Читать книгу "Мигрант, или Brevi Finietur - Марина и Сергей Дяченко"

* * *

— В каких правах ограничен зависимый член общества?

«В праве принимать решения, касающиеся общества в целом. В праве устанавливать опеку над другими людьми, в том числе своими детьми. В праве принимать решения себе во вред».

Ответы на вопросы, заданные вслух, появлялись мгновенно, будто нацарапанные на воде. А потом исчезали.

— Что значит — принимать решения себе во вред?

«Решение умереть. Решение переменить участь к худшему. Решение отказаться от деятельности. Решение…»

— Стоп, — Крокодил, того не замечая, с корнем рвал траву, устилавшую пол домика. — Полноправный гражданин имеет право умереть?

«Да».

— А кто определяет, лучше некая участь или хуже?

«Комплексный подход: учитывается соответствие деятельности нуждам общества и психофизическим характеристикам человека».

— Отказ от деятельности — это что?

«Отказ от осмысленной деятельности, то есть работы, учебы, самосовершенствования, проведения досуга».

— То есть зависимый гражданин не имеет права лежать и плевать в потолок?

«В порядке рекреационной деятельности, ограниченное время — может».

— А потом?

«Зависимый гражданин не может отказаться от осмысленной деятельности».

— А полноправный?

— «Полноправный гражданин принимает все решения относительно своей жизни, в том числе реализует право на саморазрушение».

— О как…

Крокодил посмотрел на свои руки. Пальцы позеленели от травяного сока, ногти траурно подернулись землей. Пол в доме казался побитым гигантской молью. «Еще вычтут с моего будущего хозяина, — подумал Крокодил, — вычтут за ущерб, нанесенный миграционной службе…»

— В чем состоит тест — Проба — на полное гражданство?

«Ряд испытаний».

— И все?

«Ряд испытаний».

— Обладает ли зависимый гражданин правом на свободное перемещение?

«Да, если это не противоречит интересам общества и его собственным интересам».

Крокодил подумал.

— Может ли зависимый гражданин служить в миграционном офисе?

«Зависимый гражданин не может работать на позициях, связанных с ответственностью перед обществом».

— Значит, нет?

«Нет».

Крокодил закусил губу.

— Что случилось на Земле?

«Информация за рамками компетенции источника».

* * *

Он проснулся в полной уверенности, что лежит в своей постели, одеяло соскользнуло, а окно приоткрыто и оттуда тянет сквозняком. Он почти увидел воздух, дрожащий над батареей, и край занавески, которая покачивается от сквозняка. Он увидел комнату в мельчайших деталях — цвет и фактуру обоев, неубранную чашку на краю письменного стола, свалившийся на пол лист бумаги… И тут же вспомнил, что он не дома, что он на другой планете, а по Земле ходят динозавры и назад дороги нет.

Он сел. В маленьком домике было влажно и свежо: окно открыто нараспашку, и на травяной ковер, отросший за ночь, выпала роса. За окном неподвижно стоял лес: что-то в нем трещало и сопело, посвистывало и возилось, и все эти звуки были нарочито уютными, комфортными, без единой нотки опасности.

Ничто не существует вечно.

Сверху, на небе и в кронах, было уже совсем светло. Внизу, у корней, плотно стоял туман и нависал сумрак. Стены деревянного дома пахли смолой и пылью. Крокодил закрыл глаза — и снова увидел свою комнату; мысленно вышел в коридор, прошлепал в тапочках на кухню, увидел плиту и холодильник с цветными магнитами на дверце… Он все собирался подарить их сыну… хотя последний раз они виделись три месяца назад и Светка увезла малыша в Англию… Или все-таки в Германию?

А если Светка с сыном по какой-то причине не эмигрировали — значит, они остались на Земле, — значит, что с ними случилось?!

Но фокус в том, что никакой Светки не существует. И она, и Андрюшка-младший появятся на свет через миллионы оборотов Земли вокруг Солнца. Собственно, и Крокодила нет; кто же тогда сидит на траве скрестив ноги и постанывает сквозь зубы?

Он заставил себя встать и умыться. Круглое глиняное блюдо так и стояло, полное воды, поверхность ее взялась еле различимой пленкой.

Крокодил ткнул в воду плашкой на цепочке.

«Андрей Строганов».

— Я хочу сделать запись. Для памяти. Где… кора?

Он хотел сказать «бумага», но на его новом родном языке подходящее слово означало древесную кору. Бересту. Всего-то.

«Вы найдете письменные принадлежности в отделении для письменных принадлежностей».

— Спасибо, — сказал Крокодил со всем возможным сарказмом.

Он обшарил хижину. На этот раз он знал, что искать, и скоро обнаружил тончайший лист бересты, аккуратно подвешенный на сучок. В край плотного желтоватого листа была вправлена иголочка — вроде стилоса. Крокодил выцарапал свое имя, осторожно, медленно, преодолевая рассогласованность между мышечной памятью и письменными знаками нового родного языка.

Каракули тут же преображались, делаясь похожими на работу умелого каллиграфа. Получалось красиво, Крокодил даже залюбовался. Несколько минут он пробовал писать, что в голову взбредет, — отдельные слова, цитаты, ругательства, которые обычно царапают на заборах, в конце концов исписал весь лист и смутился. Потрогал написанное пальцем; буквы и слова исчезли, как не бывало.

Тогда он положил белый лист на траву и попытался выписать в столбик все угрозы существованию Земли, какие смог припомнить. Терроризм? Война? Эпидемия? Вторжение инопланетян? Вот это последнее вряд ли: инопланетяне, по всей видимости, давно вторглись куда надо и организовали выгодный бизнес по устройству нелегальных мигрантов… А нелегальных потому, что с Земли-то их никто не выпускал, никто не оформлял им ПМЖ; знай общественность Земли о том, что из-под носа уводят ценных специалистов, — забила бы тревогу, запретила бы выезд, закрыла границы…

Крокодил ухмыльнулся и понял, что губы растрескались от жажды. Он снова наполнил флягу; кстати, а чем он, Крокодил, так уж ценен, что его вывезли?

А чем ценен Вэнь? Оптимизмом, трудолюбием, умением приспосабливаться? Ладно, Вэнь — вечный мигрант, для него естественно оказаться за сотни парсеков и миллионы лет от дома. Но при чем тут Крокодил?

Он снова уселся на траву и скрестил ноги. Нельзя сказать, чтобы мысли об эмиграции никогда в жизни его не посещали, — они просто не принимали конкретной формы; с иностранными языками у него не было проблем, спасибо родителям. Он бывал в Лондоне, в Гамбурге, в Глазго, но не представлял, как там жить и чем заниматься.

Что должно было случиться, чтобы Крокодил эмигрировал с Земли без надежды вернуться?