Читать книгу "Таинственный воин - Лора Хикмэн"

А самую дальнюю часть мастерской отгораживала от остальной кузни глухая железная стена. Многие дети гадали, что скрывается за этой стеной, и по ночам рассказывали друг другу байки про ужасных зверей и закованных в цепи монстров, служивших добродушному на вид Галену. Взрослых подобные истории тоже развлекали, но они знали правду. За стеной было темное и жаркое сердце мастерской — кузня Сефаса.

К любой кузнице предъявлялись определенные требования, но эта была особой. Огонь в Бенине считался главным другом и главным врагом, силой, которую уважали, но и за которой внимательно следили. Пылающий в печи огонь мог выплавить из угля и железа с гор Шунард не просто сталь, а особую сталь — славу этой кузни. Но тот же самый огонь, если проявить беспечность, мог уничтожить город, положив конец его долгой тихой истории. Поэтому горн, наковальня и кузнечные мехи, находившиеся некогда в открытом алькове, теперь были надежно отгорожены железной стеной от переулка на юге и от старого склада на западе.

В пещерной тьме в углу светился красный раскаленный горн. Угли, оставшиеся от вчерашней работы и сильно остывшие за ночь, давали приятное тепло.

У горна сидел старый гном Сефас с глазами, завязанными плотной тканью.

По ночам Сефас спал на земляном полу между горном и мехами, хотя Гален много раз предлагал ему постель в комнатах над мастерской. Каждый раз гном вежливо объяснял, что ему нужно чувствовать тепло горна и знать, что именно ждет его наутро. С рассветом старый гном вставал, аккуратно менял повязку на глазах и только потом выходил из безопасной, черной, как ночь, кузницы, отпирал двери лавки и распахивал их, прежде чем вернуться на свое место.

Несколько минут Сефас держал руку на горне, оценивая его жар и обдумывая сегодняшнюю работу. После неторопливых размышлений он принялся разжигать горн. По кузнице он ходил уверенно и спокойно — несмотря на слепоту, он знал комнату так хорошо, как может знать свои владения только гном-кузнец.

Вот и сегодня он собрал уголь из ведра, отмерив ровно столько, сколько надо, и вернулся к горну.

Во время работы он разговаривал сам с собой. Сам Сефас не замечал за собой этой привычки, даже отнекивался, когда Гален время от времени делал ему замечания.

«Но, — рассуждал он про себя, — когда ты один, не приходится выбирать собеседника».

— Температура тута хорошая, — сказал он в темноте. — Сталь тоже будет хорошая. Здорово, темный огонь.

Он осторожно похлопал ладонью по горну.

— Уж погори как следует, друг. В тутошнем мире без мастеров никак.

Он взялся за мехи, осторожно накладывая новый уголь поверх старого и вдувая в горн новую жизнь. В маленькой комнатке становилось все жарче, и Сефасу нравилось это.

— Вот тебе завтрак, радость моя! — усмехнулся Сефас, добавляя железо на угли и продолжая работать мехами. — Вот тута, в печке, да! А выйдешь ты оттедова, сталь, чистая и священная! Достойная меня, да! Достойная моего клана! Достойная моего имени!

Его клан.

Подумав об этом, гном, как всегда, умолк, хотя ни на миг не перестал работать мехами и не позволил себе отвлечься от ковки. Где-то теперь его клан? Что гномы думают о безумном старом Сефасе, который, ослепнув, бродит на свету? Сумели ли они понять, почему он сбежал? Простили ли ему бегство?

Как обычно, он пришел к выводу: он никогда этого не узнает. Он никогда не вернется к сородичам. Сефас для них умер — по крайней мере, он на это рассчитывал.

— Нет уж, — усмехнулся Сефас, — слепой гном еще погуляет по свету. Может, сходит на горы Шунард. Может, пересечет Драконью Глушь. Может, увидит воды Палатины ночью, если тучи скроют звезды и луну. Может, еще и переправится через эти воды.

Сталь, собравшуюся на дне горна, скоро можно будет вытягивать. Сефас улыбнулся.

— Да, слепому гному есть куда податься.

Он часто говорил себе это, но в глубине души Сефас знал, что никогда не оставит Галена. Этот странный человек был не просто его другом. Гален неплохо управлялся с наковальней и по человеческим стандартам считался хорошим кузнецом, каковы бы ни были эти стандарты. Но оставалась в Галене некая незащищенность, и Сефас был нужен ему. Казалось, мальчик знает о кузнечном деле куда больше, чем о жизни.

Сефас набрел на кузницу Галена случайно, сойдя с корабля, причалившего к мысу Хадран по пути к Шунарду. Гален как раз работал у наковальни, но хотя у мальчика имелся талант, он явно пытался сделать больше, чем умел. В тот день Сефас помог ему выковать сталь — а заодно выковал и дружбу крепче этой стали.

С тех пор прошло четыре года. Гален много раз предлагал, а потом и требовал, чтобы Сефас стал его партнером. Каждый раз Сефас отвечал спокойным отказом.

«Если я сделаюсь твоим партнером, мастерская завладеет частью моей души», — отвечал слепой гном. А он хотел всего лишь зарабатывать на жизнь, оттачивать мастерство и наслаждаться обществом своего странного друга-человека.

Сефас подложил топлива в горн, почувствовал жар огня на своем лице и повернулся к бесформенным кускам стали, которые остывали в стороне на большой каменной плите. Он плюнул на каждый из кусков, принюхиваясь к шипению испаряющейся слюны.

— Хороша сталь!

Его слепые глаза улыбнулись под повязкой, он клещами взял один из кусков и быстро шагнул к наковальне.

— Эта сталь — хороший знак, — пробормотал он. — Интересно, что принесет день?

4ШЕПОТ И ПРИЗРАКИ

Гален шагал по Наветренной дороге, наслаждаясь солнечным теплом. Для начала Месяца Закваски день был необычно жарким. Хотя далеко на западе у Марготского леса уже запестрели яркие цветы, трава в Большом Бассейне все еще была зеленой и мягкой. С залива Миррен веял холодный ветер, но стоило Галену остановиться — а останавливался он часто, — солнце быстро согревало его плечи.

— Эй, Гален! Солнышко ловишь?

Гален слегка усмехнулся.

— Привет, Понтис! В такой день кто не остановится и не улыбнется небу?

Лицо Понтиса было суровым, морщинистым, но глаза лучились добротой. Сколько Гален себя помнил, Понтис рыбачил в водах залива Миррен. Каждый день рано утром Гален смотрел, как старик спускается к пристани. Соленая вода, солнце и ветер покрыли лицо Понтиса морщинами, и те, кто плохо знал рыбака, часто считали его угрюмым. Настоящий старый морской волк с моря Чебон...

А сейчас на Понтисе был самый невероятный из его костюмов, испещренный ярко-желтыми и ярко-пурпурными полосами. С верхушки одетой набекрень огромной шляпы свисал серебряный колокольчик. Обитатели всех подвластных Васске земель — от Хрунарда до северного края Драконьей Глуши — оденутся сегодня в самые яркие свои наряды. Для многих это был шанс произвести хорошее впечатление, но для других все получалось как раз наоборот. Галену трудно было представить более смешное и нелепое зрелище, чем морщинистый моряк в странном костюме.