Читать книгу "Новая жизнь - Мария Круз"

— Понятно, — сказал я, кивнув. — То-то смотрю, прибавилось бортов.

— Вот нас и прибавили, временно.

Да, судьба что дышло — как повернул, так и вышло. Придётся мне со Светланой объясняться — с глазу на глаз и в глаза глядя. Не скроешься за телеграммками. Сам не шёл к ней, так начальство в бесконечной мудрости своей приказало. И никуда не денешься.

Суверенная Территория Техас, г. Аламо 22 год, 39 число 6 месяца, вторник, 07:20

В семь утра я присоединился к конвою Немцова, получил место в колонне — и встал сразу за головным БТР. «Перенти» снова был загружен, «сто третий» лежал в предназначенном для него месте справа от меня, «вал» упрятан в тайник в борту. Больше ничего не брал — всё равно с колонной иду. Разве что пулемёт, который теперь безотлучно жил при этой машине, лежал сзади вместе с лентами, завёрнутый в брезент. Ну и для прибывающего человека оружие прихватил: не там же ему покупать?

«Унимог» стоял в колонне следом за мной. Не слишком новый, но и не старый, средняя по длине версия серии 400. В кузове у него были дополнительные баки на кронштейнах, которые можно демонтировать, если требуется увеличить полезный объём и грузоподъёмность. То, что нужно. Надо бы и к «перенти» такие заказать, смонтировать под задними сиденьями — литров на двести примерно. Тогда хоть в кругосветку. Ничего ведь сложного в них нет. В основной бак устанавливается штуцер, к которому подведён шланг из дополнительного бака. На штуцере клапан для стравливания воздуха, чтобы давление в главном баке не повышать, и слабенький электронасос, который лишь помогает подкачивать идущее самотёком топливо. И так, по мере необходимости, можешь прямо на ходу подливать солярку из запасного бака в основной, как из канистры: просто вместо возни рычажок переключаешь. Жрёт трёхосный «перенти» с грузом под двадцать пять литров солярки на сто километров, если по просёлку, и это дало бы дополнительных восемьсот километров. Немало, кстати: день пути.

Раньше надо было думать, Джо такие баки под любую модель делает. Даже Джей-Джей умеет. А теперь поздно жалеть.

Вообще, как я уже говорил, путешествие с конвоем располагает к размышлениям. Тем более в конвое с опытной и хорошо вооружённой охраной. Когда не надо даже на езде особо сосредотачиваться — всё равно тебя ведут, и никаких занятий, кроме как целого дня неторопливой езды, тебя не ожидает, сознание начинает занимать себя отвлечёнными или, наоборот, сугубо практическими мыслями.

С каждой поездкой окружающий мир становился всё привычней, и если раньше ты глазел во все стороны, как на передачу «В мире животных», то теперь он больше ассоциировался с пейзажем за окном купе, когда сменяют друг друга стрелки, станции, полустанки, леса, поля, а ты читаешь себе книгу и лишь изредка поглядываешь в окно — мол, а где это мы уже?

Путь из Аламо в Порто-Франко при нормальном темпе занимал пять дней, с четырьмя ночными привалами в саванне, так что передумать можно было много. Сиди себе на заднице и думай всё это время, только прерывайся на то, чтобы ещё один сухпай вскрыть и слопать. И запас воды не забывать пополнять — всё равно два раза будем на попутные заправки заезжать в крошечные посёлки, больше похожие на опорные пункты, где люди живут, заправляя и обслуживая конвои и занимаясь перевалкой небольших партий грузов. Скука смертная в таких посёлках жить, наверное. Живет полсотни человек, из которых половина на посту, а вторая смотрит на дорогу и думает: когда к ним конвой заглянет? Есть там универсальный магазинчик, где можно купить всё, что угодно — от еды до патронов, — и есть заправка, где можно долить бензина или солярки. И всё. Пара небольших складов, пара ветряков, вращающих генераторы в целях экономии топлива, благо ветры в саванне постоянные, да десятка три домиков, построенных из кирпича местной выделки и расположенных по кругу, образуя мощными задними стенами что-то вроде крепостной стены. Вокруг этих стен ветер несёт пыль, шевелит волнами траву в саванне, и по всей равнине пасутся стада, которым нет никакого дела до странной возни откуда-то появившихся здесь людей.

Случалось, иногда на такие посёлки налетали банды, но случай захвата в истории сохранился всего один, потому что укреплены они были неплохо, а сносить всё под корень из тяжёлого оружия никто не собирался — какой же тогда грабёж? Только бессмысленная порча имущества.

Конвой заезжал на пыльную стоянку, заправлялся, путешественники быстро забегали в магазин, покупали что нужно, заливали воду, некоторые и не покупали ничего, а просто бродили между стеллажами с товарами, чтобы размять ноги. Затем подавалась команда к отправлению, и конвой уезжал, оставляя жителей посёлка наедине с саванной. Лишь изредка кто-то из конвоя оставался в таком посёлке — из-за технической проблемы или потому, что изменились планы, и становился общим гостем, всеми желанным, потому что он мог рассказать жителям, что происходит в мире, на Дороге, и как вообще живут люди.

Вот в такие посёлки и заходила на заправку наша колонна, и я тоже заглядывал в маленькие магазинчики, чтобы наполнить канистру свежей водой и купить упакованные сэндвичи и ментоловые леденцы, хорошо отбивающие жажду в пути, а то если будешь пить всё время — по кустам не набегаешься. Потом мы вновь уходили на Дорогу, и посёлок оставался за спиной, быстро скрываясь за неровностями пейзажа.

По ночам мы останавливались на специальных площадках для ночёвок. Это были удачно выбранные места на расстоянии дневного перехода друг от друга, с хорошим обзором и достаточно укрытыми стоянками. Такие места были выбраны тутошними «караван-баши» уже давно, и останавливались на них все конвои, из года в год. Каждый конвой традиционно что-то добавлял к благоустройству стоянок — углублялись ли окопы на холмиках для дозоров, притаскивались ли дополнительно колючие кусты, ограждавшие площадку от зверей, обновлялись ли укрытия для бронетехники. Каждый конвой обязательно вёз с собой связки дров, которые на манер фашин были приторочены к броне или лежали в кузовах, потому что саванна не была изобильна деревом, а сухие кусты сгорали в кострах мгновенно, давая яркий свет и быстротечное тепло. Излишки дров оставлялись на привалах, и постепенно на многих площадках скопились целые поленницы.

Нападений на конвои на стоянках почти никогда не случалось, потому что места были выбраны удобные не только для обороны, но и для обнаружения противника на подходе, а саму стоянку в обязательном порядке проверяли на наличие мин и прочих безобразий. Позиции располагались разумно, секторы огня выверялись годами, и, несмотря на кажущуюся неказистость, каждая такая площадка через несколько минут после захода в неё колонны превращалась в настоящий опорный пункт. Проще было атаковать колонны на марше.

Иногда на таких площадках встречались попутные или встречные конвои, люди смешивались у костров, делились новостями, а иногда, при совпадении интересов, заключались сделки и происходил обмен товаров.

Люди ночевали и в машинах, как чаще предпочитали делать торговцы и перевозчики, и в маленьких одноместных и двухместных палатках, как делали военные. Эти палатки представляли собой настоящие шедевры палаточного дизайна. Они были крепко пошиты, устанавливались за минуту, закрывались противомоскитными пологами, а дно их заворачивалось вверх примерно на двадцать сантиметров от земли и представляло собой настоящего ежа из длинных пластиковых иголок с обоих торцов, что надёжно защищало палатку от заползания как насекомых, так и змей. Идея этой конструкции пришла от волосяных верёвок, которыми в пампе патагонские пастухи-бакеро окружали свои биваки и через которые ни змеи, ни насекомые не перебирались.