Читать книгу "Отдать всего себя. Моя автобиография - Дидье Дрогба"

На следующий день я вернулся домой с другим бланком. Там на сей раз было написано: «Пекарь».

– Не смеши меня! – сердито ответил отец.

Наконец я нашел такую профессию, которую он бы не стал отвергать. Уже не помню, что именно там было написано, но он подписал анкету. В глубине души, впрочем, я знал, что буду только футболистом, независимо от сказанного отцом. У меня не было в этом никаких сомнений.

Чтобы отец был доволен, пришлось продолжать учиться. Я выбрал специальность бухгалтера, чтобы специализироваться на ней до тех пор, пока не окончу школу в 18 лет. Я проводил много времени, сравнивая расписания различных курсов и соотнося их с графиком тренировок в «Левалуа». Кроме того, я учел, что такой выбор должен вполне удовлетворить отца. Таким образом, все остались довольны, и я полагал, что все организовал верно. Я никогда не признавался отцу, по какой причине я остановил свой выбор на этих курсах, но в конечном итоге был вынужден признать, что он тоже был прав: я получил там немало полезных знаний.

Почти каждый день я проводил в команде – на тренировках или на играх. Только на футбольном поле я ощущал себя по-настоящему счастливым, я мог проводить там целые дни. Проблема заключалась в том, что вскоре после того, как меня взяли в команду, вся моя семья переехала в другую часть Парижа – в южный пригород под названием Энтони. У нас появилась более просторная квартира, хотя пришлось многое в ней поменять, чтобы сделать ее пригодной для жилья. Необходимость переезда не оспаривалась, несмотря на неизбежную очередную смену школы. Главный недостаток заключался в том, что теперь дорога на тренировку отнимала у меня гораздо больше времени. Как результат, я ездил туда лишь раз в неделю, и то мне давалось это с большим трудом. Расписание автобусов и электричек я знал наизусть, и все равно мне неоднократно доводилось после тренировки бежать сломя голову, чтобы успеть – в противном случае домой я бы попадал только в два часа ночи, а в 6.30 надо было уже вставать в школу.

Порой, когда с учебой не все было гладко, у меня не было возможности ехать на тренировку. Иногда мне не разрешали ехать, пока я не заканчивал полагавшуюся мне работу по дому. Но в одном мне все же очень повезло. Тренер нашей юношеской команды, Кристиан Порнин, совершенно потрясающий человек, всегда был рядом со мной и старался делать все, что было в его силах, чтобы облегчить мне жизнь. Он мог простоять в пробках в час пик ради того, чтобы забрать меня со станции перед тренировкой. Затем, если была опасность, что я не успею на электричку пешком, он отвозил меня обратно. Он верил в меня, и я многим обязан ему за то, что он помогал мне.

Глава 2

Начало карьеры

Я довольно быстро добился возможности играть за первый состав команды «Under-17»[2] в «Левалуа». Нас тренировал Сребренко Репчич, бывший нападающий белградской команды «Црвена Звезда». Похоже, он явно что-то видел во мне, поэтому старался помогать с отработкой техники и перемещений, особенно перед воротами. Занятия с ним изрядно выматывали, но, как и в отношении Кристиана Порнина, я перед ним в большом долгу, поскольку он поощрял меня тренироваться еще усердней, чем когда-либо, заставлял учиться у великих футболистов (мы отсмотрели громадное количество видео с их участием) и ставить перед собой большие цели. Кроме того, он был добр ко мне и иногда после долгих тренировок, чтобы было легче, подбрасывал меня до станции. Благодаря ему ко мне пришло осознание, что в жизни дается только один шанс – и его нужно использовать по максимуму. Мне невероятно повезло встретить на том этапе таких тренеров, которые в меня поверили и всячески побуждали меня к высоким результатам. Естественно, я, как мог, отвечал им благодарностью и уважением, работая не покладая рук и часто оставаясь для самостоятельной работы над техникой после тренировок. Я твердо убежден, что если ты относишься к людям с уважением, это обязательно воздастся тебе в будущем. Если ты с кем-то приветлив, то и они в ответ будут приветливы к тебе. Я пытаюсь жить по этому принципу, даже если на поле все оборачивается совершенно иным образом.

Два этих тренера видели во мне нацеленность на результаты, мою решимость, которой порой недоставало некоторым парням, которые тренировались вместе со мной в «Левалуа». Несомненно, многие из них были более талантливы, чем я. Различие между нами заключалось в том, что я стремился достичь гораздо большего. Они приезжали, тренировались, а затем тусовались с друзьями или девушками в кинотеатрах или в клубах, иногда далеко за полночь. То же самое происходило и в выходные дни. Порой кто-то даже уезжал на каникулы в середине сезона. В результате когда они появлялись на тренировке, у них зачастую не было необходимой концентрации и энергии. Им хотелось играть в футбол, развлекаясь.

Что же касается меня, то я желал только одного – стать профессиональным футболистом. Хотя порой я тоже кое-куда наведывался, для меня футбол всегда оставался основным приоритетом. Я ненавидел проигрывать, особенно в юном возрасте (нередко после поражений я мог просто рыдать). Игра была для меня всем, футбол был моей страстью, моей жизнью.

После уроков в Энтони я бежал на поезд, чтобы поспеть на игру или на тренировку. Порой я видел там своих одноклассников, которые тусовались, жевали свои бигмаки (не поймите меня превратно, я и сам порой был не прочь что-нибудь перехватить, особенно по пути домой после тренировок, спеша на электричку), и слышал, как они посмеиваются надо мной. Они говорили, что я веду себя чересчур серьезно. Неужели я действительно собираюсь стать профессионалом, играть за «ПСЖ» или какой-либо другой известный клуб? Но я был настроен на успех весьма решительно и верил в себя. Хорошо, пусть некоторые ребята, которые тренировались вместе со мной, были от природы наделены бо́льшим, нежели я, талантом, зато, в отличие от них, я был готов пожертвовать чем угодно ради достижения поставленной цели. На самом деле, я не считал это жертвой – ведь я занимался тем, чем хотел.

Сейчас это легко забыть, учитывая те денежные суммы, которые крутятся в высших сферах футбольного мира, однако 20 лет назад никто, особенно во Франции, даже в Высшей лиге, такими богатствами не обладал. И я занимался футболом вовсе не ради денег. После выпускного (мне тогда было 18 лет), когда я окончательно сосредоточился на выступлениях за «Левалуа», мне платили за победу в первом составе около 175 фунтов[3] – и ничего не платили в случае поражения. Я занимался этим из искренней любви к игре, потому что только в ней я чувствовал, что живу. Я жил, я дышал футболом, только через него у меня была возможность выразить самого себя. Помню, как отец однажды пришел посмотреть на мою игру, после чего, уже дома, спросил у меня: «Кто же ты на самом деле, Дидье? Кто ты? Понимаешь, тот парень, которого я увидел, он выглядел счастливым, он постоянно разговаривал, направлял остальных, жестикулировал, наслаждался собой». И это было правдой. Я слыл замкнутым подростком, и футбольное поле было единственным местом, где я мог выразить себя, где чувствовал себя самим собой, ощущал настоящую свободу. И во многом все так и осталось до сего дня.