиралось разрешать Эссену такие набеги. Однако этот план красноречиво характеризует Николая Оттовича, которому не сиделось на месте. Что ему удалось, так это научить наши эсминцы ходить в финских шхерах по сложным фарватерам, без аварий, хотя до Эссена это никогда не получалось. Еще с 1880-х бытовало мнение, что миноносцы должны укрываться в шхерах и наносить внезапные удары по вражеской эскадре, если она появится в Финском заливе. Но поскольку такие плавания влекли за собой аварии (кто-нибудь обязательно садился на камни), то никто этим особенно не занимался. Только Эссен смог вылечить эту «болезнь» Балтийского флота.

Какая часть немецкого флота находилась на Балтике?

У Германии была очень выгодная стратегическая позиция. Немцы еще в 1890-е годы прорыли Кильский канал, соединяющий Северное и Балтийское моря. А накануне Первой мировой войны еще и углубили его для прохождения линкоров последних моделей. Таким образом они получили возможность легко перебрасывать свой флот или на Балтику, или в Северное море. Но в основном он находился в Северном море, потому что главным противником немцев считались англичане: борьба с ними была навязчивой идеей немецких адмиралов и офицеров вплоть до 1918 года. Немецкие моряки поднимали тосты за Der Tag — «День с большой буквы» или «Тот самый день», когда произойдет генеральное сражение с английским флотом.

Русский же флот справедливо воспринимался как небольшая угроза для Германии. Немцы не видели, как русские морские силы могут им навредить. Они держали на Балтике только несколько старых броненосцев. Однако Эссен все же придумал, как напакостить германцам.

Неутомимый какой.

Он действительно был неутомимый. Под его руководством была разработана тактика активных минных постановок. Идея заключалась в том, что ночью в плохую погоду действуют наши быстроходные эсминцы. А надо сказать, что русские эсминцы типа «Новик» были прорывом в области строительства эскадренных миноносцев, без преувеличений достижением мирового масштаба.

«Новики» обладали не только высокой скоростью и торпедными аппаратами, у них еще была хорошая артиллерия, четыре 100-мм пушки. На немецких аналогах перед войной были установлены по три 88-мм пушки, то есть один «Новик» по артиллерийской мощи равнялся двум эсминцам противника. И это открыло новые перспективы применения кораблей: они стали выполнять различные задачи: обстрел сухопутных войск, артиллерийскую борьбу с кораблями противника, минные постановки.

«Новики» ночью или в туман могли довольно близко подобраться к немецким портам и выставить минные заграждения. Конечно, небольшие, так называемые минные банки, но подходов к любому порту не так много, поэтому велика вероятность, что торговое судно или даже боевой корабль противника наткнется на эти мины и погибнет. Ну, а у вражеского флота появится новая работа — бесконечно тралить водное пространство, тратя на это силы, средства, испытывая психологический дискомфорт. В общем, оказалось, что это эффективная тактика.

Кто-нибудь подорвался?

Среди больших боевых кораблей — броненосный крейсер «Фридрих Карл». Кстати говоря, этот эпизод в совершенно карикатурном виде показан в фильме «Адмирал», когда эсминец под командованием Александра Колчака вступает с «Фридрихом Карлом» чуть ли не в артиллерийскую дуэль. Если бы «Новик» реально встретился с крейсером, то он мог бы только на полном ходу уходить, надеясь на туман и на то, что немецкие артиллеристы плохо стреляют. Потому что при нормальной видимости у эсминца не было бы никаких шансов.

Другое дело, что «Фридрих Карл» действительно подорвался на минах, выставленных эсминцами минной дивизии Колчака. Заслуга адмирала в этом есть, потому что он планировал операции и намечал районы минных заграждений. Это был успех русского флота.