Читать книгу "Семиевие - Нил Стивенсон"

В таких случаях на удивление хорошо работает покаянный вид, и, если его не обрывали слишком рано, Дюб обычно даже успевал ввернуть, что здесь от правительства требуется дополнительное финансирование. Обывателю могут быть безразличны звезды Вольфа-Райе в скоплении Пяти Близнецов, но ему вполне очевидно, что от падающих на голову раскаленных камней лучше бы поберечься.

Дюб говорил о «разрушении Луны», избегая слова «взрыв». Термин уже начал набирать популярность в Твиттере, даже обзавелся хештегом. Впрочем, независимо от названия, это было вовсе не какое-нибудь там падение метеорита. Казалось бы, и объяснений требовалось побольше. Однако объяснений-то пока и не было. С метеоритами все было просто – в космосе полно камней, неразличимых в телескоп, иногда они входят в атмосферу и падают на Землю. Но ни одно известное астрономическое явление не могло разрушить Луну! Док Дюбуа, который провел большую часть недели перед камерами, подчеркивал это при всякой возможности и в начале каждого выступления честно заявлял, что причину не знает ни он сам, ни любой другой астроном. Этим он сразу бил в самую точку. А потом смещал угол зрения, заявляя – и это поразительно! По существу это самое поразительное научное событие за всю историю человечества! Событие грозное и пугающее, однако следует отметить, что в результате никто не погиб, если не считать нескольких водителей, вертевших головой так, что слетели с дороги или врезались в машину впереди.

В А+0.4.16 (через четыре дня и шестнадцать часов после разрушения Луны) от утверждения «никто не погиб» пришлось отказаться. Метеорит, почти наверняка – осколок Луны, вошел в атмосферу над Перу. Двадцатимильная траектория, вдоль которой в домах повылетали стекла, завершилась прямым попаданием в ферму, где проживало небольшое семейство.

Основной текст выступлений от этого не изменился – давайте рассматривать все как научное явление, и начнем с того, что нам уже известно. Здесь ему на помощь приходил сайт прямой трансляции astronomicalbodiesformerlyknownasthemoon.com (небесноетелоранееизвестноекаклуна точка ком), который в режиме реального времени передавал картинку в высоком разрешении. При первой же возможности в ходе интервью Док Дюбуа вызывал сайт на экран и начинал описывать свои наблюдения за облаком осколков. Процесс наблюдения действовал на зрителей успокаивающе. Итак, Луна раскололась на семь крупных обломков, естественно, получивших в совокупности название Семи Сестер, и на бесчисленное множество осколков поменьше. Крупные обломки со временем обрели собственные имена. Большинство – при участии Дока Дюбуа. Он старался выбирать имена описательные и нестрашные, поскольку такие названия, как Немезида, Мордор или Молот Тора, ничего хорошего не сулили. Вместо этого в небе появились Картошка, Волчок, Желудь, Персиковая Косточка, Ковш, Толстяк и Фасолина. Док Дюбуа показывал каждую из Сестер, обращая внимание аудитории на то, как они движутся. Движение обломков можно было полностью описать в рамках ньютоновской механики. Каждый притягивался к остальным с силой, зависящей от массы и расстояния. Все легко моделировалось на компьютере. Объекты в облаке были надежно связаны между собой гравитационными силами, а те слишком быстрые и мелкие осколки, которых это не касалось, давно уже разлетелись. Остальное плыло по орбите бесформенной кучей щебня. Время от времени камни сталкивались. Со временем куча станет плотней, и Луна начнет формироваться заново.

Во всяком случае такова была общепринятая теория до звездной вечеринки, состоявшейся посреди кампуса Калифорнийского технологического в А+0.7.0, ровно неделю спустя.

Обычно звездные вечеринки устраивают на вершинах, где видимость получше, однако гигантские камни неподалеку от Земли были видны так хорошо, что тащить всех в горы не имело смысла. Это сработало бы против самой идеи вечеринки, которая как раз и заключалась в том, чтобы как можно больше далеких от науки людей в непринужденной обстановке понаблюдали в телескоп за небесными телами. Лужайку Бекман-молл окружили желтые школьные автобусы, между ними тут и там припарковались фургоны местных и федеральных телеканалов, выставившие мачты антенн, чтобы вести прямой репортаж. На фоне зеленой лужайки, уставленной телескопами всех видов и размеров, в кругах света расположились телеведущие. Гостям предлагали тоненькие колоды из семи карт, на которых были в разных ракурсах изображены крупные обломки с указанием имени. Детям в школах раздали листки с заданиями, от них требовалось рассмотреть каждый обломок в телескоп, сделать в листке отметку и записать рядом свои наблюдения. Само собой, большая часть телескопов была направлена на Семь Сестер, однако группа зрителей следила в бинокли или просто невооруженным глазом за темной частью неба в надежде увидеть метеорит. По состоянию на День 7 в атмосферу уже вошло несколько сотен. Во всяком случае, достаточно заметных. Большая часть сгорела в верхних слоях. Раз двадцать метеориты прочертили через небо яркую дугу, освещая землю под собой странным голубоватым светом, и вызвали громкую ударную волну. Штук пять врезалось в землю с более или менее тяжкими последствиями, однако жертв все еще оставалось существенно меньше, чем погибших от нападения акул или удара молнии – числа сами по себе на уровне статистического шума.

Вечер проходил по плану. Дюб, сам вырастивший троих детей, давно уже понял, что любому событию, в организации которого активно участвуют учителя начальных школ, в плане логистики и управления людскими потоками успех гарантирован. Поэтому он вполне мог позволить себе расслабиться и быть просто Доком – подписывать для детей карточки с изображениями Семи сестер и время от времени переключаться в режим доктора Харриса, если навстречу попадался коллега-астроном.

За вечер он трижды столкнулся с одной и той же учительницей начальных классов по имени мисс Инохоса – и влюбился. Что было крайне необычно. Он ни в кого не влюблялся уже двенадцать лет, девять из которых был в разводе. Шок оказался в некотором роде сравним с шоком от распада Луны. Дюб попытался справиться с ним тем же способом, а именно – посредством научных наблюдений. Рабочая гипотеза состояла в том, что в результате разрушения Луны он снова помолодел, ороговевшие слои эмоциональных мозолей отпали с его души, а обнажившееся сердце, розовое и чувствительное, было готово покориться первой же встречной привлекательной женщине.

Он как раз беседовал с Амелией – выяснилось, что ее зовут Амелия, – когда по лужайке порывом ветерка пронесся негромкий ропот, заставивший всех поднять голову.

Два крупных обломка – Ковш и Фасолина – двигались навстречу друг другу. Подобные столкновения уже случались. Точнее говоря, они случались постоянно. Но вид двух огромных глыб, сближающихся столь стремительно, был необычным и обещал яркое зрелище. Дюб попытался унять внезапное беспокойство – быть может, обусловленное его встречей с Амелией, или же просто естественный трепет, который человек в здравом рассудке невольно испытывает, когда прямо у него над головой вот-вот столкнутся две гигантские скалы. Кстати, радовало уже то, что люди стали воспринимать поведение роя обломков у себя над головой как разновидность спортивного зрелища, смотреть на него с восхищением, а не с ужасом.

Острый край Ковша врезался в выемку, давшую Фасолине имя, и расколол ее пополам. Разумеется, все произошло беззвучно и словно в замедленном воспроизведении.