Читать книгу "Одна душа на двоих - Анжела Биссел"

Первым прибыл ее брат. Дорога из офиса заняла у него рекордные двадцать минут. Должно быть, мчался как сумасшедший. Он и выглядел ненормальным: волосы растрепаны, галстук набок, красивое лицо искажено гримасой беспокойства, которое усилилось, стоило ему заглянуть в спальню.

– Я в порядке, – успокоила его Мариэтта, когда он приподнял пальцем ее подбородок, озабоченно вглядываясь в ее лицо.

Он явно нервничал, челюсти плотно сжаты, по скулам ходят желваки. Он чмокнул сестру в макушку и отошел к Нико.

Вскоре появился Бруно в сопровождении сухопарого мужчины средних лет, оказавшегося частным судмедэкспертом. Ее любимая квартирка, каким бы сюрреализмом это ни выглядело, стала похожа на официальное место преступления.

Мариэтта потянулась за бутылкой с бренди и снова наполнила свой бокал. Она пережила столько унижений во время длительного лечения и реабилитации после автокатастрофы, но справиться с тем, что происходит с ней сейчас, было выше ее сил.

И это так несправедливо. Жизнь вообще штука несправедливая. И жизнь ей ничего не должна, потому Мариэтта и работала очень усердно, получив все, что имеет, тяжким трудом: работу в галерее, дающую стабильный доход, лофт[2], который она купила и превратила в художественную студию, которую сдавала художникам, и свою собственную карьеру художницы, чьи картины выставлялись и имели коммерческий успех.

Справедливости ради следовало отметить, что во время своего становления Мариэтта приняла финансовую помощь брата Лео. Но она выплатила все до единого евро, несмотря на его бурные протесты. И хотя ее братец никогда не понимал подобного стремления к независимости, ему пришлось в конце концов с этим смириться.

Мариэтта смотрела на свое жилище, напол ненное чужими людьми. Долгие годы она гордилась умением быть сильной и жизнерадостной. Но сегодня она чувствовала страх и беспомощность и ненавидела себя за это. Она устремила взгляд на дальний угол гостиной, где, склонившись друг к другу темноволосыми головами, о чем-то серьезно беседовали Нико и Лео. Лео выглядел так, будто немедленно собирался упрятать ее в удушливый кокон братской опеки.

А тут еще и Нико. Такой властный и непреклонный, что, кажется, прикажи он, и Земля перестанет вращаться вокруг собственной оси.

Будто почувствовав, что за ними наблюдают, мужчины прекратили разговор, и Мариэтта почувствовала, как две пары глаз – одни темнее ночи, а другие синее неба, уставились прямо на нее. Мариэтта ощутила смутное беспокойство. Выражение их лиц не сулило ничего хорошего. На лице Нико была написана твердая решимость, а в глазах Лео читалось извинение. Девушка сделала большой глоток бренди, который только что налила себе в бокал, не расплескав ни капли.

Мужчины, похоже, пришли к решению, которое Мариэтту явно не порадует.

Нико не сказал всей правды Мариэтте, а затем и от Лео кое-что утаил. На самом деле преследователь оставил записку, и с ней сейчас тайно работал судмедэксперт, получивший строгий приказ держать язык за зубами. Лео и без того взбешен. Если он узнает о сексуальном содержании записки, то окончательно утратит самообладание.

Что же до Мариэтты, то благодаря своему упрямству она и так увидела больше, чем следует. Почему она не последовала его приказу и не осталась в стороне, было для него загадкой. Как правило, женщины ему никогда не перечили, наоборот, старались ублажить его. У Мариэтты же был явный талант к неповиновению.

Нико налил Лео двойную порцию виски, и тот одним махом опрокинул стакан, а затем так свирепо взглянул на пустой стакан, будто хотел швырнуть им в стену.

– Каким образом, черт возьми, ему удалось проникнуть в квартиру?

Нико терзало чувство вины, словно в него воткнули зазубренный нож.

Он казнил себя за то, что не подумал о подобном развитии событий. Мариэтте грозила опасность, а он подвел ее и своего лучшего друга.

Нико давно так не ошибался. Десять лет назад подобный промах стоил его жене жизни.

Он сжал руки в кулаки в карманах. Заставил себя отбросить запоздалые сожаления и сосредоточиться на происходящем.

– Похоже, окна не тронуты, – сказал Нико, кивнув на оконный запор. – Мне кажется, что он проник в квартиру, отомкнув дверной замок.

– А как он проник в здание с круглосуточной системой охраны? – нахмурился Лео.

– Он мог разговорить входившего или выходившего жильца, – пожал плечами Нико, подумав, что и сам таким образом оказался в лобби. – Или незаметно проскользнул вслед за кем-то.

– Боже, это просто невероятно, – продолжал негодовать Лео. – А что говорит полиция?

Нико еще сильнее сжал кулаки в карманах. Два полицейских в штатском, прибывшие на место преступления, не выказывали служебного рвения.

– Не стоит на них рассчитывать, – предупредил Нико. – Они составят протокол, и все. По их мнению, это не более чем романтическая шалость.

Нико заметил, как полицейские обменялись похотливыми усмешками при виде содержимого коробки. Ему захотелось ударить их головами, а еще лучше – двинуть им по яйцам, чтобы стереть эти мерзкие улыбочки с их лиц. Честно говоря, когда он увидел эту коробку в спальне, ему и самому полезли в голову грешные мысли. Но он тут же одернул себя. Мариэтта – жертва и нуждается в его помощи, и представлять, как будет выглядеть ее пышная грудь в алом кружевном мини-бюстгальтере, недопустимо.

Лео разразился потоком грязных ругательств. Нико и бровью не повел. За годы службы во французском иностранном легионе в горячих точках по всему миру он и не такое слышал.

– Найди его, Нико, – свирепо прорычал Лео. – Сделай все возможное и невозможное для обеспечения ее безопасности.

Сделай все возможное и невозможное. Эти пять слов болью отозвались в его сердце. Десять лет назад он слышал их от своего бывшего тестя. Тогда Нико задействовал все свои связи, использовал все законные и незаконные средства в попытке освободить свою жену, дочь сенатора Джека Льюиса. Но все пошло не так. Нико совершил непростительную ошибку – недооценил похитителей. Он не вернул сенатору дочь. Он не спас жену от смерти.

Ее отец был безутешен и не простил Нико смерти единственной дочери. С тех пор они перестали общаться.

«Сделай все возможное и невозможное», – снова пронеслось у него в голове.

Он взглянул на Мариэтту, которая вертела в руках бокал с бренди и внимательно смотрела в их сторону. Она была бледна, но это не портило ее красоту. Ее шоколадные глаза оценивающе смотрели на него. Разумеется, она расстроена происходящим. Но она сильная женщина. Хотя ее бледность, немигающий взгляд и напряженная поза говорили о том, что она не просто напугана, а буквально ошеломлена происшедшим.

Неожиданно в голове Нико зародилась сумасшедшая идея. Правда, придется пожертвовать личным пространством. Но экстремальная ситуация требует неординарных действий.